Микеланджело Буонарроти » Детская энциклопедия (первое издание)

Искусство итальянского Возрождения Рафаэль Санти

«Не родился еще человек, который, подобно мне, был бы столь склонен любить людей», — писал о себе великий итальянский скульптор, живописец, архитектор и поэт Микеланджело.

Он создал гениальные, титанические произведения и о еще более титанических мечтал. Однажды, когда художник был на мраморных разработках в Карраре, ему захотелось высечь статую из целой горы. Он представил себе: …Корабль возвращается домой из далекого плавания, и вместе с цепью гор из синего моря поднимается белая, сверкающая на солнце огромная статуя. Несокрушимая, как сама гора, она прославляет красоту и силу свободного человека и учит быть героями всех…

Микеланджело родился 6 марта 1475 г., детство провел во Флоренции. Ему было 13 лет, когда он стал учеником художника Гирландайо.

К 25 годам он создал уже много скульптурных работ, лучшие из которых «Вакх» и «Оплакивание Христа».

В 26 лет художник берется за невероятно трудную работу. Во Флоренции был кусок мрамора высотою более 5 м. Один скульптор начал высекать из него статую, но испортил мрамор и бросил его. Лучшие мастера, даже Леонардо да Винчи, отказались сделать скульптуру из этого искалеченного мрамора. Микеланджело согласился. Через три года статуя была готова. Это был Давид — юноша, победивший в единоборстве великана Голиафа. Скульптор показал своего героя в момент, когда он приготовился к битве: брови его сдвинуты, ноздри раздуты, широко раскрытыми глазами он смотрит на великана, сжимая в левой руке пращу.

Флоренция переживала тяжелые времена, и, думая о несчастьях и мужестве своей родины, Микеланджело создавал статую юноши-борца, который смело вступает в бой с врагом, защищая свой народ. В 1504 г. статую поставили на площади Флоренции, прямо под открытым небом, чтобы ее видели все.

В том же году Микеланджело нарисовал воинов, готовящихся к сражению, картон «Битва при Кашине» для росписи зала флорентийского совета. Сигнал тревоги призвал купающихся солдат к битве, они поспешно вылезают из реки и хватаются за оружие и одежду. Художник изобразил обнаженных людей в сложных поворотах. Он прекрасно знал человеческое тело, каждый его мускул, каждое движение и хорошо умел передать его красоту.

В 1508 г. папа Юлий II дал Микеланджело заказ — расписать потолок Сикстинской капеллы в Риме. Размеры будущей росписи превышали 600 м2. В невероятно трудных условиях, лежа на спине, художник сам, без помощников, изобразил на потолке капеллы библейскую легенду от сотворения мира и до потопа. Лучший образ этой росписи — первый человек Адам, Мужественный и прекрасный, с еще не разбуженной мыслью и не раскрывшимися силами, лежит он на склоне холма, протянув руки к создавшему его богу. Через плечо бога смотрит ангел, изумленный красотой человека.

Четыре года провел Микеланджело высоко на лесах, преодолевая боль в мышцах, без конца отирая заливавшую лицо краску. Его глаза после этого почти перестали видеть: чтобы прочесть книгу или рассмотреть какую-нибудь вещь, ему надо было поднимать ее высоко над головой. Постепенно этот недуг прошел,

В 1520 г. Микеланджело принялся за сооружение во Флоренции гробницы Медичи — полновластных правителей города.

Но в 1527 г. Флоренция восстала, изгнала тиранов и восстановила республику. Римский папа, сам принадлежащий к роду Медичи, с помощью императора стремился покорить Флоренцию.

Убежденный республиканец, Микеланджело принял деятельное участие в защите родного города: он был назначен главным инженером всех укреплений Флоренции. Но республика была побеждена, и художнику пришлось долго скрываться. Папа согласился помиловать его, если художник закончит капеллу, прославляющую Медичи.

Микеланджело снова приступил к работе и в 1534 г. закончил капеллу с находящейся в ней гробницей. Четыре обнаженные фигуры на саркофагах: «Вечер», «Ночь», «Утро» и «День» — как бы символизировали быстро текущее время. Слова, которые Микеланджело вложил в уста своей «Ночи», раскрывают отношение великого мастера к действительности:

… О, в этот век, преступный и постыдный,

Не жить, не чувствовать — удел завидный.

Таковы были мысли побежденных флорентийцев. Окончив капеллу, Микеланджело покинул Флоренцию навсегда, но думы о родине не оставляли его. И когда в 1537 г. был убит тиран Флоренции Алессандро Медичи, художник задумал и позднее создал бюст Брута — тираноборца, убившего римского императора Цезаря.

«Тот, кто убивает тирана, убивает не человека, а зверя в образе человека», — говорил Микеланджело.

Но Флоренция по-прежнему стонет под властью Медичи, и Микеланджело живет в Риме. В 1534—1541 гг. в той же Сикстинской капелле, где он расписывал потолок, художник создает фреску «Страшный суд». Колоссальная картина, по мысли церковников, должна была показать слабость человека, его покорность божественной воле. Но Микеланджело и в эту фреску внес дух непокорности, дух борьбы. В 1545 г. он кончает, наконец, гробницу папы Юлия II, заказ на которую получил 40 лет назад. Лучшие статуи для этой гробницы были сделаны еще в 1513—1516 гг.: это фигура Моисея — по библейской легенде грозного и мудрого вождя еврейского народа — и изваяние двух связанных пленных юношей.

Один из них, собрав все свои богатырские силы, рвется из пут, а другой, побежденный, умирает.

Здесь, как и во многих других поздних работах, художник не скрывает своего горя и отчаяния. Но побежденные, связанные, умирающие люди у него всегда прекрасны и сильны. В этом утверждении красоты и силы человека — глубокий оптимизм Микеланджело.

Микеланджело не высек из целой горы грандиозную статую, как мечтал. Но он строил величайший в мире собор св. Петра в Риме. 1 января 1547 г. он был назначен главным архитектором этого собора. И хотя строительство было начато до него и окончено после его смерти, собор св. Петра несет на себе печать великого гения Микеланджело: художник переделал план и построил большую часть собора, по его модели возведен прекрасный купол.

Даже архитектуру Микеланджело воспринимал как отражение красоты человека. «Совершенно несомненно, что архитектурные части подобны частям человеческого тела, — говорил он. — Кто никогда не умел или не умеет хорошо воспроизвести человеческую фигуру, особенно в том, что касается анатомии, никогда этого не поймет».

Умер Микеланджело 18 февраля 1564 г. Его тело тайком увезли из Рима и похоронили на родине.

И сейчас на площади у церкви Сан-Миньято во Флоренции стоит бронзовая копия Давида как памятник художнику, который своим искусством утверждал свободу и красоту человека и защищал их с оружием в руках.

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Искусство итальянского Возрождения Рафаэль Санти

.

Микеланджело Буонаротти | Философия для жизни

“Зло скудно там, где скуден мир добром,
И грань меж них проложена нестрого.”
                                  ***            
“Любую боль, коварство, напасть, гнев
Осилим мы, вооружась любовью.”
                     Микеланджело Буонарроти.

Микельаньоло ди Лодовико ди Леонардо ди Буонаррото Симони родился 6 марта 1475 года в Карпезе, в Тоскане. Он был сыном мелкого чиновника, но семья столетьями принадлежала к высшим слоям города, и Микеланджело гордился этим. Детство его прошло частью во Флоренции, частью в родовой усадьбе. Мать Микеланджело умерла, когда ему было шесть лет.
В 1488 году отец отдал тринадцатилетнего мальчика учиться в мастерскую флорентийского живописца Доменико Гирландайо. И через год он уже так копировал рисунки старых мастеров, что его учитель не мог отличить копию от оригинала. Но скульптура больше привлекала его.
Вскоре Лоренцо Медичи Великолепный обратил внимание на талантливого юношу, призвал его к себе во дворец и открыл ему доступ в свои сады, находилась богатая коллекция античного искусства, доверенная попечению старого Бертольдо Джованни, ученика Донателло.

В 1459 году, во время правления Козимо Медичи, во Флоренции Была основана  Платоновская Академия. Свободная Флоренция привлекала  философов, художников, поэтов. Возглавивший Академию философ Марсилио Фичино (1433 — 99)  перевел на латинский язык сочинения Платона, Плотина, Ямвлиха, Прокла, и других античных авторов, сделав их достоянием средневековой философии. При Лоренцо Медичи, который правил Флоренцией с 1469 года,  республика все сильнее превращалась в княжество. Лоренцо Великолепный сделал Академию частью своего придворного круга. Собиравшиеся в его садах и садах виллы Фичино лучшие художники, философы и поэты того времени вели вольные философские беседы, читали стихи. Прекрасные речи Фичино и других философов вдохновляли слушателей, и в творениях  художников оживали их идеи. Самый известный живописец  этого круга — Сандро  Боттичелли (1445 — 1510). На его картинах мир сновидений и мечтаний, на лицах фигур  стремление унестись ввысь, в мир идеальный, вечный.
Микеланджело всего 14 лет, юноша впитывает в себя идеи философов античности, по-новому проявившиеся, обогащенные христианскими идеями, воспетые лучшими творцами века Возрождения. И это подтверждают самые первые его работы.

Но флорентийское общество уже распалось на две части. Все более отдаляясь от городского люда Медичи и их приближенные повсюду подозревали, и не без оснований,  заговоры и мятежи. В неискушенном понимании простых горожан круг Медичи, утопавший в роскоши, мало чем отличался от Ватиканского папского двора, где царили ложь и лицемерие, где религия  служила оправданием  для преступлений, прикрытием для безудержного стремления к власти.
Это поясняет тот энтузиазм, с которым Флоренция, после смерти  Лоренцо Великолепного в 1492 году, примет  пламенные идеи доминиканского монаха  Савонаролы, который в это время  начал свои неистовые проповеди. Он обвинил папу  Римского в грехах и призывал всех христиан на суд над ним. Вскоре он изгнал из города наследников Медичи, богачей и ростовщиков, отменил налоги с бедняков, провозгласил королем Флоренции Иисуса Христа. Горожане с радостью следовали его наставлениям. Все строго соблюдали посты, ходили в простых одеждах, распевали псалмы вместо веселых песен; вместо участия в праздничных маскарадах  шли на проповеди. На улицах жгли “еретические” книги и картины. Даже Боттичелли бросал в костер свои прекрасные произведения на античные сюжеты. Однако подозрительность и зависть занимали видное место в чувствах горожан — повсюду появились шпионы, следившие за исполнением предписаний Савонаролы, и нарушители жестоко наказывались.
Записи бунтарских проповедей  расходились по всей западной Европе, даже турецкий султан требовал доставлять  их ему.
Вернувшийся в отцовское имение Микеланджело с большим вниманием читал писания Савонаролы. К которому, по утверждению своего ученика и биографа Кондиви , “всегда чувствовал великое почтение”.
 Лепкой и анатомией он занимается самостоятельно. Изучение анатомии основывается на вскрытии мертвых тел, а это было крайне опасно в то время: булла Папы Бонифация VIII “О погребении”, изданная еще в 1300 году в связи с практикой вываривания костей, умерших  в походах, крестоносцев для облегчения  доставки их останков на родину, грозила отлучением от церкви каждому, кто будет уличен в подобных действиях, что позже стало истолковываться как полное запрещение резекции покойного.

 Микеланджело уезжает сначала в Венецию, затем в Болонью и двадцати лет от роду впервые попадает в Рим. Здесь он, как и многие художники Возрождения, увлеченно изучает античные памятники древнего города.
Вскоре римский банкир Якопо Галли заказывает ему скульптуру в античном стиле, уже ставшим модным тогда. Вакх, выполненный для украшения его сада, лишь формально, хотя и очень точно, соответствует античным образцам. Тело опьяненного бога производит впечатление юношеского и вместе с тем слегка женственно, что типично для греческих изображений Диониса, но художник показывает, что подобная божественность для человека имеет и оборотную сторону: живя на свете, лишь короткое время находившихся в блаженном состоянии паниска который лакомится виноградом, символизирующим жизнь, однако  символ его смерти бог держит в той же руке, что и виноград, питающий его — это львиная шкура, которую паниск не замечает.
Первая Пьета Микеланджело создана в этот же пятилетний римский период. Оплакивание Христа всегда изображалось, как вершина страдания, связанного с искуплением. У Микеланджело  Мария лишь чуть склонила голову над сыном, тело которого, лишенное жизни, расположено на  ее коленях. Лица и тела спокойны и прекрасны, они вне времени и вне страданий. Современник мастера живописец Джорджо Вазари пишет о “божественной красоте” произведения и эти слова надо понимать буквально.  Божественна проявленная идеальная природа Марии и Иисуса. Здесь показано не столько страдание, как условие искупления, сколько красота и гармония, как следствия искупления.
Скульптура вызвала восхищение. Знатоки спорили кому принадлежит эта работа, называя имена  прославленных скульпторов. Тогда Микеланджело, которого еще никто не знал в Риме, ночью пришел в церковь, где была выставленна Пьета, и высек на ней гордую надпись: “Микеланджело Буонарроти флорентиец исполнил.”
В 1501 году, после страшной казни Савонаролы (1498 г.) и нескольких лет гражданской смуты, во Флоренции снова провозглашена республика, и ее главой пожизненно избран друг Микеланджело Пьеро Сордерини. Последующие четыре года — время естественного согласия художника с укладом общественной жизни любимого города.
Богатая корпорация торговцев шерстью дает мастеру заказ на создание скульптуры Давида. Он получает для работы мраморный блок высотой около пяти метров, который был куплен городом очень давно. Глыба считалась “неудобной”: слишком узкой при большой высоте , кроме того она была подпорчена сорока годами ранее скульптором Агостно ди Дуччо, пытавшимся справиться с ней.
Традиционно Давид изображался мальчиком – победителем, с головой Голиафа под ногами и крепким мечом в руке, символизирующим его силу, не ощущаемую зрителем в хрупком теле героя.
Давид  Микеланджело находится в состоянии, которое предшествует подвигу, — он гневно и гордо смотрит на врага, принимая вызов судьбы. Правая опорная часть фигуры напряженно спокойна, статична. Левая — от вытянутой ноги до упругой гривы волос — легка и подвижна. Мускулы напряжены лишь на столько, сколько требует устремленность героя к победе, показывая силу не столько физическую, сколько силу воли, предопределяющую исход битвы.
Уважаемая комиссия, состоявшая из видных горожан и художников, решила установить статую на главной площади города перед Палаццо (дворцом) Веккио. И эти был первый более чем за тысячу лет, со времен античности, случай появления монументальной статуи обнаженного героя в общественном месте. Выраженное в фигуре Давида неистовое сверхчеловеческое желание защитить свободу своего народа, отвечало в этот момент  самым возвышенным стремлениям флорентийцев.
На эту работу ушло три года. Работоспособность Микеланджело поразительна: в эти же флорентийские годы он выполняет статую Мадонны Брюгге, барельефы Тондо (изображение в круге) Мадонны Питти (диаметром около 85 см), Мадонны Таддеи (диаметром 109 см), начинает работу над статуей Святого Матфея для соборного хора. Соревнуясь с Леонардо, пишет картину Тондо Дони (Святое семейство), участвует в конкурсе на выполнение фрески для большого Зала Совета  флорентийского Палаццо Синьории.
Конечно  он не мог оставаться равнодушным к мастерству и славе великого художника, который был старше его на двадцать три года. Казалось, двух более противоположных по внешности и характеру людей и представить себе невозможно: красавец, легко вращающийся в светском обществе, прекрасно фехтующий, интересующийся всеми науками, но почти все работы, оставляющий незаконченными, Леонардо; и неловкий, невысокого роста,со сломанным в результате несчастного случая носом, упрямо годами работающий над одним произведением, Микеланджело. Они представили прекрасные  эскизы батальных сцен на конкурс, но когда совет принял к выполнению обе работы, решив расположить их на противоположных стенах зала, оба не смогли завершить начатое, как бы не решаясь работать изо дня в день под критическим взглядом друг друга. В 1505 году Микеланджело принимает предложение Папы Юлия II переехать в Рим, вскоре после него покидает Флоренцию и Леонардо.
Папа поручает Микеланджело огромную работу: за пять лет воздвигнуть папскую гробницу. Сорок статуй в натуральную величину должны были украшать отдельное здание гробницы  шириной семь, длиной одиннадцать и высотой восемь метров. Со времен античности на Западе не предполагалось воздвигнуть что-либо  подобное. Он заказал изображение христианского взгляда на устройство мира в виде трехъярусной пирамиды, где нижний ярус был бы посвящен миру людей, средний — миру пророков и святых, верхний должен был символизировать преодоление и трансформацию первых двух через Страшный Суд. Но вскоре мастеру пришлось познать властный и капризный нрав заказчика: Папа загорается новой идеей — перестройкой собора Святого Петра. Тщетно пытался Микеланджело добиться аудиенции у Папы. Дошло до того, что он был выброшен из дворца солдатом папской гвардии. В гневе и разочаровании он почти бежит из Рима, и  два года проводит в Болонье, занимаясь статуей  Юлия II, заказанной в бронзе. “Короче говоря, здесь очень печальная жизнь, и мне кажется, что пройдет целая вечность, пока я смогу уехать”,— пишет он домой, и  при этом как и всегда работает столько, что жалуется: “Я почти не нахожу времени на еду”.
 Но вот из Рима поступил ошеломляющий заказ: требовалось написать двенадцать фигур апостолов и некоторые орнаменты на плафоне площадью более 500 квадратных метров в Сикстинской капелле.
Уже после первых трех недель работы, какая-то таинственная внутренняя связь между мастером и Папой, возникшая тогда, два года назад, возобновляется, и оба увлекаются все более смелыми замыслами. Решено было изобразить основные эпизоды Книги Бытия, всего около трехсот фигур.
Для осуществления росписи Микеланджело соорудил специальные леса, работать приходилось стоя, запрокинув голову, от чрезмерного и постоянного напряжения у художника болело все тело. За эти четыре года его глаза  привыкли все время смотреть вверх, поэтому чтобы читать или рассматривать что-либо ему приходилось поднимать книгу или вещь высоко над головой еще некоторое время и после завершения  этой работы. Почти на год работа остановилась, когда Папа Юлий был в отъезде в очередном военном походе. А по возвращении, темпераментный старик-Папа по временам врывался в Сикстинскую капеллу или мастерскую и, изрыгая проклятия, торопил мастера с работой, стремясь успеть перед смертью увидеть шедевр, над которым трудился Микеланджело. Но нетерпение папы наверное было понятно столь же страстному и темпераментному художнику.
1 ноября 1512 года композиция была торжественно открыта.
Вся роспись потолка обладает изумительным декоративным единством. И вместе с тем она рассчитана на то, чтобы зритель мог рассматривать ее по частям, проникаясь содержанием сюжетов.  Между библейскими сценами центральной части и в пространствах люнетов, расположены грандиозные (и на самом деле около трех метров) фигуры Пророков и Сивилл, замкнутые между прорисованных карнизов и пилястр, изолированные друг от друга. Каждая из них по-своему погружена в процесс созерцания, прозрения и экстаза.
В центральной части девять картин из Книги Бытия: От Сотворения Мира до Всемирного Потопа. Художник начинал писать эти сцены в порядке противоположном библейскому рассказу и, продвигаясь вперед, все более ограничивался немногими крупными фигурами. Чем ближе события восходят к первоначалам мира, тем более лаконичными становятся средства изображения.
Фигура Бога-Отца в Сотворении Евы занимает почти треть поверхности картины. Вся сила концентрируется в его взгляде и руке, вслед за движением которой женщина возникает из бока спящего Адама.
В Сотворении Адама — только Создатель и его творение. Эта притча изображена особенно впечатляюще. Бог тянется рукой к руке прекрасного, но неимоверно тяжелого, тела Адама. Энергия сотворения — любовь, словно оживляющая искра, перепрыгивающая с кончика одного пальца на другой, передается от Создателя к его созданию. Волнообразный мост, образованный руками, зрительно связывает два мира. Идеальный, выраженный округлой формой покрова, в которой находится Бог, окруженный ангелами, и которая благодаря диагональному расположению его тела создает ощущение стремительного движения вперед; и мир материальный — несовершенный кусочек земли, чья принимающая энергию пассивность подчеркнута вогнутостью контуров.
Эта ясно читающаяся динамика представляет собой нечто большее, чем повторение известного. Сила средств, через которые выражен смысл легенды, становится и  для зрителя активной, вызывает активное внутреннее переживание. А модель сюжета —  применимой  для бесконечного числа других жизненных ситуаций, где  сама легенда — средство иллюстрации событий, являющихся всеобщими, а потому абстрактными, нуждающимися в облачении в конкретную форму, пригодную для анализа. Истинное значение становится шире, формально изображенного здесь, и постигается косвенным путем, с помощью анализа воспринимаемого зрительного образа.

 Вскоре после завершения росписи плафона Сикстинской капеллы, в 1513 году умер Папа Юлий II. Наследники Папы решают пересмотреть проект его гробницы и уменьшить объем, сделав ее примыкающей к стене. Мастер тотчас начал работу над фигурами Моисея и двух Пленников. Несмотря на то, что тот мрамор, который он заготовил для этого в Карраре был давно расхищен, и это пришлось делать снова. Его Моисей напоминает Пророков Сикстинской капеллы своей мощью, но мудрый и грозный вождь, освободитель своего народа, полон страстной силы веры, которая напрягает тело героя, он готов подняться, выпрямиться во весь свой гигантский рост.  
 В это время  Джованни Медичи, с которым Микеланджело когда-то жил под одной крышей, был избран папой под именем Льва X. Он всячески препятствовал продолжению работы над гробницей Юлия II (делла Ровере), к семье которого относился враждебно. В результате проект пришлось упрощать еще несколько раз, работа  растянулась на несколько десятилетий, доставив мастеру много неприятностей.

В 1516 году Микеланджело снова во Флоренции. По заданию Льва X, а затем Климента VII (Джулио Медичи) проектирует и начинает строительство фасада  церкви Сан Лоренцо, Капеллы Медичи рядом с ней, работает над Библиотекой Лауренциана. Но все эти работы прерываются, когда в 1526 году Медичи были вновь изгнаны из города. Для Флорентийской республики, провозглашенной уже в последний раз, Микеланджело, назначенный главным инженером укреплений, поспешил выполнить планы оборонных  сооружений, но предательство и интриги способствовали скорому падению республики. Ему пришлось скрываться в Венеции,  откуда он пишет другу: “… когда я находился на крепостном валу у Сан-Николо, кто-то шепнул мне на ухо, что нет возможности дольше оставаться во Флоренции. Он вернулся со мной вместе домой, начертил мне план дороги и покинул меня только тогда, когда я уже был вне города, доказав мне, что все это будет для моего блага. Был то Бог или дьявол — я не знаю”. Как гражданин свободной Флоренции, он тяжело переживал унижение своей родины, хотел уехать во Францию.
“Мир — в слепоте: постыдного урока
Из власти зла не извлекает зрак,
Надежды нет и все объемлет мрак,
И ложь царит, и правда прячет око.”
Папа помиловал его, поручив закончить строительство капеллы Медичи.
 Капелла полностью выполнена по его проекту, и ее  архитектурное и скульптурное решения дополняют друг друга, сливаясь в единое целое. Замысел реализован не полностью, хотя осуществленное дает довольно точное представление о нем, но художник уже не мог внести в задание то чувство привязанности, которое он испытывал к своему первому покровителю Лоренцо Медичи Великолепному. Двойная гробница “Великолепных”, Лоренцо и его брата Джулиано, убитого в 1478 году, решена лаконично, над ней возвышается Мадонна, как Вечный Свет, которая потрясена чудом явления Младенца и прозрением его судьбы, и святые покровители семьи Медичи — Косьма и Демиан.
Каждая из гробниц герцогов разделена на два яруса выступающим карнизом. В нижней части расположены саркофаги с телами покойных. На них, как символы скоротечности и дуальности всего земного, в зрительно  неустойчивом равновесии расположены тяжелые фигуры: Вечер и Утро, Ночь и День.
Статуи благородных герцогов  над этим миром переходящего и несовершенного и гармоничная, прекрасно декорированная архитектура, в которую они вписаны — область освобожденного и возрождающегося духа, мир, исполненный возвышенной красоты.
Тогда же Микеланджело заканчивает работу над Библиотекой Лауренциана.Спокойные  архитектурные формы, свойственные раннему Возрождению, наполняются новым эмоциональным содержанием. Мастер выражает в архитектуре ту же страстность и действенность, которые свойственны  его скульптурным и живописным работам. Глубоко врезанные в стены колонны демонстрируют свою несущую способность, отражая порядок и гармонию идеального мира, лестница ступенчатым водопадом струится из пространства зала.
О символическом смысле  фигур на саркофагах герцогов Медичи поэты слагали стихи. И на чей-то очередной мадригал, посвященный Ночи, Микеланджело ответил стихами, отразившими  его горькие чувства:
“Отрадней спать, отрадней камнем быть,
О, в этот век, преступный и постыдный,
Не жить, не чувствовать — удел завидный.
Прошу, молчи, не смей меня будить.”
(пер. Ф. Тютчева)
“Мне сладко спать, а пуще — камнем быть,
Кагда кругом позор и преступленье:
Не чувствовать, не видеть — облегченье,
Умолкни ж, друг, к чему меня будить”.
 В 1534 году Микеланджело покидает Флоренцию. Последний период жизни художника прошел в Риме, где судьба подарила ему двух друзей —  Томмазо Кавальери и Витторию Колонна.
Он снова, спустя 20 лет, работает в Сикстинской капелле — заказана огромная фреска Страшный Суд. В центре этого поистине космического события — олицетворенное возмездие —  могучая фигура Христа, мощным движением правой руки которого грешники, подхваченные вихрем, обрушиваются в ад, к  Харону и Миносу. Здесь Микеланджело явно пользовался строчками из Божественной Комедии Данте:
“А бес Харон сзывает стаю грешных,
Вращая взор, как уголья в золе,
И гонит их, и бьет веслом неспешных.”
 Левая рука Христа как бы притягивает к себе избранных, поднимающихся к нему справа. Фигуры святых образуют напряженный ореол вокруг гневного, карающего Судии.
 Отпечаток образа мастера несет на себе содранная кожа, которую полощет в реке времени Святой Ворфоломей.
О многих других персонажах мы знаем, что они представляют собой портреты современников художника. Например  Миносу, судье умерших душ, он придал черты лица церемониймейстера Папы Бьяджо ди Чезена, который вместе с Папой Павлом III часто сетовал на наготу изображенных фигур.

Уже давно прошел последний срок завершения гробницы Папы Юлия II, и, после очередных мучительных переговоров в 1542 году, был заключен последний контракт на ее сооружение, который был наконец выполнен через три года.
Первоначально задуманное изображение системы мира, трансформировалось за сорок лет в монумент, символизирующий христианскую веру. В нижнем ярусе —  Пророк Моисей, рядом с которым фигуры Рахили (Веры) и Лии (Любви). Карниз над изображением Моисея распадается, являя его духовную связь с  верхним миром идеальных образов.
Назначение Микеланджело в 1547 году главным архитектором собора Святого Петра, вплоть до самой смерти препятствовало  его возвращению в родную Флоренцию. И хотя строительство было начато до него и окончено после его смерти, собор Святого Петра несет на себе печать гения Микеланджело: он переделал план и построил большую часть собора, по его модели с небольшими изменениями, возведен огромный купол, над сооружением барабана которого, художник работает до самой смерти. Монументальный пояс сдвоенных колонн барабана, определяет сейчас то впечатление, которое производит здание в общей панораме города.

 Современники почти не знали стихов Микеланджело. Но в последние двадцать лет жизни поэзия занимает большое место в его жизни.  В ней так же отразился живой процесс его страстного и глубокого осмысления  взаимоотношений человека с миром:
“Как золотом иль серебром,
Покорными огню, ждет наполнения
Пустая форма, чтоб творенья
Прекрасные, сломав себя явить, —
Так должен я преобразить
В себе, любви моей огнем,
Плененность безграничной красотою
Той, кем безмерно я влеком,
Кто стала жизни сердцем и душою.
Но слишком узкою стезею
Благая донна сходит в глубь мою:
Чтоб дать ее свет, — себя я разобью.”
В его стихах чувствуется непреклонная убежденность, что в этом проявляется высокий и живой закон единства и развития.
“Не родился еще человек, который подобно мне, был бы столь склонен любить людей” — писал Микеланджело о себе, но, возможно именно из за силы этой любви, его взаимоотношения с ними были довольно трудными. Отцу, братьям и племяннику он старался помогать всю свою жизнь, даже в самые трудные годы, тем не менее письма художника к родным полны как любви и заботы, так и упреков в ответ на упреки.
Микеланджело стремился воплотить в своих произведениях совершенную красоту и искал ее в действительности. Поэтому  когда случай сталкивал его с человеком, наделенным красотой и гармонией души и тела, в нем вспыхивал безудержный восторг любви, которую он со всем своим жизненным неистовством и творческим бескорыстием обрушивал на этого человека:
“Когда ты, донна приближаешь
Свои глаза к глазам моим, —
 В их зеркале себе я зрим,
А ты себя в моих отображаешь.
Меня, увы, ты созерцаешь
Таким, как есть, — в болезнях и летах,
А я тебя — светлей звезды лучистой;
И небу мерзостно, ты знаешь,
 что я, урод, живу в благих очах.
Во мне ж, уроде, виден лик твой чистый;
И все ж, кому тропа тернистей…”
Между человеком и произведением искусства им был проведен знак равенства. Работа скульптора виделась ему в акте Сотворения мира Богом, в свершении судьбы каждого человека:
“Но Божий молот из себя извлек
Размах, что миру прелесть сообщает;
Все молоты тот молот предвещает,
И в нем одном — им всем живой урок.

Чем выше взмах руки над наковальней,
Тем тяжелей удар: так занесен
И надо мной он к высям поднебесным;”
Страдание, изведанное им сполна, через которое его философские взгляды трансформировались, вливаясь в его произведения, стало главной темой в его последних незаконченных Пьета, над которыми он работал до самой смерти.

“Чем жарче в нас безумные стремленья,
Тем больше нужен срок, чтоб их изгнать;
А смерть уж тут и не согласна ждать,..” — он умер 18 февраля 1564 года в возрасте восьмидесяти пяти лет в своей мастерской. Его племянник тайно вывез тело мастера из Рима, и горожане Флоренции торжественно похоронили его  в церкви Санта-Кроче — усыпальнице великих флорентийцев.
“Но если кто-нибудь из числа умерших и живых заслужил пальму первенства, превзошедши и перекрыв всех остальных, так  это божественный Микеланжело Буонарроти. .. Он превосходит и побеждает не только всех тех, кто уже почти что победил природу, но и самых знаменитейших древних мастеров, которые без всякого сомненья столь похвально ее превзошли. Он один торжествует над этими, над теми и над самой природой…” — так восторженно воспринимал мастера  Джорджо Вазари.  Ту несовершенную природу человека, преодолеть, превзойти которую призывал Платон, говоря о стремлении Эрота  небесного “родить и произвести на свет в прекрасном”(Пир).

Илья Бузукашвили

Модели скульптур Микеланджело – микеланджело. Предварител

Пользователи также искали:

бунтующий гений микеланджело, микеланджело архитектор, микеланджело скульптор, скульптура микеланджело давид, скульптура микеланджело, скульптурные произведения микеланджело, смерть микеланджело, Микеланджело, микеланджело, скульптуры, скульптура, женские, скульптура микеланджело давид, микеланджело архитектор, смерть микеланджело, бунтующий гений микеланджело, микеланджело скульптуры женские, микеланджело скульптор, скульптор, скульптур, произведения, давид, архитектор, смерть, бунтующий, гений, Модели, скульптура микеланджело, скульптурные, скульптурные произведения микеланджело, Модели скульптур Микеланджело, модели скульптур микеланджело,

Статуя давида микеланджело: история, особенности, как посмотреть

«Давид» Микеланджело: история шедевра

Микеланджело Буонарроти было 26 лет, когда он получил заказ на статую Давида. Монумент должны были установить в кафедральном соборе Флоренции на одном из контрфорсов.

Со временем заказ, изначально абсолютно религиозный, стал политически ангажированным. Ветхозаветный сюжет о противостоянии иудеев и филистимлян был наложен на противостояние Флоренции и папского Рима.

Давид должен был стать символом патриотизма и защиты Флоренции.

Сюжет

Сражение Давида и Голиафа — один из самых популярных ветхозаветных сюжетов в мировой культуре. Однако именно Микеланджело Буонарроти удалось создать столь обескураживающе прекрасного Давида, что сегодня эта статуя является, пожалуй, лидером по числу копий и вариантов интерпретаций.

Обратите внимание

Согласно ветхозаветному описанию, филистимляне решили идти войной на израильтян. Последние также собрали войско, которое возглавил Саул. Среди израильских воинов были старшие братья Давида. Сам же он был еще слишком юн и пока только пас овец. Незадолго до начала битвы отец отправил Давида к братьям отнести хлеб и, так сказать, передать привет из дома.

Во время своего предприятия Давид увидел гиганта Голиафа и услышал, как этот филистимлянин смеялся над богом. Никто из израильского войска не решался призвать Голиафа к ответу за дерзкие слова. Тогда Давид с позволения Саула решил навалять великану. От меча и шлема он отказался — просто не умел с ними обращаться.

Юноша взял камень и запустил его из пращи в Голиафа. Нехитрое орудие поразило великана в лоб и сразило наповал. Филистимляне совершенно растерялись, узнав, что силач убит камнем, ряды смешались и были раздавлены израильтянами. Что здесь правда, а что вымысел — сказать сложно. Ученые спорят об историчности Давида как такового.

В оригинале, Давид — юноша. У Микеланджело же он показан сильным мужчиной, будущим царем иудейским (кем, согласно тем же ветхозаветным описаниям, он вскоре действительно станет).

Герой представлен во всем блеске красоты своего совершенного тела. Поза уверенного в своей силе человека, и в то же время во взгляде читается эмоциональное напряжение, сосредоточенность. Мы видим, как напряжены мышцы и вены.

Кажется, что Давид в любой момент готов запустить камнем в Голиафа.

Контекст

Во Флоренции есть три музея, куда в любую погоду в любое время года стоит неохватная взглядом очередь: галерея Уффици, где собраны лучшие произведения искусства Возрождения, собор Санта-Мария-дель-Фьоре и галерея Академия. В последнюю люди идут единственно ради «Давида».

Статуя была перевезена в Академию с большой помпой в 1873 году. До этого она три века стояла в центре города на площади Синьории, обжигаемая солнцем и обдуваемая ветрами. Современники не особенно переживали о сохранении культурного наследия, поэтому Давид как символ независимости и силы Флоренции стоял рядом с административными зданиями, которые, кстати, сегодня тоже музеи.

По условиям договора, заключенного в 1501 году, 5-метровая статуя должна была быть выполнена из единого куска мрамора к 1504 году. Материал, который предложила Флоренция, был сложным — не каждый опытный мастер взялся бы за глыбу, которая уже долгое время бесцельно стояла во дворе Санта-Мария-дель-Фьоре, да еще и была испорчена скульпторами-предшественниками.

Важно

26-летний Микеланджело, сбежавший как раз из Рима без разрешения папы, был уверен в своей гениальности, и не колеблясь, приступил к работе. У стены Санта-Мария-дель-Фьоре скульптор отгородил место вокруг глыбы мрамора и в течение двух лет никому не показывал, что происходит за лесами.

Когда же Давид предстал перед флорентийцами, они онемели от величия и красоты этого мраморного исполина. Джорджо Вазари — человек, придумавший составлять жизнеописания художников, — писал: «Тому, кто это видел, ни на какую скульптуру любого мастера наших или других времен и смотреть не стоит».

На момент создания скульптуры Флоренция была могущественной республикой, которая независимо от папского Рима вела свои дела. Политическая самостоятельность подкреплялась финансовой стабильностью. Экспорт шелка, торговля, банковское дело — обороты капитала были колоссальные.

Однако у республики не было постоянной армией, а расходы росли — Возрождение было фактически полностью смонтировано Флоренцией. К тому же Риму не нравилось свободолюбивое поведение Флоренции, да и Франция так и норовила вмешаться в итальянские дела. Плюс внутри самой Флоренции не прекращались споры за власть.

В итоге через 30 лет после создания столько мощного символа независимости Флоренции — статуи Давида — от самой независимости ничего не осталось. В начале 1530-х имперские войска вошли в город, подавив сопротивлявшихся. Флоренцию ждали репрессии, расправы и казни. Демократическая конституция была отменена, вместо нее провозгласили наследственную монархию.

Судьба художника

Микеланджело, хотя и был из дворянского рода, но воспитывался в семье простых людей — отцу не хватало средств на содержание всех детей. В деревне ребенок еще раньше, чем грамоте, научился работе с глиной.

Позднее, уже во время обучения Микеланджело в мастерской, его заметил Лоренцо де Медичи и взял над ним шефство, что предполагало заказы и деньги. После смерти покровителя в 1492 году Микеланджело начал в основном работать с заказами церкви. Его силами в Риме появились произведения искусства, ошеломительные по уровню сложности и красоты.

Одно из таких — свод Сикстинской капеллы. Огромный по площади потолок был расписан сюжетными фресками за 4 года. У Микеланджело не было ни плана, ни эскизов, ни разметки — он все держал в голове. Во время работы в зал не мог зайти даже папа римский.

О вздорном характере Микеланджело ходили легенды. Особенно о его перфекционизме. Он мог бросить работу, сделанную на половину, если замечал, что что-то не в полной мере соответствует замыслу.

А многие свои рисунки и наброски он и вовсе сжег незадолго до смерти. Во-первых, он не хотел, чтобы кто-либо видел, в каких муках рождается искусство.

Совет

А во-вторых, он понимал, что на тот момент не было технических средств для их воплощения.

Общество женщин Микеланджело не жаловал. Только на седьмом десятке он встретил свою первую любовь и музу. Ей самой было тогда уже больше сорока, она была вдовой и находила утешение в поэзии. Видимо, ради нее Микеланджело тоже начал писать стихи:

И даже Феб объять не в силах разом

Своим лучом холодный шар земной.

А нам подавно страшен час ночной,

Как таинство, пред коим меркнет разум.

Бежит от света ночь, как от проказы,

И защищается кромешной тьмой.

Скончался Микеланджело тихо и спокойно в 88 лет, отдав, согласно собственному завещанию, душу — богу, тело — земле, имущество — родным. Последние были особенно удивлены, получив десятки миллионов долларов в современном эквиваленте. Дело в том, что при жизни Микеланджело не переставая жаловался на убытки и всячески прибеднялся.

Источник: https://weekend.rambler.ru/read/38913531-david-mikelandzhelo-istoriya-shedevra/

Статуя «Давид» Микеланджело: описание :

Пышной и неожиданной стала яркая эпоха Возрождения после серого Средневековья. Аскетические сюжеты сменились бурными мифами. Смелыми героями увлекаются все. Не стал исключением и Микеланджело Буонарроти. «Давид» в его исполнении – шедевр скульптуры.

Амбициозный талант

Гений Ренессанса родился в обедневшей дворянской семье. Из-за нехватки средств мальчика отдали на воспитание няне, семья которой имела дело с лепкой и резьбой по камню. Позже творец признавался, что детство, проведенное за таким занятием, повлияло на выбор профессии. Отец юноши был против такого будущего, но впоследствии смирился и отослал сына учиться к мастерам.

Популярность к парню пришла молниеносно. Его работы оценили, поступали серьезные заказы. В возрасте 24 лет Буонарроти создает пьету «Оплакивание Христа», где искренне изображает горе Марии над телом мертвого Иисуса. Эта робота закрепила его имя в мире скульптуры.

Слава о мастере дошла до гильдии торговцев Флоренции, у которых уже давно был материал для того, чтобы восстала статуя Давида. Микеланджело был молодой и энергичный. Получив заказ, он с удовольствием принялся за работу.

Рождение героя

Сначала скульптура носила исключительно религиозный характер. Ветхозаветный царь должен был стать одной из двенадцати фигур, украшающих храм Санта-Мария-дель-Фьоре. Но политические события изменили сии намерения. Власть тиранов Медичи была временно свергнута.

Поэтому было решено, что это произведение станет символом борьбы и победы. Именно такую ​​идею захотел воплотить автор. «Давид» Микеланджело сделан из монолитной глыбы мрамора, которую привезли из города Каррара. Но Буонарроти был не первым, кто работал над этим куском. В 1460 году материал обтесал Агостино ди Дуччо.

Далее должен был работать Донателло, но его смерть отодвинула план сдачи.

Следующие мастера по определенным причинам не смогли воплотить в реальность замысел заказчиков. Мрамор пролежал во дворе храма несколько лет.

Незащищенный от климатического воздействия, он начал портиться и разрушаться. Только в 1501 году проект решили закончить.

Так, в руках 26-летнего мастера оказалась глыба, из которой должна была родиться скульптура Давида. Микеланджело начал работу 13 сентября того же года.

История фигуры

Основой стал библейский миф о мужестве и справедливости. Статуя изображает юношу, который готовится к важной битве. История рассказывает, что филистимляне – войско неверующих – нападали на израильское царство. Во вражеской армии был великан, которого звали Голиаф.

Хорошо вооруженный и непобедимый, он одним видом наводил страх. Против силача вышел будущий царь Давид. Юноша отказался от доспехов и тяжелого меча. Вооружен же был он пращей, с помощью которой можно было метать камни.

Тот, кто выстоит в поединке, принесет полную победу стране.

Размышления перед схваткой отражает статуя Давида. Микеланджело воссоздал эмоциональное состояние юноши. Царь прицеливается, обдумывает сложившуюся ситуацию. Его взгляд сосредоточен, губы сжаты, лоб сморщен.

Тело в заметном напряжении. Руки в венах, по которым, кажется, действительно течет горячая кровь. На идеальном теле выступают мускулы. В правой ладони герой сжал камень, праща переброшена через левое плечо.

Уход от правил

Буонарроти – не просто гений своего времени, а настоящий новатор. Его работы выделялись на фоне остальных. Например, ранее изображали финал битвы израильского царя и великана Голиафа. Побежденный враг лежал в ногах юноши. Давид гордо стоял над телом поверженного.

Но этот мастер решил, что сцена, которая показывает переживания перед боем, будет эмоциональнее, и не ошибся. Стоит отметить, что Давид Микеланджело абсолютно голый, хотя ни один из источников не сообщал о наготе героя. Обычно юноша был просто без лат.

Также в мифе рассказывается, что парень носил сумку, из которой достал камень. Ладони же нашего Давида пусты.

Поза левой руки была вынужденная. Согнута она так потому что мрамор был предварительно обит именно в такой форме, поэтому другого выхода, нежели изобразить героя с изогнутым локтем, не было.

Неточности анатомии

Особое внимание уделяется движению. Кажется, что Давид Микеланджело вот-вот начнет действовать, атаковать врага. Поднятая левая пятка делает скульптуру динамичной. Возникает ощущение, что напряженные руки мнут камень. Пристально следит герой за невидимым нам противником.

Публика сразу влюбилась в юношу. Но хватало и отрицательных отзывов в адрес мастера. Известно, что автор долго изучал анатомию. Его познания в этой области были безграничны. И все же многие критики отметили, что на спине рыцаря не хватает одной мышцы.

Удивляла и непропорционально большая голова и огромные руки. Но здесь стоит отметить, что скульптура Давида Микеланджело изначально была предназначена для ниши в соборе, располагавшейся на высоте. Тогда публика смотрела бы на статую снизу вверх, и дефект создавал бы эффект реалистичности.

Прежде всего автор добивался художественной эстетичности.

Шрамы Давида

В свое время это была самая большая статуя в мире. Ее высота составляет 5,17 метра. Вес достигает 6 тонн. Много сил пришлось приложить, чтобы перевезти ее на место назначения. Несколько завистников во время транспортировки бросали камни в фигуру, за что их посадили в тюрьму.

Но позже работа пострадала от вандалов. В ходе беспорядков 1527 года из окон Палаццо Веккьо молодежь, которая заняла помещение, сбрасывала на солдат мебель. Так, Давид Микеланджело получил ранение в руку. Одна из скамеек отбила запястье. На следующий день Джорджо Вазари собрал все части и приклеил обратно. Идеально приложить куски не удалось, остались заметные линии в двух местах.

В 1991 году один варвар молотком отбил несколько кусков мрамора с пальцев левой ноги. Вандала схватили. Нанесли непоправимый вред скульптуре и погодные условия. Злую шутку сыграла и неумелая реставрация.

Обратите внимание

Есть версии, что созданный Микеланджело Давид в большей степени итальянец, а не израильтянин, поскольку юноша не обрезан. Это послужило причиной тому, что Иерусалим отказался от копии статуи, которую дарили флорентийцы.

Невзирая ни на какие перипетии судьбы, настоящим произведением искусства является работа Микеланджело («Давид»). Описание статуи – это короткая история эпохи Возрождения.

Источник: https://www.syl.ru/article/185476/new_statuya-david-mikelandjelo-opisanie

«Давид» Микеланджело. Как рождался шедевр?

Очень личными они были и для молодого скульптора. Микеланджело буквально воевал со статуей: «Давид» с пращой, я с луком — Микеланджело”.

Но, может быть, это не вражда, а горделивое соперничество? И Давид, и архангел Михаил (перевод имени Микеланджело) считались святыми воинами.

Первый, согласно библейской легенде, в юности защитил свою страну от чудовищного великана Голиафа, второй воевал с самим духом зла — Сатаной. Создавая статую, Микеланджело ощущал себя воином Добра.

«Давид» стал самой большой скульптурой Микеланджело. Высота его более 5 м. Величина статуи еще не достоинство, но как она усложняет работу скульптора!

В Москве, в Государственном музее изобразительных искусств им. А. С. Пушкина, есть гипсовый слепок «Давида». Невысокий постамент позволяет подойти к нему так близко, как находился скульптор, когда вручную высекал статую с помощью резца и молота.

Настолько малая доля целого видна с этого расстояния, что диву даешься той выверенности замысла и тому напряжению зрительной памяти, которые нужны были, чтобы чуть ли не на ощупь связать все части не просто в единую, а в прекрасную фигуру. Стоя на многометровых лесах, вплотную к глыбе мрамора, не отойдешь в сторонку, чтобы охватить ее одним взглядом.

Но Микеланджело победил в этой битве с трудностями и создал одно из самых гениальных произведений мировой скульптуры.

Вот он, этот Гигант, как прозвали его современники. Легко и свободно стоит он на каменистой земле, опираясь на правую ногу и подняв левую руку к плечу. Красивую голову с густой шапкой волос и необыкновенно правильными чертами лица повернул влево. Брови слегка нахмурены.

Важно

От всей фигуры веет зрелой ясностью духа. На юность героя намекают только особенная стройность тела и непропорционально крупные, как у подростка, кисти рук.

Величавая суровость гармонически сочетается в «Давиде» с гибкостью совершенного тела с демонстрацией свободного и раскованного мужества.

Этому шедевру 505 лет, но история статуи началась раньше, задолго до Микеланджело. Еще в XIV в. великий живописец Джотто, бывший одним из строителей флорентийского собора, изобразил его с мраморными статуями на крыше.

За 100 лет до «Давида» Микеланджело решено было осуществить давнюю мечту о статуях. Молодой Донателло высек из мрамора двухметрового «Давида».

Скульптура показалась мала, и попечители собора продали ее флорентийскому правительству за ненадобностью.

Но как поднять на высоту большие статуи? Донателло и Брунеллески думали сделать их из легкого дерева, обитого для прочности металлом, и выкрасить под мрамор; предлагали и другие материалы.

Сомнения и колебания продолжались на протяжении десятилетий. Наконец, флорентийцы понадеялись на мощь новой техники, и в середине XV в. была заготовлена огромная мраморная глыба для первой фигуры. Заказ на большого «Давида» получил Агостино ди Дуччо.

За всю жизнь он не создал ни одной статуи, только рельефы, но часто помогал Донателло в подобных работах. Он должен был только обтесать глыбу, а за дело взялся бы Донателло.

Совет

Но Донателло умер, и глыба осталась лежать полвека, пока не нашли скульптора, которому можно было доверить такой труд. Им стал Микеланджело.

Еще полвека спустя писатель и художник Вазари описал всю историю иначе. Он пользовался устными рассказами, к тому же и собственная память иногда подводила. Так что в его замечательных «Жизнеописаниях», которые многие хорошо знают и любят, часто встречается путаница.

У Вазари сказано, что глыба считалась испорченной, и Микеланджело выпросил ее как ненужную, а потом удивил готовой статуей. Добавлен даже анекдот о том, как глава Флорентийской республики попросил скульптора укоротить нос Давида.

Микеланджело притворился, что укорачивает, а правитель тут же сказал: «Теперь хорошо». Все это лишь легенды.

К 1501 г., когда Микеланджело начал работать над статуей, он был уже автором таких шедевров, как рельефы «Мадонна у лестницы» и «Битва кентавров», созданное в Риме «Оплакивание» и «Мадонна», тогда же попавшая в Бельгию. Поэтому руководство собора выбрало его для столь ответственной работы и доверило ценный материал.

Только, когда Микеланджело закончил своего Гиганта и оказалось, что поднять его на крышу не удастся, попечители собора передали статую городу.

Специальная комиссия, в которую входили Боттичелли, Леонардо да Винчи и Сангалло, нашла ей удачное место на площади перед Палаццо Веккьо — дворцом флорентийского правительства. Соорудили особый механизм для транспортировки статуи, и 8 сентября 1504 г.

«Давид» был воздвигнут перед входом во дворец. Там он и простоял под открытым небом почти 4 века. В 1873 г. его перенесли в здание флорентийской Академии художеств, а на площади установили копию.

Лишь одна особенность напоминает о первоначальном замысле поставить «Давида» на крыше: вырисовываясь на фоне неба, верхняя половина статуи казалась бы мельче, чем на другом фоне. Учитывая это, скульптор слегка увеличил ее, что не очень бросается в глаза. Поставленный в центре Флоренции «Давид» стал восприниматься как патриотический символ — образ защитника города.

Обратите внимание

В средние века библейского царя Давида изображали музыкантом: он считался автором божественных песнопений-псалмов. Но в XV в. флорентийские художники предпочли видеть его воином. В мраморной статуе Донателло он уже держал пращу.

Знаменита и другая, небольшая бронзовая скульптура, где пожилой уже Донателло показал Давида без всяких доспехов. Юноша стоит обнаженный, задумчиво наступив на отрубленную голову великана. Одной рукой опирается на меч, а другой держит камень для пращи.

На голове его пастушеская шапочка, из-под которой рассыпаются длинные кудри. По легенде, до битвы с Голиафом Давид был пастушком. В бронзовой статуе Вероккио, учителя Леонардо да Винчи, юный герой, одетый как принц, тоже изображен с головой Голиафа и мечом.

Микеланджело наделил Давида только грозным взглядом да пращой, перекинутой за спину. Праща проходит сверху вниз от левого плеча к правому бедру. Опущенной рукой Давид подхватил ее нижний конец с рукояткой в виде короткого круглого стержня, который по ошибке принимают за камень. Но камня в руках его нет.

Донателло и Вероккьо подчеркнули, каждый по-своему, удивительность победы. У одного юноша относится к чуду скромно, с трогательной покорностью, у второго — горделиво. Но Давид у Микеланджело победит не чудом, а ясностью и силой своего духа, ловкостью развитого тела и полным сознанием нравственной правоты.

У Донателло нагота Давида означает почти безоружность. У Микеланджело она выявляет легкость позы, оттеняя его духовную силу. Внутренняя собранность ощущается во всей фигуре, особенно в зорком взгляде, но тело не напряжено. Давид стоит спокойно и свободно.

Это первый большой образ героической наготы в скульптуре после античности.

Оказавшись «гигантом» почти случайно (на высоте статуя не поражала бы величиной) «Давид» Микеланджело с самого начала был Гигантом по внутренней значимости. Он воплотил в себе идеал гармонической уравновешенности и красоты в сочетании с величием и пафосом патриотизма.

Источник: https://ShkolaZhizni.ru/culture/articles/29011/

Малоизвестны факты о «Давиде» великого Микеланджело

В мире немного таких знаменитых и знаковых скульптур, как «Давид» работы Микеланджело. С того момента, как мир увидел это творение 8 сентября 1504 года на площади Синьории во Флоренции, люди не перестают восхищаться им. Но при этом далеко не все знают интереснейшие факты об этой великолепной скульптуре…

Давид создан по библейским мотивам

На первый взгляд, знаменитый обнажённый мужчина, которого изваял Микеланджело, совершенно не похож на “библейского героя”. Но если присмотреться внимательно, можно заметить пращу, перекинутую через левое плечо Давида, а в правой руке он сжимает камень.

https://www.youtube.com/watch?v=vSDzd2g9bqY

Благодаря именно этим предметам, Давид поверг великана Голиафа в знаменитой библейской истории.

Статуя гораздо выше человеческого роста

Высота “Давида” — 5,17 м., что почти в три раза превышает высоту среднего человека.

Рука статуи непропорциональна

Правая рука статуи слишком большая и не соответствует пропорциям остального тела. Эта асимметрия, как полагают, была специально допущена Микеланджело в честь прозвища Давида, “manu fortis” (сильная рука).

Давид – левша

Важно

Об этом можно утверждать, исходя из того, что праща лежит на левом плече, а камень находится в правой. Как ни странно, положение тела статуи более подходит для правши.

Статуя высечена из цельного куска мрамора

Глыба мрамора, которая превратилась в один из самых известных шедевров в истории, доказывает старую поговорку — то, что является мусором для одного человека, сокровище для другого. Микеланджело создал Давида из куска мрамора, который перед этим был два раза заброшен другими скульпторами. Агостино ди Дуччо отказался от проекта по созданию скульптуры Давида, едва начав обтесывать ноги.

Причиной стала смерть Донателло, у которого ди Дуччо был подмастерьем. После этого глыба мрамора лежала заброшенной в течение 10 лет. Далее за статую взялся Антонио Росселино, но он тоже вскоре отказался от работы после того, как нашел трещину в блоке. Когда Микеланджело, наконец, начал работать над “Давидом” в 1501 году, кусок мрамора ждал его 40 лет.

Давида изначально должны были установить на большой высоте

В 1501 году правительство города Флоренции поручило Микеланджело создать “Давида” в качестве одной из статуй, предназначенных для украшения купола флорентийского собора.

Но после завершения статуи покровители Микеланджело были настолько впечатлены его творением, что решили отказаться от этого плана и разместить статую в лоджии Ланци (а потом статуя переехала в Академию искусств).

В 2010 году на флорентийском соборе была размещена реплика Давида, как это и задумывалось изначально.

Статуя всегда вызывала восторг

Итальянский живописец и архитектор шестнадцатого века Джорджо Вазари так написал о “Давиде”: “Того, кто видел эту работу, больше не удивит ни одна скульптура в мире”.

Репутация Микеланджело

За пять лет до дебюта Давида, Микеланджело уже стал знаменитым благодаря скульптуре “Римская Пьета” . Но именно благодаря “Давиду” 29-летний художник эпохи Возрождения стал известен как мастер-скульптор.

Совет

Четыре года спустя, в 1508 году Микеланджело начал работу над своим величайшим достижением в области живописи – фресками Сикстинской капеллы.

Давид родом из Древней Греции

Микеланджело придал своей скульптуре позу, в которой часто изображали Геракла. Некоторые эксперты считают, что именно Геракл был изображен на городской печати Флоренции.

Давид – символ свободы

Хотя изначально заказанная скульптура носила только религиозный характер, во время работы Микеланджело над “Давидом” Флоренция изгнала семью Медичи. Именно поэтому “Давид” стал символом республиканской свободы и защиты от власти тиранов.

Давид и вандалы

14 сентября 1991 года итальянский художник Пьеро Канната прокрался с небольшим молотком к статуе, выставленной в галерее Академии изящных искусств во Флоренции. Он успел отколоть часть пальца на ноге “Давида”, пока его не скрутили посетители музея.

Судебная экспертиза признала итальянца психически невменяемым, после чего его отправили в лечебницу.

Существует не один Давид

Поскольку “Давид” является одним из самых популярных в мире произведений искусства, существуют миллионы его репродукций на футболках, ковриках для мыши и на других самых неожиданных вещах.

Даже во Флоренции есть две полноразмерные реплики: одна стоит на своем первоначальном месте перед Палаццо Веккьо, а бронзовая копия возвышается над городом на соборе.

Давид подвергался цензуре

В 1857 году великий князь Тосканы был удивлен чопорностью королевы Англии Виктории, которой он подарил копию статуи Микеланджело.

Обратите внимание

Королева была настолько шокирована подробностями наготы, что приказала прикрыть достоинство Давида съемным фиговым листочком из гипса.

Туристы наносят вред статуе

Более 8 миллионов посетителей в год приходят в галерею Академии искусств, чтобы посмотреть на Давида. Исследования показали, что все эти посетители создают вибрации при ходьбе, которые наносят вред мрамору, вызывая появление трещин.

Кому принадлежит Давид

Давид выставлен во флорентийской Академии изящных искусств с 1873 года. Но итальянское правительство стремиться вернуть право собственности на статую, сделав ее национальным достоянием.

via

Источник: https://p-i-f.livejournal.com/7565164.html

Давид работы Микеланджело. История одной статуи

«Не отдадим Гиганта! Не отдадим нашего Гиганта!» — скандировала толпа, собравшаяся в один из летних дней 1870 года на площади Синьории, главной площади Флоренции. Эти же слова раздавались в тесных лавках, на узком мосту «Понте Веккио», в цирюльнях, на узких извилистых средневековых улицах.

Эти слова можно было прочесть на транспарантах, вывешенных в окнах; их писали мелом на стенах домов. Флоренция бурлила. Казалось, в мирных почтальонов, каретников, портных, составлявших во второй половине XIX века большинство населения города, вселился дух их далеких предков.

Казалось, ожили давно забытые времена, когда суконщики, ткачи, красильщики с оружием в руках сбегались на эту площадь, чтобы принять участие в решении судеб Флорентийской республики.

Теперь, спустя много веков, город был взбудоражен слухом, что Давид — любимая мраморная статуя флорентийцев, которую жители называли Гигантом, будет перенесена со своего места на площади в музей, в специально для нее построенный зал. Этого флорентийцы не хотели допустить. Они препятствовали переносу статуи до тех пор, пока взамен мраморной статуи не получили точную копию из бронзы.

Эту копию поставили не на старом месте, у входа в бывшее здание правительства Флорентийской республики — Палаццо Веккио, а на новой, специально для него разбитой Площади Микеланджело. И против этого никто не возражал. Если бы в начале XVI века эта площадь уже существовала, вероятно, и сам Микеланджело Буонаротти поставил бы своего Давида именно на ней.

Новая площадь раскинулась перед небольшой церковью Сан-Миньято, творением безвестных флорентийских зодчих XIII века. Когда-то для Микеланджело эта церковь была едва ли не самым любимым памятником в его родном городе.

Он даже шутливо называл Сан-Миньято «своей невестой». Здесь в монастыре он жил в памятный 1529 год, когда объединенные войска римского папы и испанского короля осадили Флоренцию.

Отсюда он руководил инженерными работами, укреплял холм Сан-Миньято, в котором справедливо увидел ключ к обороне города.

В середине XV века по заказу шерстопрядильного цеха во Флоренцию из знаменитых Каррарских каменоломен была с огромными трудностями доставлена гигантская глыба мрамора. Она отличалась удивительной красотой, необыкновенно ровным, без единого пятнышка, белым цветом.

Из этой глыбы собирались изваять статую пророка для Флорентийского собора. И в 1464 году кто-то из местных мастеров приступил было к работе. Как свидетельствует один из писателей XVI века, мрамор «был продырявлен».

В гигантской глыбе просверлили отверстие — оно должно было отделять одну голень от другой, и обтесали верхнюю часть, соответствующую голове.

Важно

Но работа оказалась непосильной для ваятеля. Испорченная глыба мрамора несколько десятков лет пролежала на площади, и соборные власти безуспешно обращались к различным мастерам с просьбой использовать ее для задуманной цели. Никто не решался взяться за это. Ведь статую нужно было буквально «извлечь» из искалеченной глыбы.

В 1500 году за работу хотел было приняться получивший к тому времени громкую славу Якопо Сансовино. Он тщательно вымерил камень и заявил, что сумеет изваять из него гигантскую статую, но что ему придется добавить несколько кусков мрамора, так как иначе невозможно будет вписать формы человеческого тела в обезображенный камень.

Но флорентийцы хотели поставить в своем городе статую из монолита. Сансовино отказался: он не мог этого сделать.

Даже Леонардо да Винчи, находившийся в это время в зените славы, взглянув на камень, отказался от предложения. Власти стали уже подумывать о том, чтобы распилить глыбу на куски и пустить с торгов. Но пилить мрамор не пришлось. За труд, который считали невыполнимым прославленные мастера, взялся двадцатишестилетний Микеланджело.

Заказчики хотели, чтобы скульптор изваял фигуру какого-нибудь христианского святого; она должна была стоять на паперти собора и служить одним из украшений здания. Но Микеланджело смотрел на дело иначе. Огромный кусок прекрасного мрамора открывал перед ним возможность изваять статую, в которой воплотились бы идеалы и чаяния эпохи.

…На рубеже XV и XVI столетий, когда перемещаются старые излюбленные морские торговые пути, падает экономическое могущество итальянских городов-государств. Италия ведет ожесточенную борьбу против иноземных вторжений.

В центре страны, в Риме, плетет интриги папа Александр VI и с помощью своего сына полководца Цезаря Борджиа стремится утопить в крови свободные города Италии, превратить их в вотчину своей семьи. В эти темные времена Флоренция, родина и колыбель итальянского Возрождения, сохраняла верность своим республиканским и гуманистическим идеалам.

Микеланджело понимал, что этим идеалам отвечает не статуя святого, а свободный человек, доблестный гражданин, борец. Скульптор хотел создать такую статую, в которой нашел бы свое воплощение мятежный дух эпохи Возрождения.

Но деньги за статую платили приоры цеха шерстобитов, а они заказывали статую святого. После долгих раздумий Микеланджело решил воспользоваться одним из библейских рассказов — о Давиде.

Совет

Давид — не святой, но он был все же как никак библейским персонажем — заказчики могли чувствовать себя удовлетворенными.

И в то же время именно Давид давал возможность скульптору выразить то, что ему хотелось.

В Библии рассказывается о том, что некогда древних иудеев покорили их извечные враги — жестокие филистимляне, войско которых вел злой великан Голиаф. Самые доблестные воины бледнели при одном лишь упоминании его имени. Но грозный великан был побежден юношей, почти мальчиком. Голиафа победил Давид, не побоявшийся вступить с ним в неравный бой во имя свободы своего народа.

И теперь, в 1501 году, когда независимости Флорентийской республики грозила опасность, и многие считали, что дни республики сочтены, Давид в изображении Микеланджело должен был стать символом гражданского мужества, самоотверженности, свободолюбия. Он решил изобразить Давида не во время боя, а перед боем, показать его волю к победе, его готовность к решительной схватке. Давид Микеланджело — гордый исполин, воплощение смелой вольнолюбивой Флоренции.

Противники микеланджеловского Давида — это не столько библейский Голиаф, сколько римский папа и испанский император, которые через 25 лет нападут на Флоренцию и против которых Микеланджело будет воевать с оружием в руках на бастионе близ монастыря Сан-Миньято. Это и австрийцы, захватившие Италию в XVII веке, это французы, которые во главе с Наполеоном завоюют итальянские города. Наконец, Голиаф — это фашистские полчища, которые заполнят Италию, когда Давиду будет без малого полтысячи лет.

Микеланджело в шутку говорил, что в каждом камне заключена статуя, нужно только уметь убрать все лишнее и извлечь ее на свет. Скульптор работал с такой неистовой страстностью, его резец с такой силой и уверенностью врезался в камень, что, когда два месяца спустя попечители собора решили посмотреть, как продвигается работа над статуей, она была уже наполовину готова.

Микеланджело изобразил Давида прекрасным юношей, подобно античным статуям, совершенно обнаженным. Давид стоит, твердо опираясь на правую ногу, слегка отставив левую. Расслабив тренированные мускулы, он готов напрячь их, взмахнуть пращой, зажатой в левой руке.

Могучая голова с шапкой вьющихся волос повернута влево, в сторону врага. Брови сдвинуты, около носа и углов рта залегли складки, широко раскрытые глаза бестрепетно высматривают противника.

Непреклонная воля выражена в этом юношески прекрасном и в то же время не по-юношески гордом, властном и даже грозном лице.

Впечатление глубокого волнения и сложной, как бы меняющейся гаммы чувств, выраженных в лице Давида, по контрасту усиливается его спокойной и свободной позой. Все спокойно в этой фигуре, ни один мускул ее не напряжен, но зрителя не оставляет ощущение, что это штиль перед бурей.

Предварительная работа скульптора свелась к созданию двух небольших (в несколько сантиметров), к тому же весьма приблизительных эскизов из воска.

Обратите внимание

Микеланджело вписал своего Давида в каменный блок с такой точностью, что лишь на голове да на спине осталось несколько еле заметных следов от резца первого неудачливого скульптора.

25 января 1504 года старейшины шерстопрядильного цеха созвали собрание всех выдающихся флорентийских художников, чтобы обсудить вопрос: где лучше поставить статую? Решить это оказалось непросто. Всем было ясно, что Давид слишком прекрасен и слишком значителен, чтобы стоять в церкви среди десятков изображений святых.

Но где же найти ему место? Одни предлагали в узком и неуютном дворе дворца Синьории (городского самоуправления), но там бы статую мало кто видел. Другие, в частности Леонардо да Винчи, предлагали поставить статую под сводами обширного портика близ дворца.

Но на этом месте статуя мешала бы проведению городских торжеств, для которых служил портик.

Золотых дел мастер Сальвестро предложил спросить того, кто создал статую. Оказалось, этот вопрос Микеланджело продумал.

Своего героя он хотел видеть стоящим не в нише и не под сводами портика, а под синим шатром флорентийского неба, на шумной площади Синьории, среди пылких, громкоголосых, жестикулирующих флорентийских горожан.

Но он предлагал поставить Давида не посреди площади, а около входа во дворец, на фоне стены из огромных грубоотесанных камней.

Дворец Синьории был похож на крепость. Построенный на рубеже XIII—XIV веков, он отличался суровой мужественностью. Его могучие зубчатые стены возвышались над остальными постройками города и служили своего рода памятником победе флорентийских горожан над феодальной знатью. Теперь нужно было решать, как перевезти огромную статую.

Важно

Работу по перевозке статуи возглавил Леонардо да Винчи. Он сконструировал деревянную башню, стоящую на четырнадцати катках.

Внутри этой башни на толстом канате была подвешена статуя, так чтобы, свободно качаясь, она не прикасалась к бревнам стен. Канат был тщательно укреплен, и сорок человек с помощью воротов и рычагов стали тянуть сооружение.

Перевозка длилась три дня. 16 мая 1504 года скульптура была установлена на месте, которое выбрал ее создатель.

День установки Давида стал национальным праздником флорентийцев. Это было событие настолько важное, что многие вели от него счет времени, и в пожелтевших письмах и воспоминаниях XVI века можно прочесть: «Это случилось через столько-то лет после установки Гиганта».

В 1876 году пострадавший от времени и непогоды Давид был перенесен в специально построенный для него зал музея. Без флорентийского солнца, без фона могучих каменных стен статуя не производила былого впечатления.

Пострадала и площадь, лишившаяся статуи. Это побудило флорентийцев сделать вторую копию Давида, на этот раз не из бронзы, а из белого мрамора.

В 20-х годах прошлого века копия была поставлена на старом месте, у входа в бывший дворец правительства Флорентийской республики.

Источник: http://waking-up.org/iskusstvo/david-robotyi-mikelandzhelo-istoriya-odnoy-statui/

Давид – скульптура Микеланджело, фото, история скульптуры » Умурзак Шанов – официальный сайт скульптора

02 Февраль 2015

Давид – идеал мужской красоты. Скульптура, копии которой украшают множество залов и площадей. Это история о том, как глыба мрамора, преодолевая сложные испытания во время своего создания, чудом сохранившаяся в недавнем прошлом и являющаяся достоянием будущего, может стать чудом рук человеческого гения.

Первые шаги

Скульптура Давида должна была входить в ансамбль из двенадцати крупных скульптур вокруг соборного храма  Санта-Мария-дель-Фьоре.  Однако к 1464 году готовыми были готовы лишь два изваяния.  Авторами первых двух статуй стали Донателло и Агостино ди Дуччо.  Агостино также принялся за создание Давида, но после смерти Донателоо в 1466 году отошел от работы над проектом.

Сложность работы привлекала множество мастеров, одним из которых также был Симоне из Фьезоле. Ему не удалось не то, что улучшить вид «Давида». Работы были выполнены настолько плохо, что скульптура, пусть еще и неоконченная, была изуродована. Некоторые нарезы так и остались видны даже после мастерски сотворенного чуда руками последнего и легендарного автора.

Последний автор Давида

Следующим и последним из авторов в 1501 году стал 26-летний скульптор Микеланджело. Скульптура и раньше привлекала мастера, однако было трудно высечь статую без добавочных кусков. При первой встрече «Давид» явился взору мастера, представляя собой жалкое зрелище. Десятилетиями (около 40 лет) неоконченная скульптура подвергалась нещадному воздействию стихий и осадков.

Борьба над созданием идеального образа продолжалась более двух лет, вплоть до 1504 года.  Даже после завершения основных работ Микеланджело еще четыре месяца трудился над приведением ее, скульптуры, в надлежащий вид, и лишь затем она была представлена публике.

25 января того же года, когда работы близились к концу, была созвана комиссия ведущих художников Флоренции дабы оценить «Давида». Разгорелся жаркий спор о первоначальном религиозном значении скульптуры и ее новом общегражданском посыле. Микеланджело отошел от привычных приемов изображения юноши: в этот раз Давид был изображен не сражающимся, но готовящимся к бою.

Совет

Решением совета было предложено перенести скульптуру в место заседания городского совета. Впрочем, уже немногие настаивали на прежнем месте размещения «Давида».

8 сентября 1504 год. На площади Синьорини флорентийская публика смогла увидеть шедевр. Перевозкой и установкой статуи руководил Леонардо да Винчи в содружестве с Джулиано да Сангало и его братом Антонио.

Для перевозки была сконструирована невероятно прочная башня из дерева, а сама скульптура была подвешена на канатах, дабы при толчках не повреждаться. К тому моменту статуя весила более 6 тонн и обладала высотой в 5 метров.

Примечательно, что ранее именно Леонардо да Винчи уже не первый раз сыграл важную роль в сохранении юноши-героя, ранее он вместе с другими знатоками скульптуры признал статую (то самое жалкое зрелище) пригодной к завершению.

Статуя Давида провела на площади Синьорини три столетия, что стало большим испытанием для произведения искусства (в статую ударяла молния, ее даже обстреливали).

Однажды в 1527 году скульптуре отломали руку, и даже после ее починки так и остались видны следы белой смеси извести и песка, которой воспользовались для этого.

В 1810 году «Давида» покрыли воском, однако уже к 1843 году непрофессиональная чистка привела к тому, что был смыт не только воск, но и подлинная патина (для чистки использовалась соляная кислота).

Переезд Давида

Хоть и в 1910 году место оригинала заняла копия (не менее ценная), а саму статую в 1873 году перенесли в главный холл Академии художеств, ее приключения не закончились.  Уже в 1991 году Пьеро Канната, итальянец, страдающий психическими отклонениями, нанес новый удар «Давиду». На этот раз по среднему пальцу левой ноги пришелся удар молотком.

К маю 2004 года (500-летняя годовщина открытия) скульптуру впервые за 130 лет отреставрировали и почистили. Местом торжественного открытия осталась Академия во Флоренции.

Колоссальная работа впечатляет не только своей историей, но и невероятными размерами. Сложно даже представить себе ту работу, которая была произведена и, естественно, испытываешь волнение, наблюдая подобной красоты произведение искусства. Недавно эксперты выяснили, что скульптура (оригинал) начинает разрушаться. Виной тому постоянное воздействие микровибраций.

Источник: http://www.sculptor-shanov.com/david-skuljjptura-mikelandzhelo-foto-istoriya-skuljjpturjy.html

Статуя «Давид» Микеланджело Буонарроти

Статуя Давида, созданная выдающимся итальянским скульптором Микеланджело Буонарроти на протяжении более пяти сотен лет поражает своим величием итальянцев и гостей Флоренции.

Эта статуя сделала имя для своего творца, который заработал щедрую оплату за ее многомесячное создание. За короткое время весь мир наполнился ее дубликатами, которые побили рекорд по количеству выпущенных экземпляров. Сегодня оригинальное сооружение, из белого мрамора вытесываемое руками Буонарроти можно увидеть в музеи Академии Изящных Искусств Италии.

Статуя стала символом свободы и силы для итальянского народа, разъединяемого в XV веке внутренними конфликтами и внешними войнами.

Истории создания

Эпоха Возрождения, подарившая миру новый взгляд на роль человека в науке и религии, соединила в себе античное видение, где главным персонажем художественной линии является человек, как венец природы.

Поэтому статуя Давид, впитав в себя все эти качества, становится ее главным идеалом.

Она создавалась в период расцвета Ренессанса, меняла мастеров и место расположения, страдала от природы и человеческого невежества, видела выдающихся личностей прошлого, которые отдаленно участвовали в ее судьбе.

Все началось в копях Каррары, где раздобыли мраморный блок грандиозных размеров. Это событие совпадает с желанием гильдии торговцев шерстью установить вокруг центрального храма каменных персонажей из Ветхого Завета.

Им доверили благоустроить и украсить Санта Мария дель Фьоре, и они решили, что количество библейских статуй обязано ровняться двенадцати, символизируя особое отношение флорентийского народа к религии. По задумке все фигуры должны поражать своим размахом, создаваясь больших размеров.

Полученный восхитительных габаритов шестиметровый материал был с первых дней предназначен для второго царя Израиля.

Обратите внимание

Давид — выдающийся библейский персонаж, который из обычного пастуха преодолел сложный путь на трон. Поразив первого воина главного врага израильского народа Голиафа из Гефа в сложном бою, он по сегодняшний день несет в своем имени победный дух.

Парень часто изображается на исторических памятках, и неоднократно становится центральной фигурой в эпоху Возрождения.

Юноша смог выносливостью и непоколебимой отвагой доказать свою причастность к царскому роду и является важным религиозным героем для многих людей из разных верований.

Созданная во Флоренции руками Микеланджело статуя «Давид» имеет интересную историю. Ее путь на центральное место государственной площади был тернист и извилист. Главной сложностью являлось решение вопроса с мастером готовым создать шедевр таких размеров.

На территории собора уже стояли две работы по заказу гильдии, которые создавали Донателло и его помощник Агостино ди Дуччо, поэтому они стали первыми скульпторами, оценивающими материал и мысленно создающими будущий образ.

После смерти мастера его подмастерье стал единственным кандидатом на роль творца, но он в 1466 году тоже отошел от дел. Необработанный материал попадает в руки Симоне из Фьезоле, его небольшие достижения по обтесыванию ног изрядно усложнили работу Микеланджело.

Он неумелыми движениями оставил непоправимые следы на идеальном мускулистом теле мужчины и навсегда определил занимаемую героем позу. Скульптор умудрился проделать сквозную дыру царю между ног и изрезать инструментами мрамор так, что в некоторых местах следы до сих пор заметны.

На протяжении нескольких десятилетий до начала XVI века заброшенная гигантская глыба стояла, разрушаясь под природной стихией на открытой площадке.

Важно

Довести начатое до конца предлагали многим талантливым личностям, в числе которых был уже получивший признание Леонардо да Винчи.

Он в своем преклонном возрасте наравне с остальными не считал нужным заниматься доделыванием чужих недочетов и видел находящийся на протяжении сорока лет без защиты от природы материал испорченным.

Источник: https://countryscanner.ru/david-mikelandzhelo/

Статуя Давида работы Микеланджело – грандиозное воплощение силы и свободы

Давид — царь Иудейский и Израильский, выбранный Богом, чье реальное существование ставится историками под сомнение.

По библейскому сюжету, еще будучи в отрочестве пастухом, Давид принял вызов филистимлянина великана Голиафа и сразил его единственным броском камня из пращи.

Этот мифический момент, как и само представление идеального властителя, многократно использовался в качестве темы для произведений искусства: кино, живописи, скульптуре.

В скульптуре, например, образ Давида изображали такие великие мастера как Вероккьо и Донателло. Одной из наиболее известных интерпретаций образа является пятиметровая и шести тонная мраморная статуя работы Микеланджело.

Это изваяние поражает своей мощью и силой, Давид задумчив и напряжен перед боем.

Другие Давиды более юные, хрупкие, почти мальчики, и как-то не верится что они реально смогли бы сразить великана, хотя по сюжету они изображают моменты уже после боя – торжествующий Давид с головой своего противника.

Впечатления от внешности Давида Микеланджело различны. С одной стороны это идеал мужской красоты: молодой юноша с выразительным напряженным взглядом и атлетическим мускулистым сложением тела.

Но при детальном рассмотрении оказывается, что скульптор специально сделал верхнюю часть туловища будущего царя чуть увеличенной в размерах, чтобы на фоне неба пропорции казались соразмерными.

Совет

Также, компьютерное сканирование статуи выявило впадину на спине Давида, как будто царю не хватает ребра или мышцы – сам создатель скульптуры признавал, что ему просто не хватило материала.

Но, тем не менее, в любом образовательной учреждении художественной направленности, на важном этапе проработки рисунка фигуры человека, частей тела, рисуют именно Давида Микеланджело.

Много удивительных фактов окружают создание знаменитого “Гиганта”. Автору удалось сделать чудо: высечь за три года из монолитного куска мрамора изящную, почти пропорциональную фигуру, при этом исправив ошибки предыдущих попыток и капризов погоды.

Ведь кроме того факта, что Микеланджело был не первым скульптором, взявшим на себя трудный заказ по украшению соборного храма Санта Мария дель Фьоре, предназначенный для этого каррарский мрамор несколько лет пролежал под открытым небом и был значительно подпорчен сводами и насечками.

В это время во Флоренции происходят политические перемены: свержение правящей династии Медичи, “царство Иисуса Христа” или диктатура Саванролы, управление капитанами, республика Содерини…

Именно поэтому по окончании работы статуя Давида 8 сентября 1504 года была установлена не на купол храма, а на площадь Синьории перед Палаццо Веккьо, резиденции городской администрации.

Удары колокола призывали сюда всех взрослых граждан на совет в лучшие годы существования флорентийской республики. Гигантский Давид стал символом свободы от тирании.

В настоящее время оригинальная работа Микеланджело находится в Галерее Академии Изящных Искусств на улице Риказоли, куда она была перенесена для защиты от непогоды и вандалов-туристов.

Обратите внимание

Эта Академия – первая академия живописи в Европе, а Галерея при ней – одна из крупнейших художественных собраний Флоренции. Но существует множество копий – только во Флоренции есть ещё два Давида – мраморный двойник на площади Синьории и бронзовая статуя на площади Микеланджело.

А какое множество продаётся сувениров с изображениями разных частей тела Давида – это служит показателем популярности образа царя и в современности.

Мария Игумнова



Источник: http://www.dailyculture.ru/stati/mesta/statuya-davida-raboty-mikelandzhelo-grandioznoe-voploshchenie-sily-i-svobody/

rulibs.com : Справочная литература : Искусство и Дизайн : МИКЕЛАНДЖЕЛО БУОНАРРОТИ : Игорь Долгополов : читать онлайн : читать бесплатно

МИКЕЛАНДЖЕЛО БУОНАРРОТИ

Нет, никогда не забыть тот светлый майский полдень, когда я переступил порог Сикстинской капеллы, влекомый толпою людей, людей незнакомых, разноплеменных, взволнованных, о чем-то шепчущихся. Каждый посетивший Ватикан был готов увидеть чудо, ведь всю свою жизнь любой из нас мечтал побывать в Риме, увидеть росписи Сикстинской капеллы, столь знакомые с детства по десяткам, сотням репродукций. И вот вдруг открылось, как ничтожны, как далеки эти копии от грандиозного, невероятного по мощи воздействия оригинала — фресок Микеланджело Буонарроти!

В какой-то миг мне показалось, что сама жизнь моя словно разделилась на две части: на первую, бесконечно долгую, полную впечатлений и ощущений любви к прекрасному, к искусству, и на вторую — с тех пор, как я впервые увидел воочию Сикстинскую капеллу. Микеланджело буквально потряс меня и перевернул во мне все представления о возможностях человека, человеческого гения!

Я написал эти слова, и вдруг мне почудилось, что я увидел мудрую улыбку Джоконды. Пристальный, почти тяжелый взгляд ее чуть прищуренных глаз словно говорил мне: «Пройдет немного времени, и, может быть, ты снова вспомнишь Леонардо, его глубину и величие». Мона Лиза немного грустно улыбнулась и вздохнула… Видение исчезло. Но я потерял покой. Нет, я ни на минуту не забывал моих любимых мастеров. Никогда, ни на мгновение я не расставался ни с Леонардо, ни с Гойей, ни с Суриковым…

Но Микеланджело!

Ведь вся практика нашей школы, почти все книги, которые мне довелось читать, восславляли прежде всего Буонарроти — скульптора и с большим уважением говорили о Микеланджело — живописце.

Сикстинская капелла, фрески плафона и «Страшного суда» раскрыли мне величайшего живописца всех времен и народов.

Без всяких оговорок и скидок, ибо не только форма, не только силуэт, рисунок, пластика потрясают в этих росписях, но и колорит, и прежде всего удивительный микеланджеловский валер — тончайшее чувство светотени и тона.

Прошло полгода, но как вчера я вижу перед собою драгоценный слиток живописи Сикстинской капеллы, мерцающей в озарении пламенеющего римского полдня.

Не могу расстаться с испугавшей меня чернотой и застылостью написанных рядом с Микеланджело фресок Боттичелли, Перуджино, Гирландайо. Этот контраст запал мне в сердце и окончательно убедил в высочайшем проникновении творца плафона Сикстины в самую сокровенную душу живописи — в валер, который дается только немногим художникам-станковистам на метровых холстах, а передо мною было почти полукилометровое пространство.

Я даю себе отчет, какие кощунственные строки я написал для всех тех ревнителей «монументальной» живописи, которые видят монументальность сегодня в нарочитом огрублении формы и сведении пластики к неким схемам, когда порою трудно отличить дом от человека, а человека от полена. Но Микеланджело в Сикстине дал единственный ответ на вопрос, какой должна быть монументальная живопись: она должна быть полновесной реалистической живописью со всеми ее атрибутами — колоритом, рисунком и вал ером!.. Да, вал ером! Но, впрочем, отвлечемся от сиюминутных злободневных тем и вернемся в Италию.

Рим. Полдень. В серебряном мареве плывет купол святого Петра. Город затянут сизой мглой. Солнце, майское солнце слепит глаза. Серо-голубые тени легли на брусчатку. Жара. Мимо нас плавно проезжает черная лакированная машина. В глубине, в отблесках стекла — фигура в белоснежной сутане. Ватикан… Мраморные ступени. Прохлада. Тихий, неясный говор. Перед нами словно расступается бесконечная вереница залов. Фрески, скульптуры, бесценные богатства. В мраморной прохладе десятки древних мудрецов, героев, императоров. Они взирают на тысячи, тысячи людей, идущих мимо и словно затерянных в этой бездне искусства, подавленных изобилием творений, созданных руками их же предков.

Бредет, мельтешится пестрый суетный мир XX века, что-то лепеча, щелкая блицами, а рядом вечность глядит на них пустыми глазами забытых богов.

Станцы Рафаэля. С покоряющей легкостью и какой-то почти наивной верой в возможность изображения любых чудес, с невероятным артистизмом написаны эти фрески. Какой великолепной убежденностью в свою непогрешимость надо было обладать, какое умение и виртуозность надо было иметь, чтобы рукою почти волшебника создать эти великолепные, огромные композиции… Это, по существу, гениальный спектакль, где все персонажи расставлены в хорошо отрепетированных мизансценах. Мастерство режиссера — Рафаэля — неподражаемо, все отлично скомпоновано, прекрасно освещено. Жесты благородны. Взоры глубокомысленны. Складки одежд величественны. Премьера этого спектакля состоялась почти пять столетий назад и с тех пор являет миру образец высочайшего искусства живописи. Художник чарует своим рисунком, непревзойденной пластичностью.

«Афинская школа»-шедевр «театра» Рафаэля. Эта фреска — совершенство композиции и режиссуры, в ней свободно расположились десятки фигур. Палитра мастера поражает нас своей свежестью, краски Рафаэля серебристы, почти прозрачны. Я вдруг увидел нашего Брюллова, копирующего «-Афинскую школу», и рядом с ним мудрого Стендаля со спутниками, наблюдающими за его работой… Удивительна сама атмосфера Ватикана, возбуждающая поток воспоминаний.

Но вернемся к Рафаэлю. Его кисть, казалось, не знала преград. Живописцу был доступен любой ракурс, любой поворот человеческой фигуры. Но это великолепное мастерство не ставило задачу показать мир человеческих страстей. В изумительных фресках вы будете напрасно искать раскрытие драмы рода человеческого. Творения Рафаэля почти безоблачны, их словно не касались бури и трагедии его времени. Художник, подобно богам Олимпа, бесстрастно взирал вокруг и писал. Огонь его пламени не испепелял души зрителя, его фрески поражали взгляд, но не потрясали сердца.

Это сделал Микеланджело.

Маленькая дверь. Надпись «Сикстинская капелла». Поворот. Сноп солнечного света внезапно упал на каменные плиты перехода. Глухо звучат шаги. Из пролетов арок доносится отдаленный шум города. Горячий ветер сирокко, прилетевший с далеких просторов Африки, ударяет в лицо. Весна, римская весна, благоухающая бензином, пылью, цветами, вмиг окутывает тебя. Ступени ведут нас вниз. Узкий коридор. Блестящие, до сверкания натертые миллионами рук бронзовые поручни. Еще поворот — и… шесть ступеней ведут в капеллу Сикстину.

Музыка, неведомо откуда плывущая. Гул, подобный гулу огромной морской раковины. Шорох шагов. Вздохи тысяч людей наполняют грандиозное пространство капеллы. Но главное не звуки… Лица людей. Потерянные, ошеломленные этим космосом, этой бездной духовного мира Буонарроти. Невозможно, немыслимо себе представить, как один человек всего лишь человек, и именно один, мог сдвинуть, поднять и вознести живопись на никем до него не изведанную вершину, сверкающую высоту.

Как могло это свершиться?

В этом зале убеждаешься в титаническом запасе духовных сил Человека. Я вижу, ощущаю ярость, негодование, гнев, ужас, радость и ликование Микеланджело, пишущего фрески Сикстины. Все оковы власти, вся мерзость интриг, весь гнет ласк папского двора окружали творца. Но Буонарроти, невзирая на невыносимую тяжесть «доверия» его святейшества, все же сотворил это нерукотворное чудо.

Льются звуки музыки, струится свет весенних лучей через узорные решетки окон, бродят призрачные тени по мраморной мозаике пола. Волнение сотен бьющихся людских сердец, доносящаяся звонкая россыпь курантов. Время и Человек… Давным-давно Микеланджело Буонарроти, флорентиец, свершил, сотворил этот подвиг. Скоро пять веков, как человечество не отрывая глаз дивится на этот ад и рай, созданный человеком. Не богом, не святым, не античным героем, не блистательным цезарем. Нет. Низкорослым, некрасивым, мятущимся и бесконечно одиноким, глубоко несчастным, порою не понятым своими современниками простым смертным. Мы не раз читали о подвигах Геркулеса, Антея или Ахилла. Но ведь в основе их великих побед все-таки лежит миф. Миф! А тут перед нами вечно живой, невымышленный подвиг, равный античным мифам…


Сотворение человека. Фрагмент фрески.


На миг представьте себе хрупкие леса, вознесенные к самому потолку. Запертые двери Сикстинской капеллы.

Тишину. Одиночество.

И там, на лесах, на верхушке, у самого плафона лежащего на спине, изнемогающего от головной боли, усталости, заросшего щетиной, забывшего про мирный сон и отдых, не снимавшего по неделям сапоги, истерзанного вечными претензиями папского двора, подгоняемого требовательной опекой самого папы римского, всего лишь из плоти и кости людской Микеланджело, свершающего пядь за пядью этот подвиг нечеловеческий.

День за днем, месяц за месяцем, час за часом, год за годом!

Фреска… Она не позволяла ни на минуту бросить, забыть, оставить эту работу. Нельзя было отдохнуть, расслабиться ни на секунду. Надо, надо, надо было спешить. Пока штукатурка сырая, перенести рисунок и написать деталь. Решить дневную задачу. Иначе гибель. Смерть фрески. Надо тогда сбивать слой штукатурки… и начинать снова. И Микеланджело, сжав зубы, изнемогая от непосильной для человека задачи, пишет этот плафон, равного которому нет, не было и не будет.

Первозданны, неповторимы, невиданны образы, вызванные кистью Микеланджело. Разве что один Данте создал нечто равное по мощи и объемности охвата человеческой трагедии. Напряженны, полны раздумий могучие пророки, сивиллы. Глубокие думы о судьбах людей, тревога отражены в величественных фигурах росписи, охватывающей судьбу рода человеческого, отраженного в библейских легендах. Но никто до Буонарроти не смог вложить такое ощущение жизненности, пластической убедительности в великолепную гамму самых различных характеров, движений человеческой души. Мир символов становится бытием. Мы видим на фресках, как одно прикосновение божественной десницы заставляет ожить Адама, мы верим в сотворение Евы, мы, наконец, зрим самого бога, творящего и карающего. Саваоф Микеланджело весь в движении. Он создает человека, отделяет твердь от воды, свет от тьмы, изгоняет из рая Адама и Еву… Все эти легенды обретают поражающую ум убедительность свершившегося. В каждом штрихе, в каждом мазке кисти Микеланджело вложены его огромная любовь и вера в величие Человека. Мастер славит личность человеческую, побеждающую, покоряющую зло и тьму.

Тридцатитрехлетний Буонарроти уединился в четырех стенах Сикстинской капеллы и вступил один на один в битву с единственным в мире искусства замыслом. Но гулкая тишина капеллы не спасала мастера от грохота времени, проникавшего сквозь толстые стены в душу живописца.


Сикстинская капелла. Фрагмент фрески.


Ведро с известкой, большой деревянный утюг для разглаживания поверхности штукатурки. Краски, кисти — вот все немудреное оружие, с которым победил Микеланджело. Но едва ли росписи Сикстины получили бы такой титанический размах, такой пафос в решении, если бы на вооружении мастера не было строк Данте, речей Савонаролы, а главное — любви к родине. Одиночество художника было лишь кажущимся. В тишину капеллы врывались известия о войнах, о разгуле жестокости, о нищете, повальном море, вандализме, голоде. Микеланджело, как никто, остро чувствовал атмосферу предательства, лести, коварства, цинизма, царившую при папском дворе, он ежедневно ощущал на себе все непостоянство, всю зыбкость папского благоволения. Никто так, как великий Буонарроти, не чувствовал приближения сил зла и тьмы. И он создает бессмертный «Страшный суд».

Я гляжу на лица людей, устремленные к «Страшному суду», и ясно чувствую, как звучит у них в ушах яростный рев труб, эхом разносящийся по пустынным скалам, по глухим водам Стикса. Я вижу в глазах зрителей отблески зловещего света того страшного, последнего дня… Не участники великолепного спектакля, не статисты из роскошного исторического маскарада, облаченные в сверкающие шлемы и латы, в величественные тоги. Нет, обнаженные души людские мечутся перед нами, терзаемые ужасом, страхом, смятенные ощущением осознанности своей вины и неотвратимости ответа и расплаты. Какую бездну чувств показал Микеланджело в «Страшном суде» — покорность, унижение, ужас, леденящий душу страх, смирение, ярость… Все эти состояния отражены в движениях, взорах несчастных, ждущих своей участи. И над всей этой пучиной людского горя и страдания — грозный судия, осиянный святым гневом. Грозный и карающий. Подъята его мощная длань. Еще минута, и случится нечто ужасное, нежданное. Но мгновение, одно мгновение все же осталось до этого еще не прозвучавшего грома господня, и вот смертные, окружавшие всевышнего, застыли в трепете.

Орут, орут неистовые трубы. Клубится голубое марево, окружающее бога. Звучат струны лютни, славящие творца. Плещутся волны Стикса у бортов лодки Харона, перевозящего грешников. Сверкают блицы, застыли в их мертвящем ослепительном блеске лица юношей и девушек, пожилых и старых людей, взирающих неотступно на судьбу своих братьев и сестер. Со всех концов Земли привела их сюда, в капеллу, любовь к прекрасному, и все они знали, что их ожидает нечто необыкновенное, прославленное в веках, но в силу природного скепсиса, заложенного в душу человеческую, каждый где-то в глубине сознания не верил в это чудо или почти не верил. И вот они увидели этот никогда доселе не виданный огромный мир обнаженных человеческих страстей, и они узнали себя.



Дельфийская Сивилла.


Золотой свет щедро лился из окон. Он озарил вдруг «Страшный суд», и будто ожила мертвая стена. Завихрились зловещие клубы дыма, заметались складки драпировок, засверкали влажные от холодного пота людские тела… Микеланджело создал мир, который вдохновляет по сей день тысячи, тысячи художников, поэтов, композиторов.

Вглядитесь во фреску «Страшный суд», и вы увидите Гойю, Жерико, Делакруа, Домье, услышите музыку Бетховена, Берлиоза, Чайковского, Скрябина.

Вся сила, вся мощь Гёте, Байрона поет в мазках кисти Микеланджело Буанарроти.

Мимо меня проехала маленькая коляска, в которой полулежала старая индианка в розовом сари, ее везла молодая огнеокая соотечественница. Их взоры были устремлены на фрески плафона. В их взглядах я увидел восторг, признательность и какую-то чудесную озаренность, которая приходит к людям в момент особого душевного подъема.


И вдруг я будто услышал неистовый стук в маленькую дверь капеллы и в какое-то мгновение перенесся в тот далекий век, когда мастер писал плафон. Я вдруг представил себе искаженное от негодования лицо Микеланджело, бросившего в гневе кисть. Папа, сам папа римский пожаловал в капеллу. Мастер спускается с лесов, сдерживая отчаяние. Еще минута — и тишину взрывает крик Юлия П. Он негодует, он грозит, он, наконец, просит быстрее кончить роспись. Юлий спрашивает художника, когда же наконец будет финал этой работе. «Когда окончу!» — твердо отвечает Буонарроти. Никто в мире не мог в ту пору сказать подобное.


Сикстинская капелла. Фрагмент фрески.


Ведь Италия того времени совсем не была Эдемом, созданным для великих художников, и напрасно представлять себе Ренессанс лишь как некий рай, в котором свободно расцветали искусства — ваяние, живопись и зодчество.

Никколо Макиавелли в своих сочинениях остро характеризует полный интриг, заговоров, кровавых предательств мир папского двора: «Так папы то из ревности к религии, то из личного честолюбия беспрерывно призывали в Италию чужеземцев и затевали новые войны. Не успевали они возвысить какого-нибудь государя, как тотчас же раскаивались в этом и искали его погибели, так невыносимо было для них, чтобы в этой стране, для владычества над которой у них самих не хватало сил, властвовал кто-либо другой».

Нередко восшествие на престол очередного святого отца сопровождалось мрачными и кровавыми злодеяниями. Яд, кинжал, кровь сопутствовали правлению властителей Ватикана. Жизнь каждого подданного была во всевластных руках римского папы. И однако, Микеланджело прямо глядел в лицо грозных владык.

Вот как Вазари описывает одну из сцен столкновения художника с папой Юлием II:

«Все же приходилось Микеланджело иногда и жаловаться на то, как торопил его папа назойливыми запросами, когда же он кончит, не давая ему закончить по-своему, как ему хотелось. И на один из многочисленных запросов он однажды ответил, что конец будет тогда, когда он сам будет удовлетворен своим искусством. «А мы желаем, — возразил папа, — чтобы было удовлетворено наше желание, которое состоит в том, чтобы сделать это быстро». И в заключение прибавил, что если он не сделает это быстро, он прикажет столкнуть его с лесов вниз».

Я представил себе, как хлопнула дверь, как замерли звуки шагов взбешенного Юлия. Гулкая тишина воцарилась в огромном, пустынном зале.

Все затихло, будто умерло. Только веселые золотые пылинки плясали в лучах летнего солнца.

Жизнь продолжалась, Микеланджело нагнулся. Поднял кисть с мраморного пола и устало полез на леса. Надо было писать. Работа не ждала. Штукатурка быстро сохла. Ведь стояло жаркое римское лето.

Поразительные стихи сочинены самим Микеланджело о его невыносимом, страшном труде в Сикстинской капелле:


От напряженья вылез зоб на шее
Моей, как у ломбардских кошек от воды,
А может быть, не только у ломбардских,
Живот подполз вплотную к подбородку,
Задралась к небу борода. Затылок
Прилип к спине, а на лицо от кисти
За каплей капля краски сверху льются
И в пеструю его палитру превращают.
В живот воткнулись бедра, зад свисает
Между ногами, глаз шагов не видит.
Натянута вся спереди, а сзади
Собралась в складки кожа. От сгибания
Я в лук кривой сирийский обратился.
Мутится, судит криво Рассудок мой.
Еще бы! Можно ль верно
Попасть по цели из ружья кривого?..

Нечеловеческие перегрузки, неописуемые муки испытывал Микеланджело, создавая свои титанические фрески. Никто никогда во всей истории мирового искусства не дерзал принять такие невыносимые по тяжести испытания всех духовных и физических сил. Меру подвига Буонарроти не измерить. За все тысячелетия, пролетевшие с тех пор, как человек на заре своей культуры начертал на стене пещеры

Описание барельефа микеланджело буанарротти «битва кентавров»

Божественный Микеланджело/Классики/Дом Художников

Эпоха Высокого Ренессанса.
Микеланджело Буонарроти. Биография. Скульптуры. Картины и другие работы.

Итальянскому Проторенессансу в истории искусства отведено примерно полтора столетия, а Высокому Ренессансу всего лет тридцать. Его окончание соотносят с 1530 годом, трагическим для итальянских государств, когда они утратили свободу.

Ни одна другая страна не подарила миру такого числа выдающихся мастеров, как ренессансная Италия. В течение трёх столетий накапливался колоссальный художественный потенциал эпохи Возрождения, дав миру четырёх гениев: Леонардо да Винчи, Микеланджело, Рафаэля и Тициана.

Они все были непохожи друг на друга, хотя в судьбах у них было много общего: их талант сформировала флорентийская школа, а потом они работали при дворах меценатов, терпя их капризы и принимая милости своих покровителей. Их пути часто пересекались, они соперничали, у них были совершенно разные художественные и человеческие индивидуальности.

Но каждый из них и все вместе они совершили переворот в искусстве, продвинув его за пределы всех известных стандартов.

 Микеланджело Буонарроти

Немногих из великих мастеров прошлого можно поставить в один ряд с Микеланджело из-за уникальности его творчества. Четыре музы – скульптура, живопись, поэзия и архитектура – склонились над его колыбелью, чтобы не расставаться с ним всю его жизнь.

Микеланджело Буонарроти. Биография

Микеланджело Буонарроти родился 6 марта 1475 года в небольшом городке Капрезе недалеко от Флоренции. Теперь этот городок в честь художника называется Капрезе Микеланджело.

Ребёнок был вторым сыном из шести у подесты (городского правителя и судьи) Кьюзи и Капрезе. Подесту – отца звали ди Людовико ди Леонардо ди Буонарроти Симони. Он принадлежал к древней благородной флорентийской фамилии, правда, сильно обедневшей.

Бедность, однако, совершенно не мешала Людовико гордиться своим аристократизмом и считать себя выше того, чтобы самому зарабатывать на жизнь: должность подесты была выборная и кроме почёта она не приносила никакого дохода. Кстати, Микеланджело, оставаясь равнодушным к внешним атрибутам успеха, как и отец, всю жизнь гордился своим аристократическим происхождением.

Семье приходилось жить на деньги, которые приносила маленькая ферма в деревушке Сеттиньяно недалеко от Флоренции.

 Микеланджело Буонарроти. Барельеф «Мадонна у лестницы»

Здесь, в Сеттиньяно, грудного Микеланджело отдали на кормление жене местного каменотёса. С давних пор в окрестностях Флоренции добывали камень, поэтому Микеланджело любил говорить, что «впитал с молоком кормилицы резец и молоток скульптора».

По окончании службы Людовико с семьёй вернулся на родину, во Флоренцию. Микеланджело было всего шесть лет, когда умерла его мать, и все заботы по воспитанию детей легли на плечи Людовико. Отец Микеланджело строил большие планы на будущее сына, он хотел, чтобы сын стал юристом и в возрасте десяти лет отдал мальчика в латинскую школу Франческо да Урбино во Флоренции.

Согласно свидетельствам, первые годы учёбы в школе были успешными: Микеланджело хорошо читал, у него был ровный красивый почерк, рано открылся поэтический талант.

Даже в зрелом возрасте поэзия занимала большое место в его творчестве. И в этом же возрасте появились художественные наклонности мальчика.

Этому способствовала дружба с талантливым Франческо Граначчи, учеником знаменитого в то время во Флоренции исторического живописца Доменико Гирландайо.

Микеланджело Буонарроти. «Белыя пятна» в биографии

Отец был недоволен интересом сына к рисованию и долго сопротивлялся его желанию стать художником. Но Микеланджело, всегда отличавшийся твёрдостью характера, настоял на своём. Скрепя сердце, отец подписал договор с Гирландайо.

И, хотя о жизни Микеланджело известно довольно много, в ней есть и «белые пятна». Непонятно, например, где, как и когда он прекрасно овладел художественной техникой. В ученики к Гирландайо он поступил на несколько лет позже, чем это было принято.

Странно и то, что Микеланджело не платил за обучение, но сам получал заработную плату. Это даёт основание предположить, что он уже обладал определёнными навыками. Позже Микеланджело вообще отрицал учёбу у Гирландайо, называя свой талант богоданным.

Уже в следующем году он перешёл в школу скульптора Бертольдоди Джованни, которая существовала под патронатом фактического хозяина Флоренции Лоренцо де Медичи, прозванного Великолепным.

Лоренцо Великолепный был очень образованным человеком, прекрасно разбирался в искусстве, сам писал стихи, и сразу сумел распознать талант Микеланджело. Вскоре Микеланджело был принят в группу юных талантов, живших при дворе Лоренцо.

 Микеланджело Буонарроти. Барельеф «Битва кентавров»

Во дворе герцога Медичи Микеланджело не только сидел за его обеденным столом, ему разрешили посещать заседания Платоновской академии. В этот период он создал свои первые шедевры – мраморный барельеф «Мадонны у лестницы» и «Битву кентавров».

И снова загадка: неясно, где Микеланджело овладел приёмами резьбы по мрамору. Бертольдо ди Джованни, у которого он учился в «академии» Медичи, был специалистом по бронзе, но эту технику Микеланджело использовал крайне редко. Тем не менее, уже первые работы принесли Микеланджело славу мастера.

Вспыльчивый нрав Микеланджело то и дело давал о себе знать.

Однажды молодой скульптор Торриджано, обидевшись на едкое замечание Микеланджело по поводу своего рисунка, подрался с ним в садах Медичи и страшным ударом сломал Микеланджело нос, который с тех пор остался слегка свёрнутым набок.

Гирландайо разорвал контракт с отцом Торриджано и выслал его. Вид собственного лица отравлял жизнь Микеланджело все последующие годы: он, который понимал и создавал красоту, был внешне безобразен.

В 1492 году умер покровитель Микеланджело Лоренцо Великолепный, и 17-летний художник возвратился в родной дом в полной уверенности, что уже может обеспечить свою жизнь и жизнь своей семьи.

Он выполняет гигантскую, выше человеческого роста, статую Геркулеса. Ещё в XVIII веке она была цела и украшала сады Фонтенбло. Эта работа, доказавшая его мастерство, даже принесла ему деньги.

Но, к сожалению, скульптура не сохранилась до наших дней.

Подробнее о работах Микеланджело читайте в наших следующих материалах.

автор: Людмила Велигорская,

фото с сайтов: payingattentiontothesky.com, xaxor.com, artrenewal.org

Если вы желаете опубликовать свои отзывы/впечатления о художественных выставках, которые вы посетили, на нашем портале – вы можете прислать их в нашу редакцию по адресу: [email protected].

Также вы можете инициировать обсуждение интересных вам тем на Форуме нашего портала.

Отзывы о самых нашумевших выставках, фильмах, спектаклях – на портале 2queens.ru!

Скульптурные шедевры Микеланджело

ПодробностиКатегория: Изобразительное искусство и архитектура эпохи Возрождения (Ренессанс)Опубликовано 13. 12.2016 14:46Просмотров: 1546

По характеру своего дарования Микеланджело ощущал себя прежде всего скульптором. 

Известно более 50 скульптурных произведений Микеланджело, но некоторые из них утрачены, авторство некоторых под вопросом, а одну из них («Флорентийская пьета») разбил сам автор, но его ученик Тиберио Кальканьи восстановил её по предварительной модели. 

Микеланджело «Флорентийская пьета» (около 1555). Мрамор, 226 см. Опера-дель-Дуомо (Флоренция)

Микеланджело «Битва кентавров», или «Бой Геркулеса с кентаврами») (около 1492)

Мраморный барельеф со сценой кентавромахии относится к первым известным независимым произведениям Микеланджело (наряду с «Мадонной у лестницы»), в котором он проявил себя в качестве скульптора. Вазари писал, что, глядя на эту работу, невозможно поверить, что это работа юноши, а не уважаемого мастера.

Микеланджело «Битва кентавров». Дом Буонарроти во Флоренции

Сюжет боя Геркулеса с кентаврами Микеланджело позаимствовал из «Метаморфоз» Овидия. А подсказал ему этот сюжет итальянский поэт Анджело Полициано. Предположительно, сцена изображает бой кентавров с лапифами (полумифическое-полуисторическое племя).

Это был последний бой, происходивший на свадьбе, поэтому в сюжете присутствуют две женские фигуры (сверху слева и в центре снизу).Изображённые на барельефе воины вооружены камнями, а не мечами или копьями.

В толпе молодых воинов выделяется фигура юноши с камнем в руке, который он пытается бросить. За его спиной бородатый воин, тоже с камнем в руке. Бой настолько ожесточённый, что живые не замечают ни раненых, ни мертвых.

Внизу фигура уже убитого могучего кентавра, которого неистово топчут. Повален на землю еще один кентавр справа внизу, но он еще пытается продолжить борьбу.

Барельеф «Битва кентавров» свидетельствует о таланте молодого скульптора и о его внутренней зрелости – он ещё не участвовал в военных действиях, но сумел показать ужас, связанный с уничтожением людей.

Фрагмент барельефа «Умирающий воин»

Этот барельеф вырезан на куске каррарского мрамора.

Микеланджело «Пьета» (1499)

Пьета́ (от итал. pietà – «жалость») – иконография сцены оплакивания Христа Девой Марией.
Это первая и самая выдающаяся пьета Микеланджело Буонарроти и единственная скульптура, которую он подписал. Копии «Пьеты» находятся во многих католических храмах по всему миру.

Микеланджело «Пьета». Мрамор. Высота 174 см. Собор святого Петра (Ватикан)

«Пьета» Микеланджело – скульптурное изображение безжизненного Христа на руках матери. Мадонна изображена совсем юной, скорбящей об утрате Сына.
Искусствоведы считают композицию «Пьеты» безупречной.

Фигуры являют собой единое целое, но скульптор тонко противопоставляет мужское и женское, живое и мёртвое, нагое и прикрытое, вертикальное и горизонтальное.

По степени законченности и проработки деталей «Пьета» превосходит почти все прочие скульптурные произведения Микеланджело.

Микеланджело «Умирающий раб» (около 1513)

Микеланджело выполнил цикл знаменитых скульптур, хранящихся в различных музеях Европы. Они предназначались для неосуществлённого проекта гробницы папы Юлия II в Сан-Пьетро-ин-Винколи. Этот проект существовал в нескольких вариантах.

Второй вариант включал статуи рабов, которые должны были находиться на нижнем ярусе гробницы. Микеланджело успел закончить 2 из них, и начать 4, но работа над этим вариантом была остановлена. Окончательный вариант гробницы не включал статуи рабов.

Созданный Микеланджело цикл состоит из следующих скульптур: «Восставший (скованный) раб», «Умирающий раб», «Юный раб», «Бородатый раб», «Атлас», «Пробуждающийся раб».

Микеланджело «Умирающий раб». Мрамор. Высота 2, 28 м. Лувр (Париж)

В «Восставшем рабе» видели олицетворение архитектуры, а в «Умирающем» – живописи, так как у ног фигуры видно незавершенное изображение обезьяны из афоризма Ars simia naturae (крылатое латинское выражение «искусство – обезьяна природы».

Микеланджело «Моисей» (1515)

Микеланджело

Микеланджело Буонарроти – признанный гений эпохи Возрождения, который принес неоценимый вклад в сокровищницу мировой культуры.

6 марта 1475 года в семье Буонарроти Симони родился второй ребенок, которого назвали Микеланджело. Отец мальчика был мэром итальянского городка Карпезе и являлся отпрыском благородного рода.

Дед и прадед Микеланджело считались преуспевающими банкирами, но родители жили бедно. Статус мэра не приносил отцу больших денег, но другую работу (физическую) он считал унизительной.

Через месяц после рождения сына срок службы Лодовико ди Лионардо на посту мэра подошел к концу. И семья переехала в родовое поместье, находящееся во Флоренции.

Микеланджело Буонарроти

Франческа, мама малыша, постоянно болела, а будучи беременной, упала с лошади, поэтому не смогла самостоятельно выкармливать младенца.

Из-за этого крошечного Мике поручили кормилице, и первые годы его жизни прошли в семье каменотеса. Малыш с раннего детства играл с камушками и долотом, пристрастившись к окультуриванию глыб.

Когда мальчик подрос, то частенько говорил, что своим талантом обязан молоку приемной матери.

Портрет Микеланджело

Родная мама мальчика умерла, когда Мике исполнилось 6 лет. Это так сильно повлияло на психику ребенка, что он становится замкнутым, раздражительным и нелюдимым. Отец, беспокоясь за душевное состояние сына, отдает его в школу «Francesco Galeota». Рвения к грамматике ученик не проявляет, зато заводит друзей, которые прививают ему любовь к живописи. 

В 13-летнем возрасте Микеланджело объявил отцу, что продолжать семейное финансовое дело не намерен, а будет обучаться художественному мастерству. Таким образом, в 1488 году подросток становится учеником братьев Гирландайо, которые приобщают его к искусству создания фресок и прививают азы живописи.

Рельефная скульптура Микеланджело “Мадонна у лестницы”

В мастерской Ghirlandaio провел год, после чего отправился изучать скульптуры в садах Медичи, где талантом юноши заинтересовался правитель Италии Лоренцо Великолепный. Теперь биография Микеланджело пополнилась знакомством с молодыми Медичи, которые потом стали римскими папами.

Работая в Садах Сан Марко, молодой скульптор получил разрешение от Нико Бичелини (настоятеля церкви) на изучение человеческих трупов. В благодарность он подарил церковнослужителю распятие с лицом Христа.

Изучая скелеты и мышцы мертвых тел, Микеланджело досконально познакомился со строением человеческого тела, но подорвал собственное здоровье.

Рельефная скульптура Микеланджело “Битва кентавров”

В 16 лет юноша создает две первые рельефные скульптуры – “Мадонну у лестницы” и “Битву Кентавров”. Эти первые барельефы, вышедшие из-под его рук, доказывают, что юный мастер наделен необычайным даром, и его ожидает блестящее будущее.

Творчество

После смерти Лоренцо Медичи на престол взошел его сын Пьеро, который политической недальновидностью разрушил республиканский строй Флоренции. В это же время на Италию нападает французская армия под предводительством Карла VIII. В стране вспыхивает революция.

Флоренция, раздираемая междоусобными фракционными войнами, не выдерживает военного натиска и сдается. Политическая и внутренняя обстановка в Италии накаляется до предела, что отнюдь не способствует творчеству Микеланджело.

Мужчина отправляется в Венецию и Рим, где продолжает обучение и изучает статуи и скульптуры древности.

Скульптуры Микеланджело «Вакх» и «Пьета»

В 1498 году скульптор создал статую «Вакх» и композицию «Пьета», которые приносят ему мировую известность. Скульптуру, где юная Мария держит на руках мертвого Иисуса, разместили в церкови Святого Питера.

Через несколько дней Микеланджело услышал разговор одного из паломников, который заявлял, что композиция «Пьета» создана Christoforo Solari. Этой же ночью юный мастер, охваченный гневом, пробрался в церковь и высек надпись на нагрудной ленте Марии.

Гравировка гласила: «MICHEL ANGELUS BONAROTUS FLORENT FACIBAT – это сделал Микеланджело Буонароти, Флоренция».  

Чуть позже он раскаялся в своем приступе гордыни и решил больше не подписывать свои работы.

Надпись на скульптуре Микеланджело «Пьета»

В 26 лет Мике взялся за невероятно трудную работу – высечение статуи из 5-метровой глыбы испорченного мрамора. Один из его современников, не создав ничего интересного, просто бросил камень.

Больше никто из мастеров не был готов облагородить искалеченный мрамор. Только Микеланджело не побоялся трудностей и спустя три года явил миру величественную статую Давида. Этот шедевр обладает невероятной гармонией форм, наполнен энергией и внутренней силой.

Скульптор сумел вдохнуть жизнь в холодный кусок мрамора.

Скульптура Микеланджело «Давид»

Когда мастер закончил работу над скульптурой, была создана комиссия, которая определила место размещения шедевра. Здесь состоялась первая встреча Микеланджело с Леонардо да Винчи.

Эту встречу нельзя было назвать дружественной, ведь 50-летний Леонардо сильно проигрывал молодому скульптору и даже возвел Микеланджело в ряды соперников.

Увидев это, молодой Пьеро Содерини устраивает соревнование между художниками, поручив им роспись стен Большого Совета в палаццо Веккьо.

Картина Леонардо да Винчи «Битва при Ангиари»

Да Винчи начал работу над фреской по сюжету «Битва при Ангиари», а Микеланджело взял за основу «Битву при Кашине». Когда 2 наброска выставили на всеобщее обозрение, то никто из критиков не смог отдать предпочтение ни одному из них. Оба картона оказались изготовлены так умело, что чаша справедливости уравняла талант мастеров кисти и красок.

Картина Микеланджело «Битва при Кашине»

Так как Микеланджело слыл еще и гениальным художником, его попросили расписать потолок одной из римских церквей в Ватикане. За эту работу живописец принимался дважды.

С 1508 по 1512 года разрисовал потолок церкви, площадь которого составляла 600 кв. метров, сюжетами из Ветхого Завета от момента Сотворения мира до Потопа. Ярчайшим образом здесь выступает первый человек – Адам.

Изначально Мике планировал нарисовать только 12 Апостолов, но проект настолько сильно вдохновил мастера, что он посвятил ему 4 года жизни.

Сперва художник расписывал потолок вместе с Франсеско Гранакси, Джулиано Бугардини и сотней чернорабочих, но потом в припадке гнева уволил подручных.

Моменты создания шедевра он скрывал даже от папы римского, который неоднократно порывался посмотреть на роспись. В конце 1511 Микеланджело настолько измучили просьбы жаждущих увидеть творение, что приоткрыл завесу тайны.

Увиденное потрясло воображение многих людей. Даже Рафаэль, находясь под впечатлением от этой росписи, частично изменил собственный стиль письма.

Фреска “Адам” Микеланджело в Сикстинской капелле

Работа в Сикстинской капелле настолько утомила великого скульптора, что он пишет в своем дневнике следующее:

Также он пишет, что от напряженной работы его глаза почти перестали видеть, а жизнь стала мрачной и серой.

В 1535 году Микеланджело вновь берется за роспись стен в Сикстинской капелле. На этот раз он создает фреску «Страшный Суд», которая вызвала бурю негодования среди прихожан.

В центре композиции изображен Иисус Христос, окруженный обнаженными людьми. Эти человеческие фигуры символизируют грешников и праведников.

Души правоверных поднимаются в небеса к ангелам, а души грешников собирает на своей ладье Харон и гонит их в Ад.

Фреска “Страшный суд” Микеланджело в Сикстинской капелле

Протест верующих вызвала не сама картина, а именно обнаженные тела, которые не должны находиться в святом месте. Неоднократно звучали призывы к уничтожению крупнейшей фрески итальянского Возрождения.

Во время работы над картиной художник упал с лесов, сильно повредив ногу. Эмоциональный мужчина увидел в этом божественный знак и решил отказаться от работы. Переубедить его смог только лучший друг, а по совместительству доктор, который помог больному исцелиться.

Личная жизнь

Вокруг личной жизни знаменитого скульптора всегда ходило множество слухов. Ему предписывают различные близкие отношения со своими натурщиками. В поддержку версии о гомосексуализме Микеланджело говорит и тот факт, что он никогда не был женат. Сам он объяснял это следующим образом: 

Точное подтверждение у историков находят его романтические отношения с маркизой Витторией Колонна. Эта женщина, отличавшаяся незаурядным умом, заслужила любовь и глубокую привязанность Микеланджело. Более того, маркиза Пескара считается единственной женщиной, чье имя связано с великим художником. 

Микеланджело с маркизой Витторией Колонна

Известно, что познакомились они в 1536 году, когда маркиза прибыла в Рим. Через несколько лет женщина была вынуждена покинуть город и отправиться в Витербо. Причиной послужило восстание ее брата против Павла III.

С этого момента начинается переписка Микеланджело и Виттории, которая стала настоящим памятником исторической эпохи. Считается, что отношения Микеланджело и Виттории носили лишь характер платонической любви.

Оставаясь преданной погибшему в бою мужу, маркиза испытывала к художнику лишь дружеские чувства. 

Смерть

Микеланджело завершил свой земной путь в Риме 18 февраля 1564. За несколько дней до смерти художник уничтожил наброски, рисунки и незавершенные поэмы. Затем он направился в крохотную церковь Санта-Мария дель Анджели, где хотел довести до совершенства скульптуру Мадонны.

Скульптор считал, что все его работы недостойны Господа Бога. И сам он не достоин встречи с Раем, так как не оставил после себя потомков, за исключением бездушных каменных изваяний.

Мике хотел в последние свои дни вдохнуть жизнь в статую Мадонны, чтобы таким образом завершить земные дела.

Могила Микеланджело в церкви Санта-Кроче

Но в церкви от перенапряжения он потерял сознание, а очнулся к утру следующего дня. Добравшись до дома, мужчина падает в кровать, диктует завещание и испускает дух.

Интересные факты

Великий итальянский скульптор и живописец оставил после себя множество работ, которые до сих пор восхищают умы человечества. Даже на пороге жизни и смерти мастер не выпустил из рук инструментов, стремясь оставить потомкам только лучшее. Но присутствуют в биографии итальянца моменты, которые известны не многим.

  • Микеланджело изучал трупы. Скульптор стремился к воссозданию человеческого теле в мраморе, соблюдая мельчайшие подробности. А для этого ему необходимо было хорошо знать анатомию, поэтому мастер провел десятки ночей в монастырском морге.
  • Художник не любил живопись. Удивительно, но Буонарроти считал создание пейзажей и натюрмортов пустой тратой времени и называл эти картины «пустыми картинками для дам».
  • Учитель сломал нос Микеланджело. Это стало известно из дневников Джорджо Вазари, детально описавший ситуацию, где учитель из зависти побил ученика, сломав ему нос.
  • Тяжелая болезнь скульптора. Известно, что последние 15 лет жизни Мике страдал от сильных суставных болей. В то время многие краски были ядовитыми, а мастер вынужден постоянно дышать испарениями.
  • Хороший поэт. Талантливый человек талантлив во многом. Эти слова можно смело отнести к великому итальянцу. В его портфолио находятся сотни сонетов, не опубликованных при жизни.

Творчество знаменитого итальянца принесло ему славу и богатство еще при жизни. И он смог в полной мере вкусить почитание поклонников и насладиться популярностью, что было недоступно многим его коллегам.

Фото

Буонаротти Микеланджело: картины и их описание :

Микеланджело ди Лодовико ди Леонардо ди Буонаротти Симони родился 6 марта 1475 года в Капрезе. Прожил до 18 февраля 1564 года. Конечно, его больше знают как Микеланджело – известного итальянского скульптора, художника, архитектора, поэта и инженера эпохи Высокого и Позднего Возрождения.

Беспрецедентное влияние на последующее развитие западного искусства оказали работы великого мастера. Микеланджело был не только лучшим художником своего времени, но и величайшим гением всех времен. Не следует его путать с Микеланджело Караваджо, картины которого были написаны несколько позднее.

Ранние работы Микеланджело Буонарроти

Картины, а точнее рельефы “Битва кентавров” и “Мадонна у лестницы”, свидетельствуют о поисках совершенной формы. Неоплатоники полагали, что это и есть основная задача искусства.

В этих рельефах взору зрителя предстают зрелые образы Высокого Возрождения, которые строились на изучении античности. Кроме того, в их основе лежали традиции Донателло и его последователей.

Начало работы над Сикстинской капеллой

Папа Юлий II задумал создать для себя грандиозную гробницу. Поручил он эту работу Микеланджело. 1605 год был нелегким для них обоих.

Скульптор уже начал работу, но позже узнал, что папа отказывается оплачивать счета. Это задело мастера, поэтому он самовольно покинул Рим и вернулся во Флоренцию.

Долгие переговоры завершились прощением Микеланджело. И в 1608 году началась роспись потолка Сикстинской капеллы.

Работать над росписью было большим подвигом. 600 квадратных метров были оформлены за четыре года. Грандиознейший цикл композиций на темы Ветхого Завета родился из-под руки Микеланджело.

Картины, изображения на стенах поражают идейной, образной стороной и пластической выразительностью форм. Обнаженное человеческое тело имеет особое значение.

Через разнообразные позы, движения, положения выражается невероятное количество идей и чувств, которые обуревали художника.

Человек в работах Микеланджело

Во всех скульптурных, живописных работах Микеланджело сквозит одна-единственная тема – человек. Для мастера это было единственным средством выразительности.

На первый взгляд это незаметно, но если начать знакомиться более внимательно с трудами Микеланджело, картины по минимуму отражают ландшафт, одежды, интерьеры, предметы. И только в тех случаях, когда это необходимо.

Кроме того, все эти детали обобщенные, не детализированные. Их задача – не отвлекать от рассказа о деяниях человека, его характере и страстях, а служить лишь фоном.

Потолок Сикстинской капеллы

Потолок Сикстинской капеллы занимает площадь более 500 квадратных метров. Микеланджело изобразил только на нем более 300 фигур. По центру располагаются 9 сцен из Книги Бытия. Они разделены на три группы:

  • Божье сотворение земли.
  • Божье сотворение рода человеческого и его падение.
  • Сущность человечества в лице Ноя и его семьи.
  • Потолок поддерживают паруса, на которых изображены 12 женщин и мужчин, предсказывающих пришествие Иисуса Христа: 7 пророков Израиля и 5 сивилл (прорицательницы античного мира).

    Ложные элементы (ребра, карнизы, пилястры), которые выполнены в технике тромплей, подчеркивают линию изгиба свода. Десять ребер пересекают полоток, деля его на зоны, в каждой из которых описано главное повествование цикла.

    Плафон огибается карнизом. Последний акцентирует линию сопряжения криволинейной и горизонтальной поверхностей свода. Таким образом, библейские сцены отделяются от фигур пророков и сивилл, а также предков Христа.

    “Сотворение Адама”

    Картина Микеланджело “Сотворение Адама” – безусловно, один из самых известных фрагментов потолка Сикстинской капеллы.

    Множество людей, которые имеют разное отношение к искусству, в один голос утверждают, что между властной дланью Саваофа и безвольной, трепещущей кистью Адама можно практически увидеть поток живительной силы. Эти почти соприкоснувшиеся руки представляют собой единство материального и духовного, земного и небесного.

    Эта картина Микеланджело, руки на которой столь символичны, целиком пронизана энергией. А как только пальцы соприкоснутся, акт сотворения завершится.

    “Страшный суд”

    Шесть лет (с 1534 по 1541) мастер вновь трудился в Сикстинской капелле. “Страшный суд”, картина Микеланджело, – самая большая фреска эпохи Возрождения.

    Центральная фигура – Христос, который творит суд и восстанавливает справедливость. Он в центре вихревого движения. Он больше не посланец мира, милосердный и мирный. Он стал Верховным Судьей, грозным и устрашающим.

    Правую руку Христос поднял в грозном жесте, вынося окончательный приговор, который разделит воскресших на праведников и грешников. Эта воздетая рука становится динамическим центром всей композиции.

    Кажется, что она приводит в бурное движение тела праведников и грешников.

    Если душа каждого человека в движении, то фигура Иисуса Христа недвижна и устойчива. Его жесты олицетворяют силу, возмездие и мощь. Мадонна не в силах смотреть на страдания людей, поэтому она отворачивается. А вверху картины ангелы несут атрибуты Страстей Христовых.

    Среди Апостолов стоит Адам, первый в роде человеческом. Также здесь находится и святой Петр – основатель христианства. Во взглядах апостолов читается грозное требование возмездия в отношении грешников. В руки их вложил орудия пыток Микеланджело.

    Картины фрески изображают святых мучеников вокруг Христа: Святой Лаврентий, Святой Себастьян и Святой Варфоломей, который демонстрирует содранную кожу.

    Здесь много и других святых. Они стараются быть ближе ко Христу. Толпа со святыми ликует и радуется предстоящему блаженству, которыми наградил их Господь.

    Семь ангелов трубят. Все смотрящие на них испытывают ужас. Те, кого Господь спасает, сразу же восходят и воскресают. Из могил восстают умершие, поднимаются скелеты. Какой-то мужчина от ужаса закрывает глаза руками. За ним пришел сам дьявол, который тащит его вниз.

    “Кумская сивилла”

    На потолке Сикстинской капеллы 5 известных сивилл изобразил Микеланджело. Картины эти знамениты на весь мир. Но самой известной является Кумская сивилла. Ей принадлежит предсказание конца всего мира.

    На фреске изображено большое и уродливое тело старухи. Она сидит на мраморном троне и изучает древнюю книгу. Кумская сивилла – греческая жрица, которая много лет провела в итальянском городке Кумы.

    Существует легенда, что в нее был влюблен сам Аполлон, который и наградил ее даром прорицания. Кроме того, сивилла могла прожить столько лет, сколько она в силах провести вдали от родного дома. Но спустя долгие годы она осознала, что не попросила вечной молодости.

    Именно поэтому жрица стала мечтать о быстрой смерти. В таком теле ее и изобразил Микеланджело.

    Описание картины “Ливийская сивилла”

    Ливийская сивилла является воплощением красоты, вечного движения живого и мудрости. На первый взгляд кажется, что фигуры сивиллы мощная, но Микеланджело наделил ее особенной пластикой и грацией. Кажется, что она сейчас повернется к зрителю и покажет фолиант. Безусловно, в книге – Слово Божие.

    Изначально сивилла была странствующей прорицательницей. Она предсказывала недалекое будущее, судьбу всем желающим.

    Несмотря на свой образ жизни, Ливийская сивилла довольно категорично относилась к идолам. Она призывала отказаться от служения языческим богам.

    Древние первоисточники указывают, что прорицательница была родом из Ливии. Кожа ее была черна, рост – средний. В руке девушка всегда держала ветвь масленичного дерева.

    “Персидская сивилла”

    Персидская сивилла проживала на Востоке. Ее имя было Самбета. Также ее называли Вавилонской прорицательницей. Упоминается она в источниках XIII века до н.э. 1248 год стал годом пророчеств, которые сивилла черпала в своих 24 книгах.

    Утверждают, что ее предсказания касались жизни Иисуса Христа. Кроме того, она упоминала Александра Великого и многих других легендарных личностей. Предсказания выражены стихами, имеющими двойной смысл. От этого их сложно однозначно трактовать.

    Современники Персидской сивиллы пишут, что она была облачена в золотые одежды. У нее был располагающий моложавый вид.

    Микеланджело, картины которого всегда имеют более глубокий смысл, представил ее в пожилом возрасте. Сивилла почти отвернулась от зрителя, все ее внимание обращено к книге.

    В изображении преобладают насыщенные и яркие тона. Они подчеркивают богатство, добротность и великолепное качество одеяний.

    “Отделение Света от Тьмы”

    Картины Микеланджело Буонарроти с названиями поражают воображение. Невозможно представить, что чувствовал гений, когда создавал подобный шедевр.

    Создавая фреску “Отделение Света от Тьмы”, Микеланджело хотел, чтобы от нее исходила мощная энергия. Центром сюжета является Саваоф, который и есть эта невероятная энергия. Бог создал небесные светила, Свет и Тьму. Затем он решил отделить их друг от друга.

    Саваоф парит в пустом пространстве и наделяет его космическими телами. Облекает их в материи и сущности. Все это он творит при помощи своей божественной энергии и, безусловно, высшей и великой любви.

    Буонаротти неслучайно представляет Высший Разум в облике человека. Возможно, мастер утверждает, что люди также способны отделить в себе свет от тьмы, создав таким образом духовную Вселенную, которая наполнена миром, любовью и пониманием.

    Изучая картины Микеланджело, фото которых сейчас всем доступны, человек начинает осознавать истинный масштаб творчества этого мастера.

    “Потоп”

    В начале работы не был уверен в своих силах Микеланджело Буонарроти. Картины, фрески капеллы были созданы после того, как мастер написал “Потоп”.

    Боясь приступить к работе, Микеланджело задействовал искусных мастеров фрески из Флоренции. Но через некоторое время отправил их обратно, так как не был удовлетворен их работой.

    “Потоп”, как и многие другие картины Микеланджело (с названиями, как можем заметить, у гения проблем не возникало – они как нельзя лучше передают суть каждого полотна и фрагмента), был местом исследования природы человека, его поступков под влиянием бедствий, несчастий, катастроф, его реакции на все. И несколько фрагментов сложились в одну фреску, на которой разворачивается трагедия.

    На переднем плане представлена группа людей, пытающаяся спастись на пока еще существующем клочке суши. Они похожи на стадо испуганных овец.

    Какой-то мужчина надеется отсрочить гибель – свою и своей возлюбленной. Маленький мальчик прячется за мать, которая, похоже, отдалась Судьбе. Юноша надеется избежать смерти на дереве. Другая группа укрывается куском холста, надеясь спрятаться от потока дождя.

    Беспокойные волны пока еще удерживают лодку, в которой люди борются за место. На заднем плане виднеется Ковчег. Несколько человек колотят в стены, надеясь, что их спасут.

    По-разному изобразил персонажей Микеланджело. Картины, составляющие одну фреску, демонстрируют разные эмоции людей. Одни пытаются поймать последний шанс. Другие стремятся помочь близким. Кто-то готов принести в жертву соседа, лишь бы спастись самому. Но каждого волнует один вопрос: “За что я должен погибнуть?” Но Бог уже молчит…

    “Жертвоприношение Ноя”

    В последний год работ Микеланджело создал потрясающую фреску “Жертвоприношение Ноя”. Её образы передают нам всю скорбь и трагедию происходящего.

    Ной был потрясен таким количеством обрушившейся воды и вместе с тем был благодарен за спасение. Поэтому он вместе со своим семейством спешит принести жертву Богу.

    Именно этот момент решил запечатлеть Микеланджело. Картины с этим сюжетом обычно передают родственную близость и внутреннюю солидарность.

    Но только не эта! Что же делает Микеланджело Буонарроти? Картины его передают совершенно другие переживания.

    Одни участники сцены демонстрируют равнодушие, другие же – взаимную отчужденность, откровенную вражду и недоверие. Некоторые персонажи – мать с ребенком и старик с посохом – проявляют скорбь, переходящую в трагическое отчаяние.

    Бог дал обещание больше не наказывать подобным образом человечество. Земля сбережется для огня.

    Художественных шедевров, автором которых является великий флорентиец, так много, что о них можно говорить часами.

    К счастью, сегодня любому интересующемуся высоким искусством человеку доступны фото, на которых изображены картины Микеланджело (с названиями и кратким описанием наиболее известных мы вас познакомили).

    Таким образом, в любой момент можно начать наслаждаться творениями этого гения эпохи Возрождения.

    Начало работы над Сикстинской капеллой

    Поиск Лекций

    Описание фрески Микеланджело Буанарроти «Грехопадение и изгнание из Рая»

    На создание фрески с изображением грехопадения человечества у художника Микеланджело ушло 3 недели. Даже в ночное время суток трудился он над своей работой, а для освящения Микеланджело прикреплял к своей шляпе зажженные свечи.

    Изображение состоит из двух частей. В левой его части происходит совершение людьми первородного греха. На правой части фрески Адам и Ева, гонимые ангелом, покидают рай. Раскидистое дерево разделяет эти два эпизода.

    В сцене искушения, изображенной слева, зрители видят первых людей, находящихся в тени густой листвы древа познания. Крону его обвивает искуситель в облике женщины со змеиным хвостом.

    Адам и Ева, первые люди, олицетворяющие идеальную и величественную человеческую красоту, поднимают свои руки к древу добра и зла. Микеланджело, с помощью игры светотени и естественных разворотов, сделал их движения грациозными и гармоничными.

    Хотя по библейской истории именно женщина уговорила мужчину ослушаться Бога, художник делает Адама главным действующим лицом фрески, а Ева просто сидит у его ног.

    С левой стороны зритель может увидеть картину, где люди уже нарушили божье предостережение и совершили грех, за который понесли свое наказание. Ангел, держащий меч в своей руке, изгоняет первых людей и преграждает им обратный путь в рай.

    По лицу Адама скользит гримаса боли и страха, смешанные с раскаяньем. Ева, беспомощно заламывает руки. Она не смеет поднять своей головы перед ангелом, так как чувствует свою вину и боится возмездия.

    Теперь люди не кажутся прекрасными созданиями, унижение, страх и раскаяние исказили их лица.

    До сегодняшнего дня фреска, изображающая человеческое грехопадение, красуется на сводах знаменитой Сикстинской капеллы. По причине того, что работа Микеланджело проходила под самым потолком собора, художник использовал в своих творениях лаконичные линии, избегая замысловатых завитков и маленьких деталей.

    Описание барельефа Микеланджело Буанарроти «Мадонна у лестницы»

    Микеланджело начинал свой путь с создания талантливых скульптур. Перед нами первая его работа, которую он искусно высек из мрамора в возрасте 16 лет.

    Уже по ней можно понять, что это творение настоящего мастера. Скульптор привносит в этот вид искусства свое. Поражает невероятная пластичность образов.

    Тема использовалась множество раз, но у Микеланджело она трактуется именно в серьезном ключе.

    Художник создает низкий рельеф с тончайшими нюансами деталей. Перед нами Мадонна, которая держит на руках младенца. Женщина сидит у лестницы, именно поэтому работа так и названа.

    Рельеф состоит из трех планов. Все они тонко разделены. Благодаря этому, творение мастера обретает максимальную живописность. Кажется, что Микеланджело нарочито подчеркивает тот факт, что его талантливая скульптура связана с живописью. Общеизвестный факт – будущий мастер учился именно у художника. Будущий живописец начинает с такой скульптуры неслучайно.

    Мы видим образ, который уходит от традиций. Младенец и Мадонна наполнены драматизмом и невероятной мощью. Во времена Микеланджело такое прочтение их образов было неординарным.

    Богоматери принадлежит основное место в этом выразительном рельефе. Она серьезна и величава. Она сосредоточена. Можно ощутить ноту героизма, которая звучит во всем ее образе.

    Мощные ноги и руки резко контрастируют с изящными складками ее одежды. Микеланджело смог найти компактность композиции. Он умело сопоставляет формы и объемы, отличающиеся по величине. Фигуры строятся правильно, а рисунок невероятно точен.

    Все детали тонко обработаны. Во всем чувствуется рука будущего мастера.

    Работа Микеланджело внешне спокойна, но при этом она внутренне наполнена. Зритель явственно ощущает жизнь, ее ритм. Мы чувствуем, что переживает в эти минуты Мадонна. Она взвешивает то будущее, которое ждет ее сына.

    Грандиозность этого творения действительно впечатляет.

    Ранние работы Микеланджело Буонарроти

    Картины, а точнее рельефы “Битва кентавров” и “Мадонна у лестницы”, свидетельствуют о поисках совершенной формы. Неоплатоники полагали, что это и есть основная задача искусства.

    В этих рельефах взору зрителя предстают зрелые образы Высокого Возрождения, которые строились на изучении античности. Кроме того, в их основе лежали традиции Донателло и его последователей.

    Начало работы над Сикстинской капеллой

    Папа Юлий II задумал создать для себя грандиозную гробницу. Поручил он эту работу Микеланджело. 1605 год был нелегким для них обоих.

    Скульптор уже начал работу, но позже узнал, что папа отказывается оплачивать счета. Это задело мастера, поэтому он самовольно покинул Рим и вернулся во Флоренцию.

    Долгие переговоры завершились прощением Микеланджело. И в 1608 году началась роспись потолка Сикстинской капеллы.

    Работать над росписью было большим подвигом. 600 квадратных метров были оформлены за четыре года. Грандиознейший цикл композиций на темы Ветхого Завета родился из-под руки Микеланджело.

    Картины, изображения на стенах поражают идейной, образной стороной и пластической выразительностью форм. Обнаженное человеческое тело имеет особое значение.

    Через разнообразные позы, движения, положения выражается невероятное количество идей и чувств, которые обуревали художника.

    Читать

    Всеобщая история искусств

    От редакционной коллегии.

    Введение

    Искусство Италии

    Введение

    Искусство Проторенессанса и 14 века

    Искусство 15 века

    Архитектура

    Изобразительное искусство

    Искусство 16 века

    Введение

    Архитектура

    Изобразительное искусство Средней Италии в период Высокого Возрождения

    Искусство маньеризма

    Изобразительное искусство Венеции и прилегающих областей

    Прикладное искусство

    Искусство Нидерландов

    Архитектура

    Изобразительное искусство 15 века

    Изобразительное искусство 16 века

    Искусство Германии

    Искусство 15 века

    Искусство 16 века

    Искусство Франции.

    Искусство 15 века

    Искусство 16 века

    Искусство Испании

    Искусство Португалии

    Искусство Англии

    Искусство Далмации

    Искусство Венгрии

    Искусство Польши

    Библиография

    Общие работы

    Искусство Италии

    Общие работы

    Искусство проторенессанса и 14 века.

    Искусство 15 века.

    Искусство 16 века.

    Искусство Срелней Италии.

    Искусство маньеризма.

    Искусство Северной Италии.

    Искусство Нидерландов.

    Искусство Германии

    Искусство Франции.

    Искусство Испании

    Искусство Англии

    Искусство Далмации.

    Искусство Венгрии.

    Искусство Чехословакии.

    Искусство Польши.

    Всеобщая история искусств

    Том третий

    От редакционной коллегии.

    Третий том «Всеобщей истории искусств» целиком посвящен искусству эпохи Возрождения.

    Авторами глав третьего тома являются:

    Введение — Ю. Д. Колпинский.

    Искусство Италии

    Введение — Е. И. Ротенберг.

    Искусство Проторенессанса и 14 века — Н. А. Белоусова.

    Искусство 15 века Архитектура — В. Е. Быков. Изобразительное искусство — Н. А. Белоусова.

    Искусство 16 века Введение — Е. И. Ротенберг. Архитектура — В. Ф. Маркузон. Изобразительное искусство Средней Италии в период Высокого Возрождения — Е. И. Ротенберг.

    Искусство маньеризма — И.А.Смирнова.

    Изобразительное искусство Венеции и прилегающих областей — Ю. Д. Колпинский.

    Прикладное искусство—Н. С. Степанян.

    Искусство Нидерландов

    Архитектура—Е. И. Ротенберг.

    Изобразительное искусство — Р. Б. Климов.

    Искусство Германии — Н. М. Чегодаева.

    Искусство Франции

    Архитектура — А. И. Венедиктов.

    Изобразительное искусство — М. Т. Кузьмина.

    Искусство Испании — Т. П. Каптерева.

    Искусство Португалии — Т. П. Каптерева.

    Искусство Англии

    Архитектура—А. И. Венедиктов.

    Изобразительное искусство — М. А. Орлова.

    Искусство Далмации — Л. С. Алешина.

    Искусство Венгрии — А. Н. Тихомиров.

    Искусство Чехословакии — Л. С. Алешина.

    Искусство Польши — М. Т. Кузьмина

    В отдельных разделах тома использованы авторские материалы В. Ф. Маркузона (по архитектуре Италии 15 в.), Е. И. Ротенберга (по изобразительному искусству Италии 15 в.), В. М. Полевого (но искусству Польши — раздел о Вите Ствоше).

    В редактировании отдельных глав принимали участие А. Д. Чегодаев и Н. В. Яворская. В подготовке текстов к печати участвовала Л. С. Алешина.

    Подбор иллюстративного материала выполнен Е. И. Ротенбергом, Т. П. Каптеревой и Л. С. Алешиной. Макет альбома иллюстраций составлен Р. Б. Климовым при участии редакторов тома, список иллюстраций — Т. П. Каптеревой. В подготовке карт принимала участие Л. С. Алешина. Указатель составлен М. Б. Аптекарь; материалы для библиографии представлены авторами глав.

    Рисунки в тексте и карты выполнены художником В. А. Лапиным; подготовка иллюстративного материала для репродуцирования осуществлена фотографами Е. А. Никитиным и Н. А. Крацкиным.

    За помощь в работе при подготовке настоящей книги—-консультации, рецензирование, предоставление фотоматериала и т. д.—редколлегия приносит благодарность: Государственному ЭрмитажУ) Государственному музею изобразительных искусств имени А. С.

    Пушкина, Государственной библиотеке имени В. И. Ленина, Институту теории и истории искусств Академии наук Чехословакии, Национальному музею в Варшаве, Национальной галлерее в Будапеште, Государственному издательству «Э- А.

    Зееман» (Лейпциг), Государственному издательству художественной литературы и искусства (Прага).

    За помощь в работе над третьим томом редколлегия приносит благодарность профессору А. Г.

    Габричевскому, директору Академии художеств в Венеции профессору Джузеппе Делогу, профессору Стефану Козакевичу (Польша), ректору Академии художеств Чехословакии Иржи Коталику, члену-корреспонденту Академии наук СССР В. Н. Лазареву, кандидату искусствоведения К. М. Малицкой, кандидату искусствоведения А. Н. Немилову.

    Введение

    Ю. Колпинский

    Возрождение полагает начало новому этапу в истории мировой культуры. Этап этот, как отмечал Ф. Энгельс, был величайшим прогрессивным переворотом из всех пережитых до того времени человечеством ( См. К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. 20, стр.346) .

    По значению, которое имело Возрождение для развития культуры и искусства, с ним может быть сопоставлена в прошлом только эпоха расцвета античной цивилизации. В эпоху Возрождения зародилась современная наука, в особенности естествознание.

    Достаточно напомнить о гениальных научных догадках Леонардо да Винчи, об основании Фрэнсисом БЭКОНОМ опытного метода исследования, об астрономических теориях Коперника, о первых успехах математики, о географических открытиях Колумба и Магеллана.

    Особое значение имело Возрождение для развития искусства, утверждения принципов реализма и гуманизма в литературе, театре и изобразительном искусстве.

    Художественная культура Возрождения представляет для человечества неповторимую и непреходящую ценность. На ее основе возникла и развилась передовая художественная культура нового времени. Более того, реалистическое искусство Возрождения открывает собой, по существу, первый этап в истории искусства нового времени.

    Основные принципы реализма, сама система реалистического языка изобразительного искусства нового времени сложилась в искусстве Возрождения, в особенности в его живописи. Огромное значение имело искусство Возрождения для всего дальнейшего развития зодчества и ваяния.

    То же относится и в значительной мере к театру и литературе.

    Расцвет культуры и искусства Возрождения имел всемирно-историческое значение. Однако это вовсе не значит, что культура всех народов мира при переходе от феодализма к буржуазному обществу проходила через период Возрождения как через обязательный этап своего развития.

    Для того чтобы в недрах позднего феодального общества впервые возникла и победила последовательно антифеодальная, реалистическая и гуманистическая художественная культура ренессансного типа, сложилось передовое светское мировоззрение, возникло представление о свободе и достоинстве человеческой личности, необходимо было сочетание определенных исторических условий, которые оказались возможными в определенной части земного шара, а именно в Западной и отчасти Центральной Европе.

    Экономика и культура средневековой Европы на первых этапах развития феодализма отставала от рано расцветших могучих культур Востока (Арабский Восток, Китай, Индия, Средняя Азия).

    В дальнейшем, однако, именно в Европе впервые созрели предпосылки к переходу от феодализма к капитализму, то есть к новой, более высокой общественно-исторической формации.

    Эти новые общественные отношения сложились еще в недрах европейского феодального общества в торго-во-ремесленных городах — городских коммунах.

    Именно тот факт, что в некоторых экономически наиболее развитых областях средневековой Европы города приобрели политическую самостоятельность, облегчил зарождение в них раннекапиталистических отношений.

    На этой основе и возникла открыто враждебная старой феодальной культуре новая культура, названная культурой Возрождения (Ринашименто — на итальянском, Ренессанс — на французском языке).

    Таким образом, первая антифеодальная в истории человечества культура возникла в ставших на путь капиталистического развития независимых городах-государствах, спорадически вкрапленных в массив Европейского континента, который находился в целом еще на стадии феодализма.

    Творчество Микеланджело Буонарроти (стр. 7 из 45)

    – Ах, это Фавн из моего кабинета! – воскликнул Лоренцо. – Да, ты лишил его бороды. – Мне показалось, что без бороды будет лучше. – А разве не должен копиист копировать? – Скульптор не копиист. – А ученик? Разве он не копиист? – Нет. Ученик должен создавать нечто новое, исходя из старого.

    – А откуда берется новое? – Оттуда же, откуда берется все искусство. Из души художника. – Твой Фавн слишком стар. – Он и должен быть старым. – Но почему ты оставил у него в целости зубы – все до единого? Все считают, что фавны наполовину козлы. А у козлов выпадают зубы? – Лоренцо рассмеялся.

    – Я этого не видал.

    Когда Лоренцо ушел Микеланджело принялся переделывать у Фавна рот. Наутро Лоренцо направился прямо к верстаку Микеланджело.

    – Твой Фавн, по-моему, постарел за одни сутки лет на двадцать. – Скульптор – властитель над временем: в его силах прибавить лет своему герою или же убавить, – по-видимому, Лоренцо был доволен.

    – Видишь, ты срезал у него верхний зуб. И еще два зуба на нижней челюсти с другой стороны. – Для симметрии. – Другой бы выбил у него несколько зубов и на том кончил – Ты даже сделал гладкими десны в тех местах, где были зубы.

    – Тут все вытекало одно из другого.

    В этом был весь Микеланджело, именно так впоследствии он относился к каждой своей работе. С этой минуты он был принят во дворец.

    «Тот же Лионардо несколько лет тому назад хранил в своем доме на память о дяде барельеф с Богоматерью, высеченный из мрамора собственноручно самим Микеланджело, высотой чуть побольше локтя; в нем он, будучи в то время юношей и задумав воспроизвести манеру Донателло, сделал это настолько удачно, словно видишь руку того мастера, но и грации, и рисунка здесь еще больше. Работу эту Лионардо поднес затем герцогу Козимо Медичи, почитающему ее за вещь в своем роде единственную, ибо другого барельефа, кроме этой скульптуры, рукой Микеланджело выполнено не было» Вазари.

    В начале своего творческого пути Микеланджело выступает, прежде всего, как скульптор. Уже первые работы свидетельствуют о его незаурядности и отмечены чертами нового, того, что не могли дать ему учителя: живописец Доменико Гирландайо и скульптор Бертольдо.

    Его первый рельеф «Мадонна у лестницы» (1489-1492, Флоренция, Музей Буонарроти), высеченный им в мраморе, когда ему было едва шестнадцать лет, отличается от произведений предшественников пластической мощью образов, подчеркнутой серьезностью трактовки сотни раз использованной темы.

    «Мадонна у лестницы» выполнена в традиционной для итальянских скульпторов ХV века технике низкого, тонко нюансированного рельефа, напоминающей рельефы Донателло, с которыми его роднит и присутствие младенцев (путти), изображенных на верхних ступенях лестницы.

    Внизу у лестницы сидит мадонна с младенцем на руках (отсюда название рельефа). Тонкая градация лепки форм этого трехпланового рельефа придает ему живописный характер, словно подчеркивая связь этого вида скульптуры с живописью.

    Если учесть то обстоятельство, что Микеланджело начинал обучение у живописца, то становится яснее причина обращения его на первых порах именно к этому виду скульптуры и соответствующая его трактовка.

    Но молодой Микеланджело дает, однако, пример совершению не традиционного образа: Мадонна и Младенц Христос наделены непривычной для искусства кватроченто мощью и внутренним драматизмом.

    Главное место в рельефе принадлежит Мадонне, величавой и серьезной. Образ ее связан с традицией древнеримского искусства.

    Однако особая ее сосредоточенность, сильно звучащая героическая нота, контраст мощных рук и ног с изяществом и свободой трактовки живописно-певучих складок ее длинного одеяния, удивительный в недетской силе младенец на ее руках — все это идет от самого Микеланджело.

    Найденная здесь особая компактность, плотность, уравновешенность композиции, умелое сопоставление различных по величине и трактовке объемов и форм, точность рисунка, правильность построения фигур, тонкость обработки деталей предвосхищают его последующие работы.

    Есть в «Мадонне у лестницы» и еще одна черта, которая будет характеризовать многие из произведений художника в будущем — огромная внутренняя наполненность, сосредоточенность, биение жизни при внешнем спокойствии.

    Мадонны XV века миловидны и несколько сентиментальны. Мадонна Микеланджело трагически задумчива, погружена в себя, она не изнеженная патрицианка и даже не трогательная в своей любви к младенцу юная мать, а суровая и величавая дева, которая сознает свою славу и знает об уготованном ей трагическом испытании.

    Микеланджело изваял Марию, когда она, держа у своей груди дитя и, должна была предрешить будущее – будущее для себя, для младенца, для мира. Всю левую часть барельефа занимают тяжелые лестничные ступени.

    Мария сидит в профиль на скамье, направо от лестницы: широкая каменная балюстрада словно бы обрывалась где-то за правым бедром Марии, у ног ее ребенка.

    Зритель, взглянув на задумчивое и напряженное лицо Богоматери, не может не почувствовать, какие решающие минуты она переживает, держа у своей груди Иисуса и, словно бы взвешивая на ладони всю тяжесть креста, на котором ее сыну суждено было быть распятым.

    «Богоматерь», известная под названием «Мадонна делла Скала», находится теперь во флорентийском музее Буонарроти.

    «В это самое время по совету Полициано, человека учености необыкновенной, Микеланджело на куске мрамора, полученном от своего синьора, вырезал битву Геркулеса с кентаврами, столь прекрасную, что иной раз, разглядывая ее сейчас, можно принять ее за работу не юноши, а мастера высокоценимого и испытанного в теории и практике этого искусства. Ныне она хранится на память о нем в доме его племянника Лионардо, как вещь редкостная, каковой она и является» Вазари. Точное название скульптурной группы – «Битва кентавров с лапифами».

    Мраморный рельеф «Битва кентавров» (Флоренция, Дворец Буонарроти) имеет вид римского саркофага и изображает сцену из греческого мифа о битве людей лапифов с полу животными-кентаврами, напавшими на них во время свадебного пиршества.

    Сюжет был подсказан Анджело Полициано (1454-1494), ближайшим другом Лоренцо Великолепного. Его смысл – победа цивилизации над варварством. Согласно мифу, лапифы победили, однако в интерпретации Микеланджело исход битвы неясен.

    Скульптор создал компактные и напряженные массы обнаженных тел, продемонстрировав виртуозное мастерство в передаче движения посредством игры света и тени.

    Следы резца и неровные края напоминают нам о камне, из которого являются фигуры.

    Этот рельеф производит впечатление поистине взрывчатой силы, он поражает мощной динамикой, бурным движением, пронизывающим всю композицию, богатством пластики. В этом высоком рельефе нет ничего от графичности трехпланового построения.

    Он решен чисто пластическими средствами и предвосхищает другую сторону последующих творений Микеланджело — его неистребимое устремление к раскрытию всего многообразия и богатства пластики, движений человеческого тела. Именно этим рельефом юный скульптор во всю силу заявил о новаторстве своего метода.

    И если в тематике «Битва кентавров» существует связь искусства Микеланджело с одним из его истоков — античной пластикой и, в частности, с рельефами древнеримских саркофагов, то в трактовке темы ярко выражены новые устремления. Микеланджело мало занимает момент повествовательности, рассказа, столь обстоятельного у римских мастеров.

    Главное для скульптора — возможность показать героику человека, раскрывающего в битве свою духовную мощь и физическую силу.

    В клубке тел, сплетенных в смертельной схватке, мы находим первое у Микеланджело, но уже удивительно широкое воплощение главной темы его творчества темы борьбы, понятой в качестве одного из извечных проявлений бытия.

    Фигуры сражающихся заполнили все поле рельефа, удивительного в своей пластической и драматической целостности. Среди клубка сражающихся выделяются отдельные идеально прекрасные обнаженные фигуры, моделированные с точным знанием анатомического строения человека.

    Одни из них вынесены на передний план и даны в высоком рельефе, приближающемся к круглой скульптуре. Это позволяет выбирать несколько точек для обозрения. Другие — отодвинуты на второй план, рельеф их ниже и подчеркивает общую пространственность решения.

    Глубокие тени контрастируют с полутонами и ярко освещенными выступающими частями рельефа, что придает изображению характер живой и чрезвычайно динамичный.

    Некоторая незавершенность отдельных частей рельефа усиливает по контрасту выразительность фрагментов, законченных со всей тщательностью и тонкостью. Проявившиеся черты монументальности в этом сравнительно небольшом по размеру произведении предвосхищают дальнейшие завоевания Микеланджело в этой области.

    Исследователи до сих пор спорят о том, какой именно эпизод античной мифологии воспроизведен юным мастером, и сама эта сюжетная неясность подтверждает, что целью, которую он ставил перед собой, было не точное следование определенному повествованию, а создание образа более широкого плана.

    Многие фигуры в рельефе их драматический смысл и скульптурная трактовка словно во внезапном откровении предвещают мотивы будущих произведений Микеланджело, пластический язык рельефа своей свободой и энергией, порождающей ассоциацию с бурно переливающейся лавой, обнаруживает сходство с микеланджеловской скульптурной манерой гораздо более поздних лет.

    Свежесть и полнота мироощущения, стремительность ритма придают рельефу неотразимое обаяние и неповторимость. Недаром же Кондиви свидетельствует о том, что Микеланджело в старости, глядя на этот рельеф, сказал, что «осознает ошибку, которую он сделал, не отдавшись всецело скульптуре» (Переписка Микеланджело Буонарроти и жизнь мастера, написанная его учеником Асканио Кондиви).

    КАК ЖАЛЬ, ЧТО ГЛИЦИНИИ В ФИРЕНЦЕ НЕ РАСЦВЕЛИ

    Азазелло шевельнулся и ответил почтительно:

    - Мессир, мне больше нравится Рим.

    - Да, это дело вкуса,- ответил Воланд.

    Михаил Булгаков. «Мастер и Маргарита»

    «…Смерть – это все­гда вторая

    Флоренция с архитектурой Рая».

    Иосиф Бродский. «Декабрь во Флоренции»

    Парочку, в самом начале мая неспешно шагавшую по узкому тротуару виа дель Проконсоло в центре Флоренции, раскусить с первого взгляда было несложно: Россия. Хотя джинсовый профессор, низенький округлый синьор почтенных лет с большой круглой головой в коротком густом ёжике, густо обвешанный туристскими причиндалами, бойко говорил на смеси английского, французского и италь­янского с порцией польского и чешского, и растерянные безъязыкие туристы беспомощно тянулись на его тенор, не утруждаясь вопросом, откуда этот человек мог появиться на берегу мутной весенней Арно. Пункт приписки легко читался по глазам его спутницы, поджарой дамы тоже достаточных лет. Она явно мёрзла,- из ворота её короткого платинового плаща торчали два надетых друг на друга тонких свитера, зелёный и бледно‑сиреневый. Такая же, как плащ, тканевая шляпа была неэстетично натянута по самые уши.

    - В Москве се­го­дня теплее, чем в солнечной Тоскане! А ведь один знакомый эксперт по итальянским путешествиям клялся, что в Фирензе как раз расцветут глицинии!

    - Потерпите, Марго! Тепло может прийти сразу, тут Африка за углом. Подует южный ветер…

    - Боюсь, синьор, что в этом каменном городе жара так же противопоказана, как и холод. По мне, лучше холод. И с этой позиции вы спланировали наш trip добросовестно.

    - Увы, я не был одинок,- спутник Марго воинственно вскинул перед грудью небольшой «Никон» и врезался в толпу туристов.- За мной, Марго! Аvanti, signora!

    Два месяца назад профессор задумал этот весенний побег в Италию. За окном на Волге мели метели, а он вовсю обсуждал среднюю майскую температуру воздуха в Тоскане, вероятность дождей, досконально, как умеют только учёные‑теоретики, рассчитал в предстоящей поездке каждый шаг и поворот, количество ступенек на мостах, отдалённость отелей от вокзалов и музеев, стоимость любимых его спутницей итальянских вин и зрелых сыров, учёл даже цвет стен в номерах отелей,- Марго предпочитала терракотовые, чуть красноватые или золотистые тона. Весь февраль она получала от своего друга файлы с музеями, отелями, тратториями, советами бывалых, таможенными штучками и ещё очень многим, и неизбежно настал момент, ко­гда она почувствовала, что уже давно облазила два столь близких российской душе великих итальянских города.

    - У меня ощущение, что там я уже побывала и заглянула в каждую щель,- Марго загадочно улыбалась. Это можно было понять: «И зачем теперь париться с поездкой?»

    Но профессор был непрост, и приберёг главные доводы на самый конец.

    - «Кьянти»! – произнёс он патетически.- Сыры!!!

    Марго, мурлыча, долго выдох­нула и сдалась. Он знал, в какое яблочко выстрелить в упор.

    - Ваши старые стихи, пани, «Кьянти, кьянти, льётся кьянти!» – пришло время материализовать их на холмах Тосканы на месте обретения человечеством сего божественного напитка.

    - Пришло! – ответила Марго.- Вы правы, кое‑что придётся уточнить на месте. В ОВИР, в ОВИР, сэр!

    Она мысленно прокрутила предстоящие десять дней в пространстве Данте и Микеланджело. Негусто. Но кое‑что явно должно было получиться. Тем более с таким парт­нёром.

    В новых местах Марго не очень‑то ловилась на туристские наживки. Важнее было иное. Конечно, в первую очередь люди. Врачебный взгляд невольно распознавал их, по­чти диагностировал,- выражения лиц, частоту и искренность улыбок, тембры голосов, интонации, абрис фигур, пластику движений, способы выбирать и носить одежду, разговаривать, смотреть друг на друга. Мимо туристических троп Марго отправлялась на рынок в пик торговли, на автовокзал рано утром, ко­гда спешащие на работу люди не замечают окружающего и больше всего похожи на самих себя, вечером выбирала кабачок, где ужинают аборигены и не наткнёшься на туриста. Конечно, ещё и ландшафты. Чудесно рассматривать их не спеша, обязательно в разном свете, особенно в боковом утреннем и сквозном вечернем, в пять утра уже спешить по улицам, чтобы поймать короткие моменты прорисованных лучами и тенями объёмов, быструю смену тонов и их отношений: Руанский собор утром, Руанский собор вечером. Её лимбика остро ощущала запахи незнакомых мест, новые, все­гда важные и волнующие. Понятно, в этом немало атавизма. Так зверь обонянием прокладывает себе тропу, ищет пищу, опознаёт врагов, друзей и половых парт­нёров. Среди привычных отысканные новые запоминались навсе­гда – запахи людей, растений, новой пищи, улиц с кофейнями и пекарнями наружу, грязноватых рынков и вокзалов, пыльных окраин, мирно живущих порою всего в нескольких кварталах от туристических муравейников. Всего этого не передаёт Интернет. За этим приходится отправляться в путешествие. Короче, она собралась. Ко всему, поездка предстояла в непрерывных беседах с профессором,- при её вечной занятости и его давнишней удалённости от центра их города удовольствие немалое.

    Профессор был интеллектуалом и до сих пор не остывшим шестидесятником. Студентом мединститута в качестве талантливого и усердного ученика он был принят в круг великих, ещё старорежимных профессоров, вырос рядом с ними чуть старомодным, но зато свободным и неголо­словным в суждениях и применял понятие «честь» не как фонетическое звукосочетание, а как главное и непреложное правило существования личности. Как и было принято на той его кафедре, до старости он учил новые языки, знал их то ли девять, то ли десять, быстро запоминал и декламировал стихи, отыскивал ещё незнакомых, интересных на его вкус художников и музыкантов. Чуть красуясь, изящно, как бы за беседой в старом дворянском доме, он легко перемежал речь иностранными словечками. Говорил профессор старомодно, сложно, нередко с остреньким бесполым юмором. Хотя за принципы по‑прежнему дрался храбро, отпуская врагам меткие и порою смешные эпитеты. Они сразу прилипали, а он невинно улыбался, услышав от кого‑то рикошетом свою шутку. Например, чтобы свести противника к точке, профессор просто невзначай называл его Крошкой Цахесом. Как правило, этого удара бывало достаточно, чтобы некто грозный и большой на глазах у всех начинал испаряться до масштаба комара.

    Профессор был классиком. Как ему в советской стране удавалось читать редкие даже в столичных институтах иностранные научные журналы, трудно сказать. Но в то безинтернетное время по своей науке о живых тканях он знал по­чти все мировые новости. Лет сорок назад, реально оценив изъяны высшей школы СССР, он составил свод своих предложений реформирования по международным стандартам системы медицинского образования страны. Ректор института и местный партбосс недосмотрели, и, озвученные на учёном совете, эти десять крамольных страниц машинописи сначала вызвали полнейшее недоумение,- то­гда мало кто знал, как учат студентов в капстранах,- а следом легли в прошитые папки первого отдела и его головного заведения. После этого отважный зав­кафедрой в своём досье числился по­чти диссидентом. Это мало тревожило неуёмного реформатора,- в партии он не состоял, наград от государства не ждал, кооперативная квартира у него уже была, дочка в мединститут уже поступила. Не за что было с хрустом прищемить. Продолжая продвигать свою идею, он знал, что если его предложения кто‑то из чиновников Минздрава и наробраза и услышит, то всё равно промолчит. Самому всё придётся делать, только самому. В первые дни советской перестройки он начал новое и рискованное дело,- перевод и издание лучших зарубежных учебников для мединститутов. Невиданное дело – взамен разношкольных, разномастных, ветхих томов полувековой и более давности с устаревшими терминами, слепыми картинками дать в руки студентам современные, наглядные, удобные учебники мирового класса. Первый том с интересом переводили немногие англоговорящие сотрудники института. В кабинете профессора то­гда появились первые в два­дцати вузах города два персональных компьютера с цветными дисплеями и спе­циа­листы‑верстальщики, незнамо откуда уже знавшие издательские программы. С этого началось новое большое издательство медицинской литературы, переводные учебники, словари, лучшие мировые и оте­че­ственные руководства и монографии. Запустив этот механизм на полные обороты, лет десять назад профессор вдруг оставил свою серь­ёзную науку, передал кафедру ученику и поселился в деревне на высоком волжском берегу. Так было удобнее редактировать текущие издания и выкраивать время вдоволь порыскать в Интернете, насладиться самому и разослать своим отборные, развивающие мозги наводки – книги, фильмы, музыку, живопись, лекции, дискуссии и многое другое. Вкус и чутьё в этом деле у профессора были безупречны. На его блог ходили тысячи людей, заводили разговоры, профессор тут же пространно отвечал или отсылал с вопросами к лучшему, на его взгляд, спе­циа­листу из своих читателей или друзей. Жизнь вокруг него бурлила, он режиссировал. Большой экран его сильного компьютера светился на высоком обрыве над средней Волгой по­чти без передышек.

    Флоренция в конце апреля ещё не прогрела свои светлые камни. Было уже за полдень, ко­гда из дверей отеля в районе Санта‑Мария-Новелла они ступили, наконец, на флорентийскую землю, вернее, на землю, плотно укрытую древним шлифованным камнем. По средневековому лабиринту узких улиц, проходов, щелей и лестниц профессор вёл по карте безошибочно, и, без сомнений следуя за ним, довольная Марго успевала разглядывать.

    - Тут дома в центре стоят в неизменном облике с трина­дцатого века. Как вам это? Целы! Местные законы запрещают реконструкции, только реставрацию.

    - Слышала, что есть строения и помоложе, с шестна­дцатого. – Марго пыталась понять, обитает ли кто‑то за окнами, повсеместно прикрытыми тёмно‑серыми или тёмно‑зелёными жалюзи из толстых реек.- В эти стёкла не попадает свет!

    - Тут важнее спрятаться от солнечной жары. Представляете, как этот камень накалится летом!

    - И от налётчиков.- Все окна первых этажей были забраны фигурными железными решётками. Пыль на них смывали, видимо, только дожди.

    - Боюсь, что за восемьсот лет эта мера предосторожности не утратила смысла. А вот, пани, и нумер первый в нашем списке, Оньиссанти – домовая церковь рода Веспуччи. Америго из них! Тут в трапезной одна из лучших «Тайных вечерь» вашего любимого Доменико Гирландайо.

    Оньиссанти – маленькая церковь три­на­дцатого века внутри оказалась обширнее, чем виделось с фасада. В холодном окружении серых стен фрески и живописные полотна являли сильнейший контраст живых красок. Серые тона интерьеров ждали и в других храмах Флоренции – так ничто не мешает в них великой живописи.

    - От имён художников в здешних храмах голова должна закружиться ещё до того, как бросишь взор на стены,- профессор медленно шёл к алтарю. – Где‑то тут у ног Симонетты Веспуччи покоится Сандро Боттичелли.

    Они миновали пятисотлетние захоронения в полу – по этим плитам тут ходят. Единственный скучный монах в кресле у входа читал книгу и вполглаза поглядывал на посетителей. Полумрак. Тишина. Обыденность.

    - Вот, Боттичелли, «Святой Августин»!

    - Значит, напротив Гирландайо, «Святой Иероним»! А вот там, пониже, это его «Пьета». Где‑то тут у алтаря ещё и «Мадонна делла Мизерикордия» с порт­ретами всех Веспуччи. Америго должен стоять боком.

    - Этот алтарь ко­гда‑то украшала «Мадонна Оньиссанти» Джотто, трина­дцатый век. Увидим её в Уффици. Так просто… И всё это в маленькой полутёмной церковке…

    - По всему, справа у алтаря, где записочки и цветы на полу,- они.

    - Да, круглая плита с именем его отца Мариано Филипепи. Это Боттичелли! Как и просил, у ног Симонетты Веспуччи, своей Венеры и Флоры.

    - Как вы полагаете, профессор, безопасно ли было тут шестьсот лет назад художнику или поэту всю жизнь пуб­лич­но воспевать чужую жену? Головы за это не рубили?

    - Тем итальянцы от нас и отличаются. Не рубили! На полотнах у Боттичелли ни одной красавицы кроме Симонетты, хотя дама имела знатного мужа, весьма знатного поклонника и рыцаря герцога Джулиано Медичи, и, скорее всего, нико­гда за свою короткую жизнь не виделась с художником Боттичелли.

    - Беатриче тоже не знала Данта. Может, пару раз мимо и прошла. И ему на всю жизнь хватило впечатлений. Великие символы неземной любви, но… не собственные жёны. Увы.

    - Зато обе эти юные дамы Флоренции обожествлены любовью до бессмертия! Чувствуете, по какой мы шагаем земле, Марго! Что за мужчины проживают тут!

    Флоренция поглотила сразу и целиком. Улицы сами вывели сначала на Пьяцца дель Дуомо к огромной базилике Санта‑Мария дель-Фьоре, той, что снаружи не окинуть взглядом, к её видному в центре города отовсюду, просто висящему над головами гигантскому куполу Брунеллески, к Баптистерию Сан‑Джованни – древнеримскому храму Марса, позже щедро расписанному изнутри золотом. Едва пробившись к его позолоченным райским вратам ювелирной работы Гиберти, они поняли, что в дневной толпе тут ничего не увидеть, разумнее прий­ти в час дворников, на рассвете.

    Дальше карта города оказалась не­нужной. Поток туристов подхватил их и понёс по улице Кальцайоли, чтобы через несколько кварталов выплеснуть на площадь Синьории к Палаццо Веккьо, Лоджии Ланци и копии статуи Давида Микеланджело.

    - Как нужно настрадаться за десять веков средневековой тьмы, чтобы символом свободы Флорентийской респуб­лики провозгласить статую обнажённого юноши с камнем в руке!

    - Изголодаться, именно изголодаться, синьора! По естеству человеческому. Полагаю, что флорентийцам помог хороший опыт,- их город был римским ещё в минус первом веке, ко­гда статуи обнажённых героев никого сильно не смущали. Тут у людей изначально хороший вкус.

    - Не хотите ли вы сказать, что долгожданная эпоха Возрождения возгорелась в этом городе на тлевших углях древнеримской культуры? Римляне владели половиной Европы и Передней Азии, а первые гении Ренессанса почему‑то флорентийцы. Тут что‑то ещё. В этой точке планеты слишком многое сошлось. Во всём они опередили. Этот купол Брунеллески, Леонардо да Винчи, Боттичелли, Донателло, Микеланджело, Челлини, Рафаэль, Данте, Боккаччо. Всё, молчу…

    - Их жажда свободы личности началась с провозглашения Флорентийской респуб­лики в начале двена­дцатого века. И затем возьмите вперёд ещё пять веков демократии и свободы. Что было у нас в десятом веке? Даже в пятна­дцатом. А флорентийские Медичи в эти годы имели сеть банков в городах Европы, выдавали кредиты и дорожные чеки, город неустанно украшал себя, за что десятилетиями платил своим художникам огромные суммы.

    У статуи Давида люди, делавшие селфи на фоне его стоп, казались лилипутами. Красавец, юный обнажённый иудей, вот‑вот готовый камнем убить одетого в броню противника‑гиганта, стоял у входа во дворец флорентийской синьории уверенный, свободный, без конвульсий предстоящей схватки. Лишь лицо гневно.

    - Давид победил верой в своё предназначение и народ Израиля, ждавший исхода этого поединка, чтобы или исчезнуть, или начать жить заново. Хороший символ для вольной Флорентийской респуб­лики, лакомого средневекового кусочка: праведный поражает врага не только силой оружия.

    - Но и им тоже, профессор. Гонку вооружений с первобытных времён пока что ничем так и не заменили. Вы обратили внимание,- Давид самый миролюбивый персонаж среди скульп­тур на этой исторической площади. Чем заняты все остальные изваяния Донателло, Челлини, Джомболоньи? Геркулес приканчивает кентавра. Римлянин похищает сабинянку. Персей только что отрубил голову медузы. Патрокл истекает кровью. Похищенная бедняжка Поликсена ждёт участи.

    - По всему, греки на всякий случай её всё же закололи на могиле их героя Ахилла. А ведь дама была совершенно ни причём.

    - Массовый зритель выше мирных вздохов все­гда ценил насилие. Любители опер до сих пор поджидают кончину героев не позже, чем в треть­ем акте.

    - Что же делать, эти статуи очень давнишние. Жестокое время – жестокое искусство. Зато вот эта пятитонная золотая черепха с лилипутом на спине уравновешивает эмоции,- профессор и Марго стояли у новейшего изваяния.- Увы, кроме удивления, пожалуй, ничего… Блестит.

    - Как ничего? Она заняла четверть площади. В будущее – верхом на черепахе?! Вон тому бравому герцогу Козимо Медичи на коне за ней уже не угнаться.

    - Марго! Вы слишком дотошны! Люди с удовольствием расхаживают тут, фотографируются, и им в голову не приходит, сколько казней и костров инквизиции видело это место, и что оно по колени залито кровью!

    - Все древние площади ей залиты. Наша Красная неужто чище? Одних стрельцов сколько развешали по стенам! И тут в окнах дворца Веккьо казнённых флорентийцев вывешивали напоказ. Акт наглядного воспитания народа.

    - Видимо, я в детстве по­чти коснулся такого события. Мой детский сад № 29 в вой­ну был на площади Свободы, на углу Театральной и Карла Маркса, напротив стройки оперного те­атра. К концу вой­ны стройку огородили, и на работу приходила колонна пленных японцев, позднее немцев. Почти ничего не осталось в памяти, кроме образа воспитательницы, ласковой Ады Израилевны, а также одного из дней сорок четвёртого года, ко­гда нас не выпустили играть во двор, а выходящие на площадь окна плотно закрыли одеялами. Я, малыш, ощутил в голосах и глазах взрослых тяжёлое и гнетущее, что и запо­мнил навсе­гда. Говорили, что на площади вешали предателей. Да и позднее эта версия не была опровергнута. Наглядное воспитание.

    Лавируя между туристами, они шли мимо фонтана Нептуна Бартоломео Амманнати.

    - Посмотрите, Марго, на чём приплясывает эта японка с большим «Кодаком»!

    Надпись на отшлифованной подошвами красной мраморной плите гласила, что на этом месте в 1498 году был сожжён Джироламо Савонарола.

    - Ей плевать! Ей не до итальянского фанатика, строившего из себя реформатора и борца за народную справедливость. Он же рвался к папскому престолу. А попади туда, сколько бы ещё душ поджарил! Хотя о нём до сих пор спорят и есть почитатели. Толпа, взведённая проповедями до бешенства, сожжённые грешники, «грабь награбленное!», шастающие по домам отряды молодых реквизиторов, «костры суеты» на этой, кстати, площади. Сколько шедевров искусства, рукописей, книг, даже музыкальных инструментов в них сгорело? Не счесть! Боттичелли сам швырнул в огонь свои картины. Сам! Вам это ничего не напоминает из ближайшей истории?! К примеру, в 1920 году в Казани у жителей в пользу народа реквизировали пианино и рояли. Потом их на барже отвезли народу в уездный город Козьмодемьянск, сгрузили, и так они стояли несколько лет на берегу, десяток «Шрёдеров» и «Беккеров», пока не развалились. Просто в городе Козьмодемьянске к тому времени уже убили тех троих человек, что умели играть на пианино.

    - «Не бойтесь, королева, кровь давно ушла в землю. И там, где она пролилась, уже растут виноградные гроздья». А нам с вами пора бы найти приют, где в тишине можно отведать тосканской говядины или макарончики паппарделе с кроликом, и пригубить, наконец, из бутылочки настоящего «Кьянти Классико» с чёрным петухом на этикетке!

    - «Кьянти Классико»? То­гда мне только сыр, «марцолино» из молока утреннего надоя или уж овечий «пекорино»!

    - Сколько раз толковал себе, что надо МНОГО читать про места, кои собираешься посетить. Я уйму всего прочёл про Флоренцию, и всё равно на месте узнаёшь массу нового.

    - Признайтесь, что этот город застал вас врасплох! Увидеть сразу и столько великого искусства! У меня пока что всё смешалось в одном мажорном аккорде, и уже чуть покачивает от впечатлений! – профессор и Марго быстрым шагом шли на встречу с Данте Алигьери на площадь Санта‑Кроче.

    - «Зорю бьют… из рук моих ветхий Данте выпадает»…- Вот уж кто из русских оценил бы Фиренцу, так это Александр Сергеевич. Не Михаил Юрьевич, нет! Именно этот жизнелюб! Сие место со­здано для творчества и наслаждений, подтверждаю. Хотя, в эпикурействе меня уличить нечем.

    - Вы знаете истинное имя Данте? Дуранте Алигьери. По‑нашему не очень… Правильно, что Данте.

    - «Земную жизнь пройдя до половины, я очутился в сумрачном лесу!». Как вы полагаете, Марго, почему Дант так начал свою «Комедию»? Видимо, формула: идущий – поплутает.

    - А лежащий и сидящий – нет?

    - Нет! Не дано! Камни на дороге!

    - Кто‑кто, а Дант ценил движение. В «Комедии» трёх минут не стоишь на месте. А вот это? «То горестный удел тех жалких душ, что прожили, не зная ни славы, ни позора смертных дел». Как вам этот гимн человеческой деятельности без учёта её вектора?!

    - А что же вы хотите? Были бы только хорошие, пришлось бы ранжировать и их, делить на более и менее хороших. Азарт единства и борьбы противоположностей движет миром. Дант абсолютно прав. Да мы и при­шли. Там, слева у собора, со львами у ног, видимо, и есть его статуя.

    - Одного не пройму, почему Данта столько веков изображают яростным и угрюмым обличителем? – Марго дважды обошла статую, выбирая свет для фотосъёмки.- Ну, просто громы и молнии из глаз! Великий Инквизитор. А он ведь был дипломатом, философом, поэтом, и, к тому же, деятельным поклонником небесной возлюбленной. Случайно ли он «Комедию» свою завершил главным, любовью: «Но страсть и волю мне уже стремила, Как если колесу дан ровный ход, Любовь, что движет солнце и светила»! После долгого пути от ада к раю и любого выбора там он остаётся только с любовью! Неужели не заслужил для вечности ни одной своей улыбки?

    - Не исключу, что первых Дантовых порт­ретистов сбил с толку его угловатый профиль, да так и пошло.

    - Профиль не мешает свету на ли­це. Увы, но здешний громовержец Дант – не мой герой. Посмотрите, он сейчас из‑под плаща выкинет руку пальцем вниз.

    - И укажет не на гладиаторов, а как раз на торгашей у своих ног! Успокойтесь, дорогая синьора,- очень даже фактурный Данте Алигьери. Он тут гневается не на всё человечество, а на флорентийцев, что навсе­гда изгнали его из родного города, а теперь столетия торгуются с равеннскими монахами за его прах.

    - Вот бы ломанулся народ в Фиренцу, если бы сторговались!..

    - К слову, позвольте, сударыня, вас посмешить,- новейшая иллюстрация к Дантову аду, только что выловил в сети: «Если в аду будет Интернет, многие даже не заметят, что они умерли».

    У ног недовольного Данте на пороге базилики Санта‑Кроче они вдруг развернулись и скрылись в узкой улице справа от площади, чтобы через два квартала очутиться уже вдалеке от гама и толкотни, в той Фиренце, куда не ступает нога туриста.

    - Вы правы, Марго! Никакого желания поклониться в этом соборе Дантову кенотафу. А на могилу Микеланджело придём в конце концов,- его Флоренция этим завершается. А мы пока что в самом её начале!

    - Вы уверены, командор, что ведёте правильно? Не поклонник ли вы Ивана Сусанина? – Едва удалившись от площади, улицы быстро опустели и потеряли нарядность.- Дом‑музей Микеланджело может ли пребывать в такой глуши?

    - Окститесь, szanowna pani! Слева в двух кварталах Дуомо! Сейчас свернём на via Ghibellina, там нумер семьдесят Каза Буонарроти. По карте где‑то в двух шагах.

    Виа Гибеллина была длинна, пустынна и уныла. На ней в 1508 году Микеланджело Буонарроти приобрёл для семьи дом. Сам он в нём не жил, но потомки собрали коллекцию работ и документов своего великого предка, его порт­реты, что‑то из мебели, заказали живопись хорошим художникам, интерьеры известным архитекторам, и, в конце концов, через три века открыли музей и подарили его Флоренции.

    Как и улица Гибеллина, музей встретил безмолвием и безлюдьем,- в небольшом дворце семьи Буонарроти профессор и Марго оказались единственными посетителями.

    - Всегда ли у вас так многолюдно, синь­ориты? – профессор полудетской улыбкой с ямочкой на правой щеке заставил молодых длинноногих смотрительниц заулыбаться, зашевелиться и раскрыть двери. Пока он непринуждённо поддерживал по‑итальянски громкий разговор обо всём сразу, Марго, пройдя по небольшим залам, нашла, наконец, то, что так ждала увидеть тут,- на белой стене в свете обычной лампочки пребывала «Мадонна‑делла‑Скала» – «Мадонна у лестницы». В 1490 году в этом городе в школе Лоренцо Великолепного в саду монастыря Сан Марко Микеланджело изваял этот рельеф из куска рыжеватого каррарского мрамора. Его первая большая работа. На шестна­дцатом году. Искусствоведы до сих пор не уняли голосов, решают, он ли, не он, кому подражал, почему Мадонна сидит на лестнице и боком, а её младенец вообще спиной к зрителям, перегружена ли её спина складками материи, и почему она босую стопу выгнула по‑крестьянски. В восемна­дцать Микеланджело принесёт домой завёрнутый в холст мрамор – «Битву кентавров». В девятна­дцать, сразу после смерти Лоренцо Медичи, появится «Геркулес» высотой по­чти в два с половиной метра, аллегория Великолепного – учителя и покровителя Микеланджело. В два­дцать готовы скульп­туры для Арки святого Доминика в соборе Болоньи, «Святой Йоханнес», «Спящий Купидон». Трёхлетний труд над божественной «Пьетой» – «Оплакиванием Христа» скульп­тор завершит в два­дцать пять. «Вакха» и «Мадонну из Брюгге» покажет пуб­лике в два­дцать шесть. Гигантского «Давида» восторженная Флоренция будет приветствовать на его два­дцать девятом. И в таком темпе по­чти до девяноста. Да! Гениям многое дано сразу. Но они являются на Землю для непрерывного труда.

    - Уже поднимаетесь на небеса по этой лестнице, мадам? – профессор стоял за спиной Марго и тоже любовался Мадонной.- Есть чудесная новость: вам разрешено снизу, вот тут, прикоснуться к обрезу мрамора, я только что имел беседу с главным научным сотрудником музея. Кончиками пальцев, символически.

    - Блаженный день! В полной тишине побыть с глазу на глаз с этим…

    После того, как они постояли у «Битвы кентавров», осмотрели скульп­турные модели, рисунки, проекты зданий руки Микеланджело, поклонились его живописным и скульп­турным порт­ретам, со­зданным современниками и учениками, профессор, загадочно улыбаясь, за руку повлёк свою спутницу в неприметную дверь второго этажа и артистично распахнул её. От не­ожи­данности Марго отшатнулась: в полутёмной по­чти пустой комнате на столе, разведя ноги, лежал тёмно‑коричневый гигантский мужчина без головы и рук. Сбоку в свете луча небольшой лампы женщина в белом халате, обмакивая кисточки в жидкости, обрабатывала внутреннюю поверхность его атлетического терракотового бедра. Больше, чем мастерскую реставратора, это напоминало кабинет уролога.

    Женщина поверх очков посмотрела с улыбкой:

    - Это «Штудия торса» Микеланджело, синьора! Прикоснитесь и к ней, я потом почищу.

    Ко­гда снизу из фойе послышались оживлённые голоса двоих американцев, Марго и профессор переглянулись:

    - Что‑то тут становится многолюдно! Похоже, нам пора!

    Вечером в отеле они по очереди вслух читали с ноутбука «Муки и радости» Ирвинга Стоуна, а рано утром уже стояли под дождём в длинной очереди в Галерею Академии изящных искусств. Покупка быстрых билетов в Интернете подвела, они были по­чти у всех терпеливо стоявших под зонтами на узком тротуаре вдоль стены. Полтора часа – удачный результат для штурмующих сию заветную дверь.

    Тут взоры пришедших бегло скользят по полотнам великих флорентийцев, четверым «Пленникам», «Статуе Святого Матвея» и «Палестринской Пьете» Микеланджело, чтобы неизбежно упереться в «Давида». Он виден издалека. Сюда приходят к нему, в его округлую Трибуну с верхним рассеянным светом, подолгу стоят рядом, пытаясь понять, какие силы извлекли, вырвали этого совершенного юношу из куска итальянской горы, из белой мраморной глыбы. Да, увидеть его широкие зрачки, гневную складку на переносице, набухшие вены на сжавшей камень кисти удаётся только тут. Только тут понимаешь, что две его удачные копии на улицах Фиренцы, действительно, только копии. От этого «Давида», обласканного взором и руками его создателя, струится энергия Творца. В её неиссякающие лучи хоть ненадолго важно попасть в этом городе, на этой планете, в этом Мироздании.

    - Вы обратили внимание, Марго, они деток сюда аж на колясках приво­зят! – Профессор с умилением улыбался малышам, бегавшим и валявшимся на полу у скульп­тур. – Вот так в этом городе сызмальства заряжают население высшей гармонией!

    - Конечно! Не будь во Флоренции античных статуй, Донателло, Липпи, Гирландайо и остальных, не будь первых Медичи, щедро плативших талантливым, мальчик Микеланджело Буонарроти остался бы хорошим камнетёсом в Сеттиньяно. На них тут работают века, незыблемые пласты созидания под ногами каждого нового поколения. И что вырастет в стране, регулярно под корень уничтожающей свою культуру? В России сто лет назад её начали громить и продавать, а остановиться нет сил, разогнались хозяева. Наш с вами старинный город походя, под сурдинку снесли в перестройку, расхватали опустевшую землю и лепят новодел!

    - В этом есть одно важное преимущество: следующим хозяевам в борьбе за обладание сим имуществом придётся ночами сносить уже не шедевры, что много проще.

    - …«Они не стоят слов: взгляни – и мимо!». Данте Алигьери, трина­дцатый век.

    - Белла синьора, для посещения флорентийского Центрального рынка Mercato Centrale в сети почерпнуты два совета: отправиться голодными сразу на третий этаж и там предаться гурманству, или сытыми посетить на первом лавки с тосканскими продуктами. Предупреждают, что голодные туристы от вкусного вида еды падают там в обморок. Что выбираете?

    - Оба!!! Сначала третий, потом первый.

    - То­гда обедаем там в одинна­дцать, ибо ровно в четырна­дцать нуль‑нуль этот пир там завершается.

    - Гигантоманы! Как им удалось сто пятьдесят лет назад втиснуть в эту непроходимую средневековую тесноту такое сооружение? Всё им нужно самое большое! – Марго и профессор проталкивались по рядам торговцев флорентийской кожей к заветному эскалатору, возносящему в чрево огромного Mercato Centrale, на его третий этаж, где в десятках пиццерий, тратторий и лавок ежедневно бурлит праздник флорентийской еды, за длинными столами шумно обедают местные и приезжие, жар и аромат десятков кухонь и тысяч блюд вместе с гулом поднимается высоко вверх к железным конструкциям свода и не мешает обонянию и слуху.

    - Как условились, сэр, их любимое лампредотто из коровьей требухи вы не станете мне предлагать ни под каким познавательным соусом. Знаю, знаю, у Гиляровского именно этим питались босяки на московских рынках.

    - В Москве не было здешнего особого соуса. А как насчёт панино кон боллито, варёного мяса с хлебом и специями? – Профессор показал на высокую чёрную доску, где мелом были написаны цены.- По этим школьным доскам мы с вами се­го­дня пройдём отменный урок флорентийской кухни! О, обратите внимание, витрина с трюфелями! Белые, чёрные… Хорошенькие цены… Вы готовили ко­гда‑нибудь из свежих трюфелей? Жаль.

    - Для чего у них такие толстые копчёные колбасы? С ведро на срезе! Окорока, понятно, большущие. Но колбасы… И завёрнуты в суконные полотенчики.

    - А это по вашей части, мадам, сладенькое,- булочки, рулеты, печенья. Возьмём миндального?

    Они дважды обошли весь этаж, где у каждого прилавка хотелось остановиться и что‑то заказать, подолгу любовались элегантными поварами в высоких колпаках, на глазах пуб­лики у больших плит сновавшими между сверкающими кастрюлями, сковородами и дуршлагами. Эти – солисты. Их помощники, кордебалет, артистично подхватывали из рук шефов шипящие сотейники и блюда, наполняли тарелки едой, гарниром, сбрызгивали соусами, подавали с тёртым пармезаном. Кулинарное аппетит‑шоу.

    - Ну, нельзя же так, синьор! Я уже не знаю, на чём остановиться… Выбор для нашего человека дело непосильное. Наверное, я буду салат.

    - А как насчёт поркетты – поросёнка на гриле? Салат присовокупим.

    - И на сладкое миндальные печеньица кантуччи! Если влезет. Идёт!

    Приятно в полдень в центре весенней Флоренции, сидя у длинного стола, среди толкотни и шума наслаждаться едой и смотреть вокруг! Где ещё сразу столько увидишь! Мужчина поставил малыша на пианино и надевает комбинезончик. Надев, сажает ребёнка на верх инструмента, открывает клавиши и что‑то ему играет и поёт. Тот от восторга в такт бьёт ногами. Шестеро упитанных немцев подносят и подносят на стол кушанья, гору, сверху тарелка с пастой и чернейшим соусом из чернил каракатицы. Через пять минут на их столе уже пусто. Компания весёлых старушек, умяв полуметровую пиццу, побросала в бокалы с вином миндальные печенья, воркуя и облизываясь, поедает их длинными чайными ложками. Женщины с грудными младенцами, мужчины с послушными собаками, большие семейства с выводками, деловые пары,- куда ни глянь, везде сюжет.

    {gallery}parki1{/gallery}

    - Как вы были правы, как правы, профессор! Этот первый этаж – главное испытание! Счастье, что мы сначала подзаправились.

    Марго молча прошла у высоченных, в несколько этажей прилавков с мясными и рыбными деликатесами, сырами, макаронами, пряностями, винами, и лицо её с каждым шагом становилось всё мрачней и печальней. У сыров она остановилась.

    - Мало того, что тут просто ломятся прилавки, так ведь абсолютно всё ещё и съедобно… Почему у них все­гда так, а нас вот уже век потчуют эрзацем, сырными продуктами – солёной глиной с красителями и соей, плесневеющей через два дня… Удивительно, ведь наши люди покупают это и едят. Просто они давно забыли вкус настоящего сыра. А что же, сами виноваты, век уничтожали своих сыроваров.

    - Ну, зря вы так грозно! В СССР ка­кое‑то время сыры были ничего. Швейцарский, советский, пошехонский, яро­славский, смоленский, голландский, все с настоящим вкусом. Другое дело, что они не все­гда бывали в провинции.

    - Да, папа со стариком профессором Норденом ездили на поезде за сырами в Москву, на добычу. Там был магазинчик «Сыр» на Горького напротив Главпоч­тамта. Выстаивали очереди по несколько раз, нагружались десятком разных головок. На них все друзья слетались!

    - Как же, как же, незабываемые трапезы у Норденов!

    - Папа любил латвийский, вонюченький, упаси достать кусок в поезде. Бабушка тоже им баловалась, но вечно пошучивала из‑за амбре в холодильнике.

    - Мне кажется, синьора, вы уже справились с шоком и готовы к сырному шопингу! Как раз! Выбираем на зубок?

    Профессор вступил в объяснения с сияющим продавцом в белоснежном халате. С высоты прилавка тот ласково взирал на маленького синьора внизу и, выслушав его тираду, развёл руками.

    - Полный провал, Марго. Они не дают пробовать…

    - Правильно делают. Туристы у них мигом всё испробуют до корок. А итальянцы знают сорта, так берут,- она блаженно окинула взглядом всю лавку.

    - А я бы перепробовала всё, и в конце – крохотный кусочек самого вонюченького на пососание!

    - Синьор venditore сказал, что тут около двухсот марок сыров.

    - Не влезет за раз… Коли уж мы такие ослы, положимся на вкус и совесть вендиторе,- по чуть‑чуть три зрелых на вечер. А кусище пармезана домой возьмём, в конце концов.

    Через полчаса довольная парочка шагала в сторону площади Сан‑Лоренцо с пакетом, где рядом с драгоценными Пекорино гротта, что выдерживают исключительно в каменных помещениях, Грана Падано, Горгонзолой и свёртком с миндальным печеньем кантуччи чуть бултыхалась и поплёскивала бутылка «Кьянти».

    Скоро они были у базилики Сан‑Ло­ренцо, семейного храма Медичи. Снаружи здание в простом камне и без окон больше походило на крепость. Но внутри… Просторный храм, ризницы, биб­лио­тека, построенные и украшенные Бунеллески, Донателло, Микеланджело. В усыпальнице Медичи, шедевре Микеланджело, Марго и профессор долго стояли молча. Уже повидавший всякое взрослый мастер не случайно в этой большой работе воздержался от чрезмерных траурных эмоций. Иное ощущаешь в вытянутом вверх, замкнутом, скупо освещённом пространстве то ли храма, то ли склепа. «Утро», «День», «Вечер», «Ночь», «Мадонна» – ничего нет на земле, кроме бега времени и человека, пытающегося остановить его хоть ненадолго. Остальное приходит и уходит разрушенное временем и человеком.

    Они прошли по лестницам Микеланджело в его биб­лио­теку Лауренциана, восхитились её деревянными интерьерами, поднялись в капеллу Принцев и, вконец переполненные строгими и светлыми чувствами этого места, вышли в сад, где среди апельсиновых деревьев и кустов буйно цветущих рододендронов уселись прямо на каменный парапет. Уходить отсюда не хотелось. В эти дни они не раз уже беседовали о том, как в нескольких поколениях сумела одна средневековая флорентийская семья создать финансовую империю, возвысить свой город‑респуб­лику как самый благополучный и первый в Европе, подтолк­нуть европейскую историю к свету Высокого Возрождения, назвать цену её шедеврам, оплатить, собрать и сохранить их.

    - Лоренцо Великолепный был великолепно образован. Что и позволило ему так распорядиться деньгами семьи.

    - Как же мы не купили цветов по пути! Пришли к нему с пустыми руками…

    - Не с пустыми! – Марго покачала полным пакетом.- С тосканскими лакомствами. Он бы оценил.

    Вечером в отеле под отобранные профессором для такого случая Adagio и Lento из бетховенских квартетов они подняли бокалы за цветущую Флоренцию, за «крёстного отца Ренессанса» Лоренцо Великолепного, за его воспитанника Микеланджело Буонарроти.

    - Кстати, Марго,- шаловливые искры мельк­нули в глазах профессора,- Лоренцо Медичи хоть и имел от Клариче Орсини десять законных детей, свои рыцарские турниры и шумные праздники посвящал чужой жене, Лукреции Донати.

    - Ещё один! То­гда за доблестных мужчин Флоренции! – Марго приподняла бокал и подмигнула собеседнику.- Завтра в Галерее Уффици увидим, наконец, порт­рет Лоренцо кисти Джорджо Вазари.

    - Значит, как договорились, на всё два часа, не более. В таких местах быстро переполняют впечатления, и мои возможности воспринимать истощаются. На треть­ем часу уже просто тяжело. По этой причине в иных больших собраниях мне не пришлось взглянуть на многое любопытное. Увы.- Марго и профессор в числе первых стояли в очереди на вход в Галерею Уффици. Они появились тут за час до открытия в то раннее время, ко­гда туристы в отелях только просыпались и завтракали.

    - Правильнее поселиться у большого музея на месяц и не спеша его осваивать.

    - Увы, Марго! Это теперь уж для наших молодых. Мы с вами такую возможность упустили безвозвратно. Остаётся разумная секуляризация аппетитов, иначе не успеем наверстать. Так что смотрим?

    - Первый коридор.- Марго уточняла маршрут по плану галереи.

    Уффици – великое со­здание гордых флорентийцев, прекрасно знавших себе цену. Четыреста лет назад по решению эрцгерцога Козимо I Медичи они воздвигли это здание для офисов чиновников и экспозиций, для прославления флорентийского гения внесли в него картины и статуи. Публичность частных и городских коллекций, и даже само слово «музей» – место, посвящённое музам – прорастает отсюда. Ко­гда‑то этим античным словечком Лоренцо Великолепный назвал своё собрание древних скульп­тур в саду церкви Святого Марка, где то­гда и подрастал, осязал и лицезрел чужие и первые свои мраморы сын флорентийского дворянина мальчик Микеланджело ди Лодовико ди Леонардо ди Буонарроти Симони.

    - Великолепие, Марго! Никакие фотографии и фильмы не передают удовольствия от пребывания не только у картин, а даже в этих коридорах! – переходя из зала в зал, они всякий раз возвращались в коридор, любовались им и видами Флоренции из высоких окон. Река Арно с мостом Веккьо, черепичные крыши, башни, узкий глубокий двор галереи с цветущими кустами,- всё им нравилось. Довольные улыбки не покидали их лиц.

    - В этом городе всё – музей! Вы правы, тут бы пожить.

    В зале Боттичелли посетители не спешили, рассматривали знакомые по массовым репродукциям «Рождение Венеры», «Весну», их огромные полотна с массой фигур и деталей, и то, что увидишь нечасто, десятки завораживающих картин. Родители, размахивая руками, что‑то объясняли детям. Старики безмолвно стояли, опершись на костыли. Молодёжь с наушниками лицезрела, сидя на полу перед картинами. Никто никому не мешал.

    Обойдя зал несколько раз, Марго и профессор насладились тут всем,- пластикой неугловатых, чуть удлинённых фигур, нежными цветом и светом, точностью композиций, с удовольствием узнавали в каждом центральном женском лице на полотнах Симонетту Веспуччи, и радовались выбору художника – эта нежная, светлая женщина ласкала и душу, и глаз.

    - Боттичелли – это же прозвище, «Бочонок». Он ли, брат ли его в детстве были толстяками, а к Сандро это незаслуженно пристало на всю жизнь. Хотя он был длинным и тонким. Не потому ли рисовал все­гда чуть удлинённые фигуры людей?

    - Возможно и так. Всё божественно и узнаваемо у него, прозрачно, везде есть воздух.

    - Это пока в 1490 году он не стал савонароловцем. Такое ощущение, что пепел от его сожжённых на «костре тщеславия» картин навсе­гда лёг на его палитру. Поздний Боттичелли тёмный и угрюмый. И такого же Данте изобразил.

    - Возможно, в чём‑то он после казни Савонаролы и прозрел. Его «Клевета» – какова сатира, посмотрите! Прочтите комментарий к картине.

    - Всё понятно! Суд вершит царь Мидас с ослиными ушами. Невежество, Подозрение, Клевета, Коварство, Зависть, Обман – все весьма благополучны и уж больно шустры, волокут попавшегося им беднягу. Зато Раскаяние, смотрите, траурная недовольная старуха без тени раскаяния. А Истина вообще до неприличия нагая, и даже чуть посинела от холода. Стоит от всех подальше столбом – руки кверху, никому до неё дела нет.

    - Это, видимо, у Боттичелли отголоски тех костров.

    Так, беседуя, не торопясь, они прошли залы с чудесными Джотто, Дюрером, Брейгелем, Рафаэлем, Леонардо да Винчи, Тицианом. И ко­гда в одном из коридоров наткнулись на большую группу японцев, толкавшихся за возможность сфотографировать себя на фоне тициановской «Венеры Урбинской», одновременно рассмеялись. Экскурсовод понимающе глянула на них, стоящих поодаль от вакханалии, и усилием сдержала свою улыбку.

    - Вы обратили внимание, Марго, как много в городе туристов из Индокитая? Каждый второй, как минимум.

    - У них хороший вкус, профессор.

    Было далеко за полдень, ко­гда на эскалаторе они поднялись на крышу галереи и ещё долго обсуждали се­го­дняшний день, попивая кофе со сливками в кафе высоко над Флоренцией.

    - Четыре с половиной часа как один. Как ваше восприятие, мой друг?

    - Вот, в Сети цифры: к ним приходит до двух миллионов посетителей в год со всех концов планеты.

    - Прибавьте се­го­дня ещё двоих с берегов Волги.

    Как и обещал профессор, наконец из‑за угла, из Африки, подул южный ветер, и сразу потеплело. Это был важнейший повод отправиться в Ольтрарно, район Флоренции за рекой. Всё одинаково близко и далеко в этом городе, в старинной части по­чти лишённом транспорта.

    - Пройдём вперёд по набережной, где, по словам классика, «разбившись попарно, населенье гуляет над обмелевшим Арно». По курсу пара любопытных церквей с чудесными фресками и улицы, полные разнообразных впечатлений,- профессор держал наготове карту.

    Ольтрарно понравился Марго. На длинных улицах параллельно реке то и дело встречались магазины антикваров с массой вещиц и вещей, ресторанчики с открытыми напоказ кирпичными сводами потолков трина­дцатого века, крошечные кафе на тротуарах. Чуть дальше улицы поднимались вверх на холм, где в зелени парков виднелись виллы.

    - Теперь я чувствую, почему Флоренцию давно облюбовали русские. Тут, среди этого прославляющего жизнь и вседоступного великого искусства, происходит некий переворот в душе.

    - Арсений Тарковский называл Флоренцию городом, возвращающим надежду. Его «Ностальгия» отсюда родом. Фёдор Михайлович «Идиота» тут написал. А после революции тут сколько‑то жили Борис Зайцев, Лев Карсавин, Николай Бердяев.

    - Почему‑то все они старались поселиться в Ольтрарно.- Подальше от духоты и клаустрофобии того берега. Российские города раскидисты и зелены, другая у нас привычка.

    - Внимание, сударыня, мы свернули на виа Сан‑Леонардо, и вы сейчас идёте по той самой стороне улицы, где осенью 1878 года целый месяц без устали дважды в день прогуливалась милейшая Надежда Филаретовна фон Мекк. А из окон виллы Бончиани, снятой ею для композитора, за ней наверняка из‑за портьеры подсматривал Пётр Ильич. Сама она проживала рядом на вилле банкира Оппенгейма. Пётр Ильич был в настроении, писал «Орлеанскую деву». Да вот и этот нумер, шестьдесят четыре.

    - Это итальянцы! Такое на мемориальной доске! Поэма! У нас было бы шесть слов и дата. Вы сможете перевести?

    - Мадам, для этого у нас имеется в руках ГУГЛ! Так вот: «В этой вилле в 1878 году жил и трудился Пётр Ильич Чайковский, который, прибыв к нежным тосканским холмам с просторной русской равнины, претворил бессмертные гармонии обоих краёв». И вот ещё сообщают, что в январе 1890 года Пётр Ильич во Флоренции в оте­ле «Вашингтон», дом № 8 по набережной Веспуччи, за сорок четыре дня написал свою флорентийскую оперу «Пиковая дама» и там же начал Секстет «Воспоминание о Флоренции» для двух скрипок, двух альтов и двух виолончелей. Послушаем вечером.

    - Набережная Веспуччи? Мы с вами дважды в день проходим мимо.

    - Как вам их повсеместный общественный дизайн? Избыточное во всём отражение пересыщенной Тосканы. Фонтанирует через край! – Марго разглядывала на малиновых стенах траттории на площади у Дуомо яркие лубочные картинки, фарфоровые колокольчики с бантами, корзинки, кукол, пустые бутылки и коробки, гроздья пластмассового винограда и массу других безделушек, по отдельности годных лишь для мусорного мешка.

    - Похоже, итальянцы без этого стимул‑шоу теряют аппетит.

    - При виде тосканского праздника органов чувств в вас пробудилась советская комсомолка в столовой «Красный вымпел», во всём пустой по определению.

    - Как пустой? А красный вымпел на стене! Нашу норму большинством утвер­дил гегемон‑пролетариат,- всем одинаково, по‑пролетарски пустенько на стенах и в тарелках. И в мозгах. Оторовали, оторвали напрочь от лучших человеческих образцов! Инквизиторы. Советское средневековье. Поколения духовных кастратов без фантазии и гормонов. Вы же знаете, что с рождения работа органов чувств развивает у человека и мозги, и эндокринку. Выхолащивали большевики советский народ. Не знаю, как остальные, но я долго жила в этой коммунистической схиме, полагая, что всё правильно. Откуда мне было знать про рынок в Фиренце! Они же пре­ду­смотрительно расстреляли всех, кто до их переворота побывал за границей. Да и едавших в Москве у Яра тоже.

    - То­гда как в солнечной Тоскане, тоже, кстати, познавшей немало классовой борьбы, на стенах пролетарских тратторий красовались вот эти весёлые вещицы! И почему‑то не переводились настоящие колбасы, сыры и разноцветные широкие макароны.

    - Свой Савонарола в благополучном месте все­гда найдётся, на зависти разозлит толпу. Дворец Медичи, его великие коллекции после его смерти савонароловцы в одночасье разграбили. Но как удачно, что тосканцы – не мы! Всё‑таки свободная Фиренца за своё держалась. Ну, было, поплясали в оргиях на площади, покидали в костры всё небедняцкое, а потом и монаха‑подстрекателя туда же. Возьми он верх, Италия опять ушла бы в средневековый ужас. А кто знает, может, и вся Европа. Дурные примеры, знаете ли… Страшно представить. Эти борцы первым делом уничтожили бы плоды Возрождения и его мастеров.

    - И мы с вами се­го­дня не узнали бы сладостного головокружения от избыточной красоты этого города. Да и собрались бы мы сюда из такой дали?

    - Вот уж не знал, что вы собаконенавистница,- профессор, юно сверкнув зрачками, показывал взглядом на очередного пса, без эмоций шагавшего за хозяином в густом лесу туристических коленок и бутс, и Марго жала на спуск фотокамеры.- Мне казалось, что вы добрее к животным. У вас же все­гда были собаки…

    - Были. Но я не водила их делать пи‑пи людям под ноги.

    - Как вам не стыдно, синьора! Во Флоренции, пардон, в Фирензе – и о таком простом…

    Собак в старой части города, на его узеньких улицах, гигантских площадях и крошечных плазеттах размером с советскую хрущёвку гуляло очень много. Местный житель легко узнавался по наличию у ноги пса, а то двух или трёх сразу. Привыкшие к многолюдью улиц, в любом месте собаки задирали лапы или присаживались на каменных тротуарах шириной в полметра. Хозяева, как принято в некоторых культурных странах, за ними и не думали убирать. Марго кипела.

    - Тоже мне, гринписец! Собачкам всё! А людям под ноги остальное! Это же не на газон, в этом каменном городе нет газонов!

    - Видимо, больше просто некуда вывести этих животных.

    - Некуда? Так у них же есть дворы. В самом центре речка Арно с заливными лугами. Так нет, плевать им на туристов, на чьи денежки, кстати, и живут. Турьё это, видите ли!

    Профессор усмехался. Однако, спо­ткнувшись между столиками в недешёвом ресторане о развалившегося старого дога, потом с тремя беспокойными крупными собаками в бутике Труссарди, где Марго мучительно долго выбирала джинсы, ещё с какой‑то огромной собакой, пришедшей пообедать вместе с хозяйкой в шумную пиццерию на Центральном рынке, он стал пре­ду­смотрительно отводить глаза от встречных собак. Шуточки его приостыли. Да и Марго флорентийские псы надоели. Пусть гуляют. Просто приходилось больше, чем хотелось бы, смотреть под ноги, а не по сторонам. Через неделю, прогуливаясь вечером по набережной Арно, они в первый раз увидели‑таки эрделя, игравшего с хозяином в мяч на плоском, заросшем травой берегу.

    - Вы меня убедили, синьора! Борьба за права среднестатистического человека неблагодарное дело в обществе, самолично создавшем приоритет других прав. Например, прав кошек и собак гадить где попало. Полагаю, вы не одиноки. Вот так, madame, столкнувшись с неразрешимым вопросом собачьего merde, заядлый собачник становится собаконенавистником. И правильно.

    - Белла синьора Ма! Известно ли вам, что мы ужинаем се­го­дня в самой экзотической траттории Флоренции! Заказано! Отгадаете, как она называется?

    - Знать бы, что тут считают экзотикой.

    - То, чего у них в самом центре города нет и быть не может.

    - В Фирензе есть всё, кроме моря и большевиков. Сдаюсь.

    - Мы идём в «Трамвай»! От отеля по прямой через Арно кварталов шесть, небольших.

    Траттория на грязноватой плохо освещённой площади у подножия холма оказалась действительно на вид по­чти трамваем: узкий, тесный зал, два ряда крошечных столиков на двоих, стойка в торце с двумя фарами – кабина вагоновожатого, шустрого седовласого хозяина в поварском колпаке. Тут ужинали местные, изобильно, недорого и шумно. В такой дали туристы редки. На профессора и его спутницу внимания не обращали, и Марго то и дело щёлкала фотоаппаратом. В объектив попадали весёлые пары, картинки старых трамваев, румяный хозяин, с удивительной ловкостью сновавший в тесноте своего вагона. С прибаутками он ловко бросал на столики подносы с горшками лукового или фасолевого супа, блюда с горами зажаренной крупными кусками цветной капусты, тарелки с разноцветными спагетти и пастой, маленькими пирожками с ливером, скворчащей в масле рыбой, ещё чем‑то аппетитным мясным. Его помощник то и дело подносил пузатые, оплетённые соломой фляги‑фьяски с годовалым, и потому недорогим красным тосканским вином. Похоже, тут все друг друга знали. Шум и веселье постепенно нарастали. И хотя свободных мест давно не было, вновь пришедшие, осмотревшись у двери, кому‑то махали рукой, кричали и умудрялись куда‑то втиснуться. Столы со смехом сдвигали ещё теснее, хозяин вносил и ставил очередные. Трамвай в час пик.

    За столиками близко друг к другу ужинали пары. Супруги они или друзья, понять было невозможно,- все смотрели одинаково просто и откровенно, шутили, подкладывали друг другу в тарелки еду, подливали вино в пузатые бокалы. Расплатившись, они вставали и, взявшись за руки, со смехом выбирались из переполненного местного транспорта.

    - Профессор, признайтесь, вы хоть разочек решились пуб­лич­но на виду у всех пройтись со своей дамой рука об руку? Не под ручку, а как все местные в Фирензе, ладонь в ладонь? Они так ходят в любом возрасте.- Марго смотрела на него поверх очков с ехидной улыбкой.- Спорю на полную фьяску, что нико­гда!

    - Вот так вам всё на девятом десятке и выложи! Хотя, по‑видимому, для этого и стоило посетить сей вольный град. Нет, Марго, я нико­гда не ходил по улицам СССР со своей любимой женщиной за ручку! Нико­гда! В большевистской стране это порицалось. Мы же не французы какие‑нибудь… Под руку ходил.

    - Вы, старый диссидент, испугались общественного мнения?

    - Ну что вы! Вопрос комфортности. Понимаете, как бы вам это растолковать… Законы статистики в психологии масс… Ко­гда все делают одно и то же, это не привлекает внимания. А выбившийся из ряда сразу у всех на виду.

    - Как раздетый?

    - Ну, если изволите, пусть так.

    - А как же несогласные? Они сначала все­гда одиночки.

    - Боюсь, дорогая Марго, вы выбрали пример мелковатый. Ходили в России после большевистской революции по улицам в неглиже. Увы, не прижилось.

    - У нас так ходить холодно и грязно. И куча консультантов вокруг. Это вам не победители Олимпийских игр в древней Элладе – в одних лавровых венках мотались по городам, чтобы греки ими любовались.

    - Смею вам напо­мнить, что в наши дни в Эмиратах заезжие парочки оказываются на десяток лет в тюрьме за пуб­лич­ную ходьбу под руку.

    - Одна из причин, почему мы здесь, а не там! Согласитесь, тут живут красивые, естественные люди. Умеют быть вдвоём, и дела им нет до чужих взглядов. Живут свою жизнь. А вино в «Трамвае» настоящее!

    - Тепло и солнце, день чудесный! Не знаю, как глицинии, но геральдический цветок Флоренции ирис, как сообщило местное телевидение, расцвёл. Едем? Предлагаю в гору такси, обратно посмотрим.

    Дорога, петляя по холму между вилл и садов, привела на высокий склон над Арно к площади с бронзовой копией «Давида» Микеланджело.

    - Ба! Старые знакомые! – у ног чуть позеленевшего в патине «Давида» по четырём углам вальяжно расположились на свежем воздухе копии четырёх аллегорий из усыпальницы Медичи в Сан‑Лоренцо.- Явный перебор. То, что в склепе напоминало о вечности и беге времени, тут выглядит нелепо и даже вульгарно. Странная идея.

    - Я бы назвал это результатом головокружения от успехов сего почтенного города. Зато посмотрите, как Фиренза хороша с этой высоты.- Они стояли у парапета высоко на холме. С этой точки видны все мосты через Арно, рыжие крыши, купола, башни и зелёные холмы вокруг Фиренцы.

    - «Там все­гда протекает река под шестью мостами»,- сказал классик, имея в виду то, что вы наблюдаете сейчас перед собой.

    - Знакомое ощущение, такое же, как перед университетом в Москве на Воробьёвых горах. Где‑то тут вход в «Сад Ирисов».

    Вход был рядом. То, что Марго и профессор узнали и увидели там, озадачило не меньше, чем весь этот город, так похожий только на самого себя. В 1954 году Флоренция проводила международный конкурса ирисов,- он украшает герб города. Две дамы, члены итальянского общества «Друзья цветов», как теперь говорят, вышли с инициативой к городским властям об организации к этому событию сада ирисов. И что же? Город дал цветоводам бесплатно два с половиной гектара старых оливковых плантаций на склоне над Арно на границе с площадью Микеланджело, бесценной городской земли с видом на всю Флоренцию, на хорошей дороге, рядом с монументальными лестницами, ведущими вниз к городу, там, где виллы дороже домов в центре. Бесплатно! С условием, что активисты создадут там сад, и желающие будут посещать его тоже бесплатно. С тех пор это любимое место горожан весной в месяцы цветения ирисов. Полторы тысячи сортов!

    У небольшого павильончика при входе профессор тут же завёл знакомство с немолодыми дамами, бойко торговавшими делёнками ирисов, открытками, книжками и нехитрыми сувенирами. Эти пенсионерки оказались членами общественной организации сада. Узнав, что их гости с далёкой реки Волги, дамы ещё больше оживились, стали наперебой рассказывать про свои цветы, повели по мощёным камнем дорожкам.

    - На какие же средства всё это содержится? Это же огромные расходы? – профессор недоумевал, оглядывая сбегающий по склону огромный ухоженный сад в ковре цветущих ирисов. Бывшая учительница с улыбкой кинозвезды начала загибать пальцы:

    - Во‑первых, маслины мы удобряем, и они хорошо плодоносят. Осенью урожай собираем, отправляем на масло и его оптом продаём. Во‑вторых, мы вносим в дело часть своих пенсий, это есть в Уставе. Немножко дохода дают книжки и сувениры. Хватает как раз на оплату работников, ино­гда на небольшой ремонт и покупку новых растений. Но чаще просто меняемся ирисами с коллекционерами, у нас есть очень редкие сорта.

    - А кто же платит за аренду земли?

    - Как кто? Флоренция! Мы же своим бесплатным трудом украшаем город!

    - Скажите, мой друг, вы в состоянии представить, что в нашем благополучном городе вдруг Обществу цветоводов бесплатно выделят хорошую землю в центре для райского городского сада? – спросила грустно Марго, ко­гда старушки, наконец, оставили их в одиночестве.

    Сквозь серебристые ветви олив, подбитых яркими грядами разноцветных ирисов, Флоренция смотрелась картинно, как в постановочном кадре,- слишком много этой живой красоты обрамило её каменные постройки и улицы без единого дерева. По саду гуляло множество людей. На каменных ступенях лестниц сидели в обнимку пары. Лежали на газонах и на скамьях у дорожек. Школьники с учительницей, сидя на траве, рисовали. Взоры всех в саду были обращены вдаль, где в голубой дымке виднелся золотисто‑коричневый город.

    - Посмотрите, профессор, вот тот школьник с кудрями, это же будущий «Давид»! До чего же красивый народ!

    - Какое счастье, Марго, что мы всё‑таки тут! Наш последний день в городе богини Флоры завершается в правильном месте! – Профессор фотографировал Марго на фоне увитого бежевыми розами забора.

    - Это потому, что вовремя подул южный ветер. Жаль, конечно, что он чуток задержался, и глицинии в Фирензе так и не зацвели.

    Утром их встречала Венеция, город наоборот, где каждый дом отражается в воде, кроме детских колясок нет другого транспорта на колёсах, где вместо улиц каналы с мостами, автомобили – моторные катера, автобусы – водные трамвайчики вапоретто, грузовики – небольшие баржи с подъёмными кранами. Они проберутся к каждому дому, по колено стоящему в воде бухты. А если не проберутся, это уж дело хозяина. Тут «скорая помощь» прибывает к месту в виде катера с надписью «Амбуланза». Так же водой летит по каналам полиция. Гандольеры в полосатых свитерах поджидают у каждого поворота. Тут сладостно бесшумно скользить на гондоле между цветными дворцами, ресторанами, магазинами, громко поющими за деньги итальянские песни баритонами, и вдруг повернуть в узкий канальчик, чтобы вскоре попасть на неприглядную окраину, где, не дай господь, очутиться в темноте. И так же приятно встать потом на берегу, ощутив подошвами прочную почву. Тут толпами гуляет приезжий народ, веселится, тратит немыслимые деньги на карнавальные маски и местные сувениры из стекла. Тут теперь не любят жить молодые,- они выбирают сушу с широкими дорогами и автомобилями. Тут, посреди бухты на острове мёртвых «Сан Мишель», лежат несколько русских. Один из них воспел этот город в прозе, что читается как стихи.

    Вопаретто, как любой приличный автобус останавливаясь на каждом углу, от площади Святого Марка дошёл на остров за час.

    Евангелическую территорию кладбища и тоненький белый обелиск с полукруглым верхом, кустом роз и массой других цветов, с надписью «Иосиф Бродский Joseph Brodsky», они увидели издалека. Солнце уже нагрело землю достаточно для того, чтобы, усевшись на густую короткую травку в россыпи крошечных маргариток, быть тут, рядом, слушать тишину, птичий гомон и ленивые всплески волн за высокой стеной, думать о таинстве человеческой жизни, её назначении и итогах, о движущей ею любви, о таланте, о создающем и тут же разрушающем времени, о неизбежно поджидающей вечности. Тут понимаешь, что это не страшно, поскольку на обратной стороне тонкого белого обелиска чёрным на белом светятся слова из элегии Проперция «Letum non omnia finit» – «Со смертью не всё кончается».

    ПОСЛЕСЛОВИЕ

    - Наше путешествие удалось, не правда ли, Марго! Главное всё хорошо продумать и спланировать,- профессор сорвал белую маргаритку у самого памятника, как пёрышко птицы держал её на ладони и разглядывал. Солнце взошло уже высоко и грело не по‑весеннему. Профессор улыбался, он был доволен.

    - Конечно, мой друг! Всё получилось на редкость удачно, шаг в шаг по вашему плану. Если не считать того, что за две недели до нашего вылета вы облюбовали себе вечный приют в сосновом лесу на высоком берегу Волги, и задуманный вами долгожданный путь по Италии я прошла одна, с вашим бывалым «Никоном» и в постоянных, таких привычных долгих беседах с вами. Ведь со смертью не всё кончается.

    Следите за самым важным и интересным в Telegram-канале Татмедиа

    Рождение Микеланджело – ИСТОРИЯ

    Микеланджело Буонарроти, величайший из итальянских художников эпохи Возрождения, родился в маленькой деревушке Капрезе 6 марта 1475 года. Сын государственного администратора, он вырос во Флоренции, в центре города. раннего Возрождения, и в 13 лет стал учеником художника. Демонстрируя очевидный талант, он был взят под крыло Лоренцо Медичи, правителя Флорентийской республики и великого покровителя искусств. В течение двух лет, начиная с 1490 года, он жил во дворце Медичи, где он был учеником скульптора Бертольдо ди Джованни и изучал коллекцию произведений искусства Медичи, в которую входили древнеримские скульптуры.

    После изгнания семьи Медичи из Флоренции в 1494 году Микеланджело отправился в Болонью и Рим, где ему было поручено выполнить несколько работ. Его самой важной ранней работой была скульптура Pieta (1498), основанная на традиционном религиозном образе, изображавшем тело Христа на коленях Девы Марии. Продемонстрировав мастерское техническое мастерство, он извлек две идеально сбалансированные фигуры Pieta из цельного куска мрамора.

    После успеха Пьета, художнику было поручено создать монументальную статую библейского персонажа Давида для собора Флоренции. 17-метровая статуя, выполненная в классическом стиле, демонстрирует исчерпывающие познания художника в анатомии и форме человека. В картине Дэвид наблюдает за приближением своего врага Голиафа, каждый мускул которого напряжен, а поза предполагает надвигающееся движение. После завершения строительства Давида в 1504 году репутация Микеланджело прочно утвердилась.

    В том же году он согласился нарисовать фреску для ратуши Флоренции, чтобы отдохнуть рядом с фреской, написанной Леонардо да Винчи, другим ведущим художником эпохи Возрождения, оказавшим влияние на Микеланджело. Эти фрески, на которых были изображены военные сцены, не сохранились. В 1505 году он начал работу над запланированной группой из 12 мраморных апостолов для собора Флоренции, но отказался от проекта, когда ему было поручено спроектировать и вылепить массивную гробницу Папы Юлия II в базилике Святого Петра в Риме.Для гробницы должно было быть изготовлено 40 скульптур, но вскоре у папы закончились средства на проект, и Микеланджело покинул Рим.

    В 1508 году его вызвали обратно в Рим, чтобы расписать потолок Сикстинской капеллы, главного освященного помещения в Ватикане. Эпические потолочные фрески Микеланджело, на создание которых ушло несколько лет, входят в число его самых запоминающихся работ. Центральное место в сложной системе декора с многочисленными фигурами занимают девять панелей, посвященных всемирной библейской истории.Самая известная из них – Сотворение Адама, картина, на которой руки Бога и Адама протянуты друг к другу.

    В 1512 году Микеланджело завершил потолок Сикстинской капеллы и вернулся к работе над могилой Папы Юлия II. В конечном итоге он завершил всего три статуи для гробницы, которые в конечном итоге были помещены в церковь Сан-Пьетро-ин-Винколи. Самым примечательным из трех является Моисей (1513-15 гг.), Величественная статуя, сделанная из глыбы мрамора, которую другие скульпторы считали неподатливой.В Моисей, , как в Давид, Микеланджело наполнил камень сильным чувством напряжения и движения.

    Произведя революцию в европейской скульптуре и живописи, Микеланджело во второй половине своей жизни обратился к архитектуре. Его первым крупным архитектурным достижением стала часовня Медичи в церкви Сан-Лоренцо во Флоренции, построенная для гробниц двух молодых наследников семьи Медичи, которые недавно умерли. Часовня, над которой он работал до 1534 года, отличалась множеством новаторских архитектурных форм, основанных на классических образцах.Библиотека Лаврентия, которую он построил как пристройку к той же церкви, примечательна своим лестничным холлом, известным как ricetto, , который считается первым примером маньеризма как архитектурного стиля. Маньеризм, преемник художественного движения эпохи Возрождения, подорвал гармоничные классические формы в пользу выразительности.

    В 1534 году Микеланджело в последний раз покинул Флоренцию и отправился в Рим, где он будет работать и жить до конца своей жизни. В том же году он увидел картину «Страшный суд » на стене над алтарем в Сикстинской капелле для Папы Павла III.На массивной картине изображено осуждение Христом грешников и благословение добродетельных и она считается шедевром раннего маньеризма. В течение последних трех десятилетий своей жизни Микеланджело проявил свой талант к проектированию многочисленных памятников и зданий Рима, которые папа и городские руководители были полны решимости вернуть в величие его древнего прошлого. Капитолийская площадь и купол собора Святого Петра, спроектированные Микеланджело, но не завершенные при его жизни, остаются двумя из самых известных визуальных достопримечательностей Рима.

    Микеланджело работал до своей смерти в 1564 году в возрасте 88 лет. В дополнение к своим основным художественным работам он создал множество других скульптур, фресок, архитектурных проектов и рисунков, многие из которых остались незаконченными, а некоторые из них утеряны. Он также был выдающимся поэтом, и до наших дней сохранилось около 300 его стихотворений. При жизни он прославился как величайший из ныне живущих художников Европы, а сегодня его считают одним из величайших художников всех времен, столь же возвышенным в изобразительном искусстве, как Уильям Шекспир в литературе или Людвиг ван Бетховен в музыке.

    ПРОЧИТАЙТЕ БОЛЬШЕ: 9 фактов о Микеланджело, которые вы могли не знать

    Микеланджело Биография, жизнь и цитаты

    Биография Микеланджело

    Детство

    Микеланджело родился у Леонардо ди Буонаррота и Франчески ди Нери, а миниатона ди Сиена семья банкиров из среднего класса в небольшой деревне Капрезе, недалеко от Ареццо, в Тоскане. Прискорбная и продолжительная болезнь его матери вынудила отца отдать сына на попечение няни.Муж няни был каменотесом, работал в мраморном карьере своего отца.

    Когда Микеланджело было шесть лет, его мать умерла, но он продолжал жить с этой парой, и легенда гласит, что эта нетрадиционная ситуация из детства заложила основу для его более поздней любви к мрамору.

    К 13 годам отцу стало ясно, что Микеланджело не склонен к семейному призванию. Мальчика отправили в ученики в известную мастерскую Доменико Гирландайо.Всего через год в студии Лоренцо Медичи из известной флорентийской семьи меценатов попросил у Гирландайо двух своих лучших учеников. Микеланджело вместе с Франческо Граначчи были выбраны для посещения Гуманистической академии семьи Медичи. Это было процветающее время во Флоренции эпохи Возрождения, когда художников поощряли изучать гуманитарные науки, акцентируя свои творческие усилия на знании древнегреческого и римского искусства и философии. Искусство отходило от готической иконографии и религиозной работы и превращалось в грандиозное празднование человека и его значения в мире.Микеланджело учился у знаменитого скульптора Бертольдо ди Джованни, получив доступ к великим классическим скульптурам во дворце Лоренцо.

    За это время Микеланджело получил разрешение от католической церкви Санто-Спирито изучать трупы в их больнице, чтобы получить представление об анатомии. Взамен он вырезал им деревянный крест. Его способность точно передать реалистичный мускульный тонус тела стала результатом этого раннего образования, о чем свидетельствуют две скульптуры, сохранившиеся с того времени; Мадонна, сидящая на ступеньке (1491) и Битва кентавров (1492).

    Раннее обучение и работа

    После смерти Лоренцо ди Медичи в 1492 году Микеланджело оставался в относительной безопасности во Флоренции. Но когда флорентийский город был втянут в политическую неразбериху, семью Медичи изгнали, и художник переехал в Болонью. Именно в Болонье он получил заказ на завершение резьбы гробницы Святого Доминика, которая включала добавление статуи Святого Петрония, коленопреклоненного ангела с подсвечником и Святого Прокула.

    Микеланджело вернулся во Флоренцию в 1494 году, когда угроза французского вторжения уменьшилась. Он работал над двумя статуями Св. Иоанна Крестителя и маленьким купидоном. Модель «Купидон» была продана кардиналу Риарио из Сан-Джорджио и выдавалась за античную скульптуру. Кардинал был раздражен тем, что его обманули, но был настолько впечатлен мастерством Микеланджело, что пригласил его в Рим для выполнения еще одного поручения. Для этой комиссии Микеланджело создал статую Вакха, которая была отвергнута кардиналом, который считал политически неблагоразумным ассоциироваться с языческой обнаженной фигурой.Микеланджело был возмущен до такой степени, что позже он попросил своего биографа Кондиви отрицать, что комиссия была от кардинала, и вместо этого записать ее как комиссию от своего банкира Якопо Галли. Стремительный характер художника уже заработал ему репутацию человека, который с негодованием делал то, что хотел, часто уклонялся от желаний своего покровителя или не мог завершить начатую работу.

    Микеланджело остался в Риме после завершения Вакха , а в 1497 году посол Франции кардинал Жан Бильер де Лагроулас заказал свой Pietà для часовни короля Франции в базилике Святого Петра.Пьета должна была стать одной из самых известных резных фигур Микеланджело, которую биограф 16-го века Джорджо Вазари описал как нечто, «что природа едва ли способна создать во плоти». Его острота эмоций и реалистичный реализм в работе вызвали у художника большой трепет и внимание.

    Несмотря на то, что его статус одного из самых талантливых художников того времени после завершения проекта Pietà был надежным, Микеланджело не получал никаких крупных заказов в течение следующих двух лет.Однако с финансовой точки зрения отсутствие работы не имело большого значения. Богатство, похоже, не повлияло на образ жизни художника. Как он сказал Кондиви в конце своей жизни: «Каким бы богатым я ни был, я всегда жил как бедняк».

    В 1497 году пуританский монах Джироламо Савонарола прославился своим «Костром тщеславия» – событием, в ходе которого он и его сторонники сожгли искусство и книги во Флоренции, положив конец процветающему периоду Возрождения. Микеланджело придется подождать до изгнания Савонаролы в 1498 году, прежде чем вернуться в свою любимую Флоренцию.

    В 1501 году его самое заметное достижение было связано с поручением Гильдии шерсти завершить незаконченный проект, начатый Агостино ди Дуччо примерно 40 годами ранее. Этот проект, окончательно завершенный в 1504 году, представлял собой величественную 17-футовую обнаженную статую библейского героя Давида. Работа была свидетельством беспрецедентного мастерства художника в создании потрясающе точных изображений реальной жизни из неодушевленного мрамора.

    После завершения Дэвида последовало несколько комиссий по живописи.В частности, единственная известная законченная картина Микеланджело, которая сохранилась, Дони Тондо (Святое семейство) (1504).

    В это время Высокого Возрождения во Флоренции между Микеланджело и его коллегами-художниками было много соперничества, каждый из которых боролся за главные заказы и уважаемый социальный статус как признанных мастеров своего дела.

    Леонардо да Винчи быстро прославился, и соперничество между ним и Микеланджело было легендарным. В 1503 году Пьеро Содерини, пожизненный гонфалоньер юстиции (старший государственный служащий, похожий на мэра), поручил им обоим расписать две противоположные стены Салона деи Чинквеченто во Палаццо Веккьо.Обе картины так и не были закончены и, к сожалению, утеряны. Леонардо Битва при Ангиари был закрашен, когда Вазари позже реконструировал Палаццо. Работа Микеланджело над картиной года «Битва при Кашине» в году была прервана на подготовительном этапе рисования, когда Папа Юлий II вызвал его в Рим. Микеланджело был соблазнен яркой репутацией покровителя Папы, который заманивал других художников, таких как Донато Браманте и Рафаэль, для создания новых захватывающих проектов. Никогда не проигравший своим соперникам, он принял приглашение.

    Зрелый период

    В Риме Микеланджело начал работу над гробницей Папы, работу, которая должна была быть завершена в течение пяти лет. Тем не менее, художник отказался от проекта после того, как Папа уговорил его о новом заказе. Проект представлял собой роспись потолка Сикстинской капеллы, и ходят слухи, что Браманте, архитектор, ответственный за восстановление базилики Святого Петра, был тем, кто убедил Папу Римского в том, что Микеланджело был человеком для этой работы. Браманте был известен своей завистью и, зная, что Микеланджело больше известен своими скульптурами, а не картинами, был уверен, что его соперник потерпит поражение.Он надеялся, что из-за этого артист потеряет популярность. Микеланджело неохотно принял заказ.

    Микеланджело будет работать над Сикстинской капеллой следующие четыре года. Это была трудная и необычайно выносливая работа, особенно с учетом того, что неистовый художник уволил всех своих помощников, кроме одного, который помогал ему смешивать краски. В результате получилось монументальное произведение великого гения, иллюстрирующее истории из Ветхого Завета, включая Сотворение мира, Ноя и Потоп.Вопреки надеждам Браманте, он стал (и остается) одним из величайших шедевров западного искусства.

    Другим заметным соперником был молодой 26-летний Рафаэль, который ворвался на сцену и был выбран в 1508 году для написания фрески в частной библиотеке Папы Юлия II, за что боролись и Микеланджело, и Леонардо. Когда здоровье Леонардо начало ухудшаться, Рафаэль стал величайшим художественным противником Микеланджело. Из-за проницательности Рафаэля в изображении анатомии и его тонкости в рисовании обнаженных тел Микеланджело часто обвинял его в копировании его собственных работ.Хотя Рафаэль находился под влиянием Микеланджело, он возмущался враждебностью Микеланджело к нему. В ответ он изобразил художника с его традиционным угрюмым лицом в облике Гераклита на его знаменитой фреске Афинская школа (1509-1511).

    После смерти Папы Юлия II в 1513 году Микеланджело получил заказ от нового Папы Льва X для работы над фасадом базилики Сан-Лоренцо, самой большой церкви Флоренции. Он потратил на это следующие три года, прежде чем проект был отменен из-за отсутствия средств.В 1520 году он получил еще один заказ на капеллу Медичи в базилике Сан-Лоренцо, над которой он работал с перерывами в течение следующих двадцати лет. В течение этих двух десятилетий он также выполнил архитектурную комиссию для Лаврентьевской библиотеки.

    После разграбления Рима Карлом V в 1527 году Флоренция была объявлена ​​республикой и оставалась в осаде до 1530 года. Работая до осады для защиты Флоренции, Микеланджело опасался за свою жизнь и бежал обратно в Рим.Несмотря на его поддержку республики, он был встречен папой Климентом и получил новый контракт на гробницу Папы Юлия II. В то же время ему было поручено нарисовать фреску Страшного суда на алтарной стене Сикстинской капеллы, на проект, на который потребовалось семь лет.

    Несмотря на то, что отношения были поздними, в возрасте 57 лет Микеланджело завязал первую из трех известных друзей, вызвав плодотворную поэтическую деятельность, которая пополнила его творческие таланты.Первым в 1532 году был 23-летний итальянский дворянин Томмазо деи Кавальери, который был не только молодым любовником художника, но и оставался другом на всю жизнь. Историк искусства Говард Хиббард цитирует Микеланджело, описывая Томмазо как «свет нашего века, образец всего мира». Страстный роман спровоцировал Микеланджело на создание ряда любовных стихов, настолько гомоэротичных по своей природе, что его внучатый племянник, опубликовав том в 1623 году, изменил гендерные местоимения, чтобы замаскировать гомосексуальный контекст.

    В 1536 году Микеланджело нашел еще один объект привязанности на всю жизнь – вдову, Витторию Колонну, маркизу Пескарскую, которая также была поэтессой. Большая часть его плодовитых стихов посвящена ей, и его обожание продолжалось до ее смерти в 1547 году. Он также подарил ей картины и рисунки, и одним из самых красивых из сохранившихся является рисунок черным мелом Pietà for Vittoria Colonna of 1546. Она была единственной женщиной, сыгравшей значительную роль в жизни Микеланджело, и их отношения, как принято считать, были платоническими.В этот период он также работал над рядом архитектурных комиссий, включая церковь Санта-Мария-дельи-Анджели и часовню Сфорца в базилике Санта-Мария-Маджоре, а также Капитолийский холм. Он также получил заказы на две фрески в Каппелла Паолина; Обращение Святого Павла и Распятие Святого Петра.

    В 1540 году Микеланджело встретил Чеккино деи Браччи, сына богатого флорентийского банкира, при дворе папы Павла III, которому было всего 12 лет.Эпитафии, написанные Микеланджело после смерти Чеккино четыре года спустя, показывают степень их отношений, предполагая, что они были любовниками. В частности, одно, которое включает графическую аллюзию: «Еще не подтвердите ему, насколько милостивым я был в постели. Когда он обнимал и чем живет душа».

    Поздний период

    Папа Юлий II в 1504 году предложил снести старую базилику Святого Петра и заменить ее «величайшим зданием в христианском мире». Хотя проект Донато Браманте был выбран в 1505 году, а фундамент был заложен в следующем году, с тех пор не было достигнуто большого прогресса.К тому времени, когда Микеланджело неохотно принял этот проект у своего известного соперника в 1546 году, ему было уже за семьдесят, и он заявил: «Я беру на себя это только из любви к Богу и в честь апостола».

    Микеланджело всю оставшуюся жизнь непрерывно работал над базиликой. Его самым важным вкладом в проект была работа над куполом в восточной части базилики. Он объединил дизайнерские идеи всех предшествующих архитекторов, которые внесли свой вклад в работу, которая представила большой купол, сопоставимый со знаменитым куполом Брунеллески во Флоренции, и объединил их со своими собственными грандиозными видениями.Хотя купол не был закончен до его смерти, основание, на котором должен был быть установлен купол, было завершено, а это означало, что конструкция купола не могла быть существенно изменена при его завершении. По-прежнему самая большая церковь в мире, она остается свидетельством его гения и его преданности. Он продолжал лепить, но делал это в частном порядке для личного удовольствия, а не для работы. Он завершил ряд Pietàs , включая Disposition (который он пытался уничтожить), а также свой последний, Rondanini Pietà , над которым он работал до последних недель перед смертью.

    Говорят, что требуется 10 000 часов осознанной практики, чтобы достичь мирового класса в любой области. Микеланджело олицетворял этот идеал, когда он начал свою карьеру еще мальчиком и продолжал работать до своей смерти в возрасте 88 лет.

    Его великая любовь Томмазо оставалась с ним до конца, когда Микеланджело умер дома в Риме после непродолжительной болезни в 1564 году. По его желанию его тело было доставлено обратно во Флоренцию и предано земле в базилике Санта-Кроче.

    Наследие Микеланджело

    Микеланджело, наряду с Леонардо да Винчи и Рафаэлем, считается одним из трех гигантов Возрождения и одним из основных участников гуманистического движения.Человечество, как в его отношении к божественной, так и несекулярной реальности, занимало центральное место в его живописи и скульптуре. Он был мастером в изображении тела с такой технической точностью, что мрамор, казалось, превратился в плоть и кости. Его умение проявлять человеческую эмоциональность и выразительность внушало смирение и почитание. Психологическая проницательность и физический реализм в его работах никогда раньше не отображались с такой интенсивностью. Его Pieta , David и Sistine Chapel были поддержаны и сохранены и продолжают собирать толпы посетителей со всего мира.Его жизненные достижения подтверждают титул Il Divino (Божественное) , которым он обычно удостаивается.

    Влияние Микеланджело на других художников было глубоким и продолжалось от Рафаэля в его время до Рубенса, до Бернини и последнего великого скульптора, последовавшего его традициям реализма, Родена.

    Его слава, установленная, когда ему было чуть больше двадцати лет, продолжается до наших дней. Что касается его гениального взгляда на Галилея, который утверждал, что родился днем ​​ранее, то это совпало с днем ​​смерти Микеланджело, намекая на утверждение, что гений никогда не умирает.

    BBC – История – Микеланджело

    Гравированный портрет Микеланджело © Микеланджело был живописцем, скульптором, архитектором и поэтом, а также одним из великих художников итальянского Возрождения.

    Микеланджело Буонарроти родился 6 марта 1475 года в Капрезе близ Флоренции (Италия), где его отец был местным судьей. Через несколько недель после его рождения семья переехала во Флоренцию. В 1488 году Микеланджело поступил в ученики к художнику Доменико Гирландайо.Затем он жил в доме Лоренцо Медичи, ведущего покровителя искусств во Флоренции.

    После того, как Медичи были изгнаны из Флоренции, Микеланджело отправился в Болонью, а затем, в 1496 году, в Рим. Его основными работами в эти ранние годы были скульптуры. Его «Пьета» (1497 г.) сделала его имя, и он вернулся во Флоренцию известным скульптором. Здесь он создал своего «Давида» (1501–1504).

    В 1505 году папа Юлий II вызвал Микеланджело обратно в Рим и поручил ему спроектировать гробницу Юлия.Из-за ссор между Юлием и Микеланджело и многих других требований к времени художника, проект так и не был завершен, хотя Микеланджело действительно создал скульптуру Моисея для гробницы.

    Следующим крупным заказом Микеланджело был потолок Сикстинской капеллы в Ватикане (1508-1512). Он был сразу признан великим произведением искусства, и с тех пор Микеланджело считался величайшим живым художником Италии.

    Новый Папа, Лев X, затем поручил Микеланджело восстановить фасад церкви Сан-Лоренцо во Флоренции.Со временем от этой схемы отказались, но она знаменует начало деятельности Микеланджело как архитектора. Микеланджело также спроектировал памятники Джулиано и Лоренцо Медичи в капелле Медичи в Сан-Лоренцо.

    В 1534 году Микеланджело вернулся в Рим, где ему было поручено нарисовать «Страшный суд» на алтарной стене Сикстинской капеллы (1537-1541). С 1546 года он все более активно работал в качестве архитектора, особенно в большой церкви Святого Петра. Он умер в Риме 18 февраля 1564 года.

    Микеланджело Буонарроти :: Биография ► Виртуальный Уффици

    Итальянский биограф Джорджо Вазари назвал Микеланджело вершиной всех художественных достижений с начала Возрождения. Вазари был проницательным последователем Микеланджело, опубликовал биографию художника, а также включил его в свою классическую работу «Жизни художников», в которой Вазари ввел термин «ренессанс» для той эпохи. Хотя Микеланджело больше всего запомнился живописью, такой как его фрески в Сикстинской капелле, и скульптурой, такой как статуя Давида, он был почти идеальным архетипом человека эпохи Возрождения как архитектор, поэт и инженер.

    Микеланджело ди Лодовико Буонарроти Симони родился в деревне Капрезе в Тоскане. Самым ранним он обучался у флорентийского художника Доменико Гирландайо (1449 – 1494) и скульптора Бертольдо ди Джованни (1435 – 1491), который был последователь Донателло (1386 – 1466). Это в конечном итоге привело Микеланджело к влиятельному двору Лоренцо де Медичи (1449–1492), великого покровителя Возрождения. На протяжении всего этого периода, в 1490-х годах, Микеланджело работал во Флоренции, Венеции и Болонье.Было несколько значительных работ, но именно в 1498 году французский кардинал Жан де Бильерес (1400 – 1499) заказал Микеланджело в Риме мраморный шедевр, скульптуру Пьеты, возвышенное произведение, которое уравновешивает идеалы классической красоты эпохи Возрождения. и натурализм.

    Затем Микеланджело вернулся во Флоренцию около 1500 года и в 1504 году выполнил свою самую известную скульптуру – статую Давида. Первоначально он располагался в Палаццо делла Синьория, за пределами ратуши Флоренции, Палаццо Веккьо.Статуя, несомненно, является одним из самых узнаваемых произведений западного искусства за всю историю и сейчас стоит в Академии искусства дель Дисеньо во Флоренции. Также в этот период Микеланджело написал Святое Семейство и Святого Иоанна, также известного как Дони Тондо или Святое Семейство Трибуна: он был заказан для свадьбы купца Анджело Дони и Маддалены Строцци и с 17 века висел в комната, известная как Трибуна в галерее Уффици.

    Всего четыре года спустя Папа Юлий II поручил Микеланджело в Риме выполнить фрески в Сикстинской капелле, которые станут его шедевром живописи.Юлию II потребовалось много усилий, чтобы убедить Микеланджело пойти на эту работу, художник даже сбежал из комиссии, чтобы сосредоточиться на скульптуре. Хотя Юлий поманил Микеланджело вернуться, и, к счастью, это так, поскольку фреска – одна из самых глубоких картин, когда-либо созданных. На стене часовни находится знаменитое изображение Страшного суда, а на потолке – художественный подвиг Микеланджело – изображена книга Бытия с культовым изображением руки Бога, даровавшей Адаму жизнь.

    В области архитектуры Микеланджело был заказан семьей Медичи для их гробниц в базилике Сан-Лоренцо, и он начал, но не завершил Новую ризницу церкви в 1520 году.Другой его крупной работой во Флоренции была Лаврентьевская библиотека в монастыре Сан-Лоренцо, также построенная по заказу Медичи примерно в 1530 году. У Микеланджело также было несколько крупных работ в Риме, в том числе его проекты в качестве главного архитектора Купола базилики Святого Петра.

    (Этот текст был адаптирован из статьи www.wikipedia.org о Микеланджело, доступной под лицензией GNU Free Documentation.)

    Микеланджело Буонарроти | Католические ответы

    Буонарроти , МИКЕЛАНЖЕЛО, итальянский скульптор, художник и архитектор, р.в Капрезе в долине верхнего Арно, 6 марта 1475 г .; d. в Риме, 18 февраля 1564 года. Микеланджело, один из величайших художников всех времен, происходил из знатной флорентийской семьи с небольшим достатком и в 1488 году поступил в ученики к Доменико Гирландайо. Будучи учеником, он вызвал восхищение своего учителя реалистичной анимацией своих рисунков, и по рекомендации Гирландаджо и по желанию Лоренцо Великолепного он прошел дальнейшее обучение (1489-92) во дворце Медичи. в школе скульптуры под руководством Бертольдо, одного из учеников Донателло.Будучи студентом и резидентом дворца, Микеланджело жил с сыновьями Лоренцо в самом выдающемся обществе Флоренции, и в это время поэт Политиан ввел его в круг ученых Академии и их ученых занятий. Тем временем Микеланджело с заметным успехом изучал фрески в капелле Бранкаччи. После смерти Лоренцо он проводил время частично дома, частично в монастыре Санто-Спирито, где занимался анатомическими исследованиями, а частично в доме Пьетро де Медичи, который, однако, был изгнан в 1494 году.Примерно в то же время Микеланджело уехал из Флоренции в Болонью. Он вернулся в 1495 году и начал работать скульптором, взяв за образец произведения своих предшественников и шедевры классической античности, не жертвуя, однако, своей индивидуальностью. В 1496 году он отправился в Рим, где его слава предшествовала ему, и оставался там, работая скульптором до 1501 года. Вернувшись во Флоренцию, он занимался живописью и скульптурой до 1505 года, когда папа Юлий II призвал его на службу.После этого Микеланджело поочередно работал в Риме и Флоренции Юлием и его преемниками, Львом X, Климентом VII и Павлом III, которые были его особыми покровителями. В 1534 году, вскоре после смерти отца, Микеланджело покинул Флоренцию и больше не вернулся. Дальнейшие события его жизни тесно связаны с его творческими работами. Через несколько недель после его смерти его тело было доставлено во Флоренцию, а через несколько месяцев в церкви Сан-Лоренцо была проведена торжественная поминальная служба. Его племянник Леонардо Буонарроти установил памятник над своей гробницей в Санта-Кроче, для которого Вазари, его известный ученик и биограф, создал дизайн, а герцог Козимо де Медичи – мрамор.Три искусства представлены в виде траура над саркофагом, над которым находится ниша с бюстом Микеланджело. В его память в церкви Санти-Апостоли в Риме был установлен памятник, изображающий его как художника в рабочей одежде, с надписью: Tanto nomini nullum par elogium . (Никакой похвалы недостаточно для такого великого человека.)

    Микеланджело был человеком разносторонним, независимым и настойчивым в своих взглядах и стремлениях. Его самой яркой чертой была стойкая решимость, руководимая высокими идеалами.Неутомимый, он работал до многолетнего преклонного возраста ценой больших личных жертв. Однако он не был непреклонен до упорства. Его произведения во всех областях искусства показывают великую плодовитость его ума. В литературе он был преданным учеником и поклонником Данте. К сожалению, копия «Божественной комедии», разрисованная им рисунками на полях, утеряна. Подражая стилю Данте и Петрарки, он писал стихи, canzoni , и особенно сонеты, которые не лишены ценности и вызывают удивление своей теплотой чувств.Некоторые из его стихов выражают идеально чистую привязанность. Он никогда не был женат. Скульптору свойственна суровая серьезность, но нежность его сердца проявляется в его трогательной любви и заботе к отцу и братьям. Хотя он, казалось, был поглощен своим искусством и часто стеснялся обстоятельствами, он всегда был готов помочь им словом и делом. «Я пришлю вам то, что вы от меня потребуете, – писал он, – даже если мне придется продать себя как раба». После смерти отца он проникся глубокой привязанностью к молодому римлянину Томмазо де Кавальери, а также вступил в интимную дружбу с благородной поэтессой Витторией Колонна, которая уже давно прошла.Со своими учениками, Вазари и Кондиви, он был в самых сердечных отношениях, и слуга, проработавший у него двадцать шесть лет, испытал его щедрость. Имеющиеся у нас биографии только что упомянутых учеников и письма самого Микеланджело свидетельствуют о более мягких чертах его характера. Он оказывал молодым художникам щедрую помощь своими предложениями, эскизами и дизайнами, в том числе Себастьяно дель Пьомбо, Даниэле да Вольтерра и Якопо да Понтормо. У Микеланджело было немного личных желаний, и он был необычайно самоотвержен в одежде и диете.Проповеди Савонаролы, которые он вспоминал даже в преклонном возрасте, вероятно, в некоторой степени повлияли на него и заставили принять этот суровый образ жизни. Более того, серьезность собственного ума заставила его осознать тщету земных идеалов. Его дух всегда был поглощен борьбой за достижение совершенства. Тем не менее, при всем этом он не был высокомерным; многие из его высказываний, дошедших до нас, показывают, что он был необычайно скромным. Объяснение его нежелания пользоваться помощью помощников следует искать в особенностях его художественных приемов.Жизнь Микеланджело была полна непрекращающихся испытаний, но, несмотря на властный характер и многие физические недуги, он проявлял удивительное хладнокровие и терпение. Независимо от того, сколько проблем доставляли ему его уважаемые покровители, он редко терял верность им. Он также был верен своему родному городу Флоренции, хотя царившая там политическая неразбериха вызвала у него много жалоб. Это вынудило его провести половину своей жизни в другом месте, но после смерти он хотел лечь на флорентийской земле; и самые заманчивые предложения не могли заставить его покинуть Италию.Современник воздает похвалу, которая кажется заслуженной, когда он говорит, что Микеланджело за все девяносто лет своей жизни ни разу не дал оснований сомневаться в безупречности его нравственной добродетели.

    СКУЛЬПТУРА. – Первый период . – Если принять за годы до 1505 года, то есть до вызова Юлия II, как юность Микеланджело, можно сказать, что даже будучи учеником в школе Бертольдо, он не привлекал внимания. только его работой из глины и головой фавна из мрамора по классической модели, но особенно двумя мраморными барельефами его собственного дизайна.«Мадонна, сидящая на ступеньке», прижимающая Младенца к груди под своей мантией, показывает, правда, но мало индивидуальности, грации и нежности, хотя, может быть, именно поэтому тем более достоинства. Более поздний стиль Микеланджело легче узнать в «Битве кентавров», где представлена ​​большая группа анатомически хорошо нарисованных фигур, ведущих страстную борьбу. Говорят, что спустя годы художник, имея в виду эту группу, выразил сожаление, что не посвятил себя исключительно скульптуре.Похоже, он заимствовал концепцию этой работы из бронзового рельефа Бертольдо и имитировал стиль Донателло. Работа Микеланджело, безусловно, напоминает Донателло в драпировке вышеупомянутой Мадонны и в реалистической манере выражения настроения этой композиции. После смерти Лоренцо Микеланджело создал мраморный Геркулес героических размеров, который был доставлен в Фонтенбло и с тех пор исчез. Однако Тоде, похоже, нашел Распятие, которое Микеланджело вырезал для церкви Санто Спирито.Тело в нем почти полностью свободно от креста; на молодом лице не выражена сильная боль, а руки и волосы полностью не проработаны. Ресторан «Св. Иоанн в пустыне »с сотами, которые сейчас находятся в Берлине, вероятно, представляет собой Сан-Джованнино, выполненный Микеланджело во Флоренции в 1495 году. Реалистичное моделирование головы и красивые линии тела демонстрируют изучение как классических, так и современных моделей. Незадолго до этого Микеланджело выполнил несколько фигур для гробницы св.Доминик, который Никколо делль оставил незавершенным. Фигура языческого божества послужила поводом для первого визита Микеланджело в Рим, и статуя Вакха, вырезанная им по этому случаю, сохранилась во Флоренции. Эта работа, являющаяся результатом изучения античности, представляет собой просто красивого и несколько опьяненного юноши.

    Гораздо важнее Пьета, выполненная в 1499 году для французской часовни в соборе Святого Петра. Спокойное, мирное выражение горя покоится на всех фигурах группы.Лицо матери юношеской красоты; голова склонена, но слегка, но выражает святое горе. Ее драпировка пышными складками лежит под телом Спасителя. Последнее еще не застыло и обнаруживает лишь незначительные следы перенесенных страданий, особенно благородное лицо, столь полное Божественного мира. Не губы, а рука показывают глубину горя, в которое погружена душа матери. Когда шестидесятилетнему Микеланджело захотелось исполнить Пьету или, точнее, «Оплакивание Христа» для своей гробницы.Незавершенная группа сейчас находится во Флорентийском соборе и задумана не так идеально, как только что упомянутая Пьета. Тело Христа слишком обмякло, а Никодиму и Марии Магдалине сложно моделировать. Эта Пьета была разбита мастером на части, но впоследствии собрана другими руками. Два круглых рельефа «Богородица с младенцем», один сейчас в Лондоне, а другой во Флоренции, относятся к юношескому периоду скульптора. Особенно во флорентийском рельефе накал чувств сочетается с изящным шармом.Мать и Дитя, очевидно, размышляют над отрывком из Писания, который наполняет их печалью; руки и голова мальчика опираются на книгу. Группа в натуральную величину примерно того же дня в церкви Богоматери (Eglise Notre-Dame) в Брюгге снова показывает Мадонну, полную достоинства и с высокой серьезностью лица, в то время как Младенец, несколько крупнее, чем только что упомянутый , поглощен напряженными мыслями. В отличие от Рафаэля, Микеланджело стремился выразить Божественное величие и возвышенное горе, а не человеческое очарование.Он работал полностью в соответствии со своими идеалами. Его творения напоминают классическую древность некоторой холодностью, а также характерным для них напряжением сверхчеловеческой силы.

    Второй период . – Второму периоду творчества Микеланджело (начало 1505 г.) принадлежит статуя Христа, которую он вырезал для церкви Санта-Мария-сопра-Минерва. Ее отправили в Рим в 1521 году, и ее помощник должен был добавить последние штрихи к статуе, когда она будет установлена.Спаситель, мраморная фигура в натуральную величину, держит крест, губку и иссоп. Лицо, серьезное, почти твердое, обращено влево, как бы говоря: «Народ мой, что вы сделали Мне?» На самом деле, однако, это фигура не страдающего Спасителя, а воскресшего Спасителя и, следовательно, обнаженного тела в соответствии с желанием покровителя, давшего поручение. Эпоха Возрождения в своем восхищении обнаженной натурой не обращала внимания на приличия. Позднее на статую поместили бронзовую набедренную повязку, к сожалению, слишком длинную.В соответствии с духом, в котором задумана вся композиция, фигура Христа не жесткая и суровая, как статуя античного бога, а выражает смиренное человечество. Молодой Apollo, произведенный примерно в то же время, также имеет мало классического дизайна. Умирающий Адонис по своей концепции приближается к классическим моделям. Но гигантский Давид, воплощение свежей юной смелости, на самом деле изображение знатного мальчика, напоминает античного бога или героя. Вряд ли можно сказать, что колоссальный размер, более двенадцати с половиной футов, подходит для молодежи; однако поступок, к которому готовится Давид, или, что более вероятно, действие, которое он только что завершил, – это подвиг отваги.Правая рука полузакрыта, левая рука с перевязью как бы возвращается к плечу, а взгляд следует за камнем. Фигура напоминает древнего атлета. Тело обнажено, и вся красота линий человеческого тела выражена поразительно. В 1508 году Микеланджело согласился вырезать двенадцать апостолов героического размера (около девяти с половиной футов в высоту) для церкви Санта-Мария-дель-Фьоре, но из всего числа была только фигура Святого Матфея, великая и смелая фигура. высеченный в грубой форме.Точно так же он казнил только четырех святых, которые должны были украсить мемориальную часовню Пию II, а остальную работу оставил незавершенной. Бронзовая статуя Давида с головой Голиафа под ногами была отправлена ​​во Францию ​​и с тех пор исчезла. Набросок этой статуи, выполненный пером и тушью, до сих пор находится в Лувре.

    Его силы полностью созрели, Микеланджело поступил на службу к папам и ему было поручено выполнение двух великих дел. В 1505 году Юлий II вызвал его в Рим, чтобы спроектировать и воздвигнуть папе величественный надгробный памятник.Памятник должен был представлять собой четырехгранное мраморное сооружение в два ряда, украшенное примерно сорока фигурами героических размеров. Микеланджело провел восемь месяцев в Карраре, руководя отправкой мрамора в Рим. Он надеялся, что выполнение этого поручения приведет к созданию работы, достойной классических времен, и содержащей цифры, которые можно было бы сравнить с недавно обнаруженным Лаокоином. Его планы, однако, были сведены на нет из-за внезапного изменения мнения со стороны Юлия, который теперь начал думать о восстановлении церкви Св.Питер по эскизам Браманте. Можно сказать, что Юлий изгнал Микеланджело от римского двора. Опасаясь злого умысла врагов, Буонарроти в отчаянии бежал во Флоренцию и, не обращая внимания на мольбы папы вернуться в Рим, предложил продолжить работу над памятником во Флоренции. Однако Юлий не стал слушать. В раздражении Микеланджело собирался ехать в Константинополь. Однако по приглашению папы во второй половине 1506 года он отправился в Болонью, где, среди величайших трудностей и в стесненных обстоятельствах, отлил бронзовую статую Юлия II героических размеров.Это изображение было уничтожено во время восстания против Юлия в 1511 году. Еще раз в Риме он был вынужден на время отказаться от схемы памятника Юлию и, против своей воли, украсить Сикстинскую капеллу фресками. Юлий II прожил достаточно долго после завершения фресок, чтобы устроить памятник в своем завещании. После его смерти в 1513 году был заключен официальный контракт на строительство мемориала. По новому соглашению памятник больше не должен был быть самостоятельным сооружением, а должен был быть установлен у церковной стены в виде часовни.План сооружения был даже великолепнее первоначального, но в конце концов от него отказались как из-за его размера, так и из-за других обстоятельств, которые возникли. Новый папа, Лев X, из семьи Медичи, был другом юности Микеланджело и относился к нему с большой благосклонностью, но имел новые замыслы в отношении него. После того, как Микеланджело два года трудился над памятником Юлию, папа Лев во время своего визита во Флоренцию приказал ему построить величественный новый фасад церкви Сан-Лоренцо, семейного захоронения Медичи.Со слезами на глазах Микеланджело согласился на прерывание своего великого замысла. Здание нового фасада было заброшено в 1520 году, но скульптор лишь на время вернулся к своей прежней работе. За коротким правлением Адриана VI последовало избрание на папский престол другого раннего друга Микеланджело, Джулио Медичи, который взял имя Климента VII. С 1520 года Джулио Медичи желал построить семейную усыпальницу в Сан-Лоренцо. Став папой, он обязал Микеланджело взяться за эту задачу.Новое поручение не было недостойным сил скульптора, но злая судьба помешала и этому начинанию полностью завершить. Микеланджело невыразимо страдал от постоянного изменения его планов; кроме того, он был окружен многими недоброжелателями; политические беспорядки в его родном городе наполнили его горем, а годы принесли с собой постоянно увеличивающиеся немощи.

    В 1545 году проекты памятника Юлию II, некоторые из которых сохранились до сих пор, были выполнены в значительно уменьшенном масштабе.Памятник находится в церкви Сан-Пьетро-ин-Винколи; в центре нижнего этажа памятника между двумя меньшими фигурами помещена гигантская статуя Моисея, которая изначально предназначалась для верхнего этажа, где она могла бы произвести гораздо более сильное впечатление. При рассмотрении вблизи можно критиковать, что выражение лица слишком резкое, нет достаточной причины для вздутия вен на левой руке, плечи слишком массивны по сравнению с шеей, подбородком и лбом; что даже складки халата неестественны.Тем не менее, если смотреть с расстояния, именно эти особенности производят желаемый эффект. Огромная статуя, которая в два раза больше натурального размера, была предназначена для выражения мучительно сдерживаемого и могущественного гнева вождя упрямого народа. Совершенно очевидно, что имелся намек на воинственное мастерство Юлия II и что скульптор здесь, как и во многих других его начинаниях, воплотил в жизнь свою собственную огромную концепцию силы. То, как схвачены Таблицы Закона, голая рука и правое колено, густая борода и «рога» усиливают эффект, на который нацелено.Фигуры Рахили и Лии по бокам, символы созерцательной и активной жизни, были вырезаны самим Микеланджело, но они не так хороши, как Моисей. Сам памятник и фигуры на верхнем ярусе не были выполнены великим мастером, но выполнены по его предложениям. С другой стороны, две скованные фигурки из запланированной скульптором серии находятся в Лувре, но не полностью. «Рабы» должны были олицетворять силу Папы в области войны и искусства и должны были стоять перед колоннами hermae, где сейчас находятся перевернутые консоли.В «Рабах» Лувра с поразительной ловкостью выражена противоположность сопротивления оковам и подчинения неизбежному. Есть также во Флоренции некоторые незаконченные фигуры, принадлежащие этому памятнику, а именно, победитель, стоящий на коленях перед упавшим противником, и четыре других фигуры, которые просто заблокированы. Приблизительно во время завершения этого памятника Микеланджело вырезал поразительный бюст Брута как героя свободы. Микеланджело считал свободу своего родного города утраченной после второго возвращения Медичи из изгнания и принятия контроля над делами Алессандро и Космо де Медичи.Печаль, которую это вызвало, напомнила ему бюст Брута и бросила тень на могилы Джулиано и Лоренцо Медичи в часовне, о которой говорилось выше. Однако большая часть работы в часовне была выполнена до этого времени, и поэтому выражение ожесточенной печали следует объяснять общей депрессией художника не меньше, чем его неспособностью реализовать свой высший идеал, который также объясняет мрачность других его творений.

    Двенадцать фигур, включенных в первоначальный дизайн надгробного памятника Медичи, никогда не были вырезаны.Согласно расположению Вазари в 1563 году, сидящая фигура Джулиано помещена в верхнюю нишу одного из памятников, а символические фигуры, представляющие День и Ночь, возлежат на саркофаге ниже. Если слова Микеланджело были правильно поняты, эти символические фигуры следует рассматривать как траур по безвременной кончине герцога и как скорбящие о том, что жизнь для него не стоила того, чтобы жить. «Не видеть и не слышать должно быть для меня счастьем», – эти слова приписываются Ночи, которая представлена ​​великаншей, погруженной в тяжелый и беспокойный сон, и символизируется маской, совой и букетом маков. головы.Другая аллегорическая фигура, Дэй, мужчина, изображена не имеющим желания пробуждаться к действию. План второго памятника аналогичен плану только что описанного; фигуры Вечерней и Зари производят такое же впечатление, как фигуры Ночи и Дня. С двумя герцогами Медичи в идеале обращаются как с древними воинами, а не как при жизни. В статуе Джулиано восхищает глаз великолепное моделирование различных частей; В статуе Лоренцо очарование заключается в позе и в том, как шлем затеняет лицо.Эта фигура Лоренцо носит имя Il Penseroso (Медитативный). У стены часовни стоит незаконченная и действительно неудачная Мадонна с младенцем; поза Мадонны уникальна.

    КАРТИНЫ. – Микеланджело однажды сказал, что он не художник; в другом случае он заявил, что он не архитектор, но на самом деле он был обоими. Около 1503 года он нарисовал Святое Семейство, ныне во Флоренции, на котором Мадонна держит Младенца через плечо перед Святым Иосифом, который стоит позади. В этом полотне Микеланджело отходит от традиционного представления Святого Семейства причудливой группировкой обнаженных фигур на заднем плане даже больше, чем совершенно новой позой Матери и Дитя.«Погребение Христа» в Лондоне еще не закончено. Как и Леонардо да Винчи, величайший художник того периода, Микеланджело сделал большое количество эскизов. Он также вступил в соревнование с этим известным художником, создав (1504 г.) батальную фигуру, которая должна была украсить стену напротив «Битвы при Ангиари» Леонардо в большом зале заседаний дворца Синьори, который тогда назывался Палаццо деи Приори и теперь ратуша Флоренции. Поскольку Микеланджело как раз в этот день поступил на службу к папам, подготовленная им карикатура так и не была осуществлена ​​и теперь утеряна.После многих лет разногласий с Юлием II роспись Сикстинской капеллы была начата в 1508 году, а в 1512 году был открыт потолок. Микеланджело, который не был художником фресковой живописи, проявил все свои силы духа и тела, отказавшись от своего предпочтения эффектам скульптуры, чтобы без посторонней помощи и вопреки завистникам выразить полный идеал своих концепций в этом необычном средний. Сотворение мира, грехопадение и подготовка к пришествию Искупителя составляют предмет фрески.Художник сначала разделил и покрыл потолок расписной архитектурой, которая стала рамой для фресок; карниз этой рамы на широкой стороне часовни украшен фигурами обнаженных юношей. Девять полей гладкого свода содержат историю греховной человеческой расы вплоть до Ноя. Вокруг купола, между люнетами, расположены сводчатые треугольные пространства или подвески; в них помещены пророки и сивиллы вместе с мальчиками-ангелами, и все они указывают на приближающееся искупление.В люнетах над окнами и в сводчатых треугольных пространствах над люнетами изображены предки Христа. Сюжет, композиция и техническое совершенство этих фресок всегда вызывали величайшее восхищение. Здесь наиболее удачно выражены божественное, пророческое и человеческое; концепция первой оригинальна; Пророки и сивиллы обладают удивительной индивидуальностью, они демонстрируют большое мастерство в обращении с драпировкой, в то время как люди изображаются в оживленных действиях.Архитектор создал красивое разделение пространства и точные пропорции, скульптор создал анатомически правильные фигуры, а художник умел сочетать формы и цвета в идеальной гармонии. После завершения работы Микеланджело уже не мог сожалеть о том, что она была навязана ему против его воли. Не менее известна большая фреска «Страшный суд», которую он написал на алтарной стене часовни (1535-41). Однако на этой фреске обнаженные фигуры вызвали возражения, и они были закрашены разными руками.«Страшный суд» был более почернен и обезображен временем, чем роспись на потолке Сикстинской капеллы.

    АРХИТЕКТУРА. Поручение Льва X на восстановление фасада церкви Сан-Лоренцо, о котором уже упоминалось, закончилось горьким разочарованием для Микеланджело. Он очень быстро создал прекрасный дизайн фасада и сделал первые приготовления к работе. Спустя четыре года (в 1520 году) договор был расторгнут без каких-либо действий.Однако заказ, который Микеланджело получил от Джулио де Медичи, впоследствии Климента VII, на заупокойную часовню для семьи Медичи, не был отменен, и часовня была завершена в 1524 году. Это простое здание, увенчанное куполом. Его единственная цель – удерживать памятники. Дизайн Микеланджело для расширения Сан-Джованни-де-Фьорентини в Риме никогда не использовался. Он также разработал проекты для площади Кампидольо (Капитолий) и Порта Пиа. Примечательно, что жители Флоренции в 1529 году назначили его главным инженером укреплений города.Более важным было его назначение главным архитектором при реконструкции собора Святого Петра Папой Павлом III после смерти Сангалло (1546 г.). Он занимал эту должность семнадцать лет. Микеланджело реализовал с некоторыми изменениями планы Браманте относительно нового здания и отверг планы Сангалло. Его собственная работа – это великолепный купол. Он закончил барабан, но не верхний купол. Глиняную модель, сделанную его собственными руками, до сих пор можно увидеть в Ватикане.

    Смерть положила конец жизни, полной славы и успеха, но также полной страданий и печали; жизнь, в которой великий гений предъявлял требования, которые нельзя было удовлетворить.Амбиции Микеланджело были ненасытными, не столько из-за его стремления к известности, сколько из-за его почти гигантского стремления к абсолютному идеалу искусства. По этой причине творения Микеланджело несут на себе печать его субъективности и его неустанных усилий по достижению высших идеалов новыми методами. Он достиг многого, что было выдающимся в трех или четырех областях искусства, но в то же время преодолел многие ограничения, предписанные законами красоты во всех искусствах, умышленно игнорируя, временами, при моделировании человеческой фигуры даже эту верность. природе, которую он так ценил.Путь, который он указывал, был опасен, поскольку прямо приводил к экстравагантности, которая, хотя, возможно, терпима у Микеланджело, у его преемников часто заменяла пустое зрелище идеалом высокой красоты. На время Микеланджело затмил даже славу Рафаэля; он повлиял не только на свой возраст, но и на последующие поколения.

    Г. ГИТМАНН

    Микеланджело Буонарроти – Academic Kids

    Микеланджело Буонарроти – Academic Kids

    От академических детей

    В Википедии нет статьи с таким точным названием.
    • Если вы создавали эту страницу в последние несколько минут, а она еще не появилась, она может не отображаться из-за задержки в обновлении базы данных. Попробуйте очистить ( https://academickids.com:443/encyclopedia/index.php?title=Michelangelo_buonarroti&action=purge ), в противном случае подождите и повторите попытку позже, прежде чем пытаться воссоздать страницу.
    • Если вы ранее создавали статью под этим заголовком, она могла быть удалена. Просматривайте кандидатов на скорейшее удаление по возможным причинам.
    Навигация

    Академическое детское меню

    • Искусство и культура
      • Искусство ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Art )
      • Архитектура ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Architecture )
      • Культуры ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Cultures )
      • Музыка ( http: // www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Music )
      • Музыкальные инструменты ( http://academickids.com/encyclopedia/index.php/List_of_musical_instruments )
    • Биографии ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Biographies )
    • Клипарт ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Clipart )
    • География ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php / География )
      • Страны мира ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Countries )
      • Карты ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Maps )
      • Флаги ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Flags )
      • Континенты ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Continents )
    • История ( http: // www.academickids.com/encyclopedia/index.php/History )
      • Древние цивилизации ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Ancient_Civilizations )
      • Industrial Revolution ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Industrial_Revolution )
      • Средние века ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Middle_Ages )
      • Предыстория ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php / Предыстория )
      • Ренессанс ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Renaissance )
      • Хронология ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Timelines )
      • США ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/United_States )
      • Войны ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Wars )
      • Всемирная история ( http: // www.academickids.com/encyclopedia/index.php/History_of_the_world )
    • Человеческое тело ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Human_Body )
    • Математика ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Mat Mathematics )
    • Ссылка ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Reference )
    • Наука ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php / Science )
      • Животные ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Animals )
      • Aviation ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Aviation )
      • Динозавры ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Dinosaurs )
      • Земля ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Earth )
      • Изобретения ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php / Изобретения )
      • Physical Science ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Physical_Science )
      • Растения ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Plants )
      • Ученые ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Scientists )
    • Социальные исследования ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Social_Studies )
      • Антропология ( http: // www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Anthropology )
      • Экономика ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Economics )
      • Правительство ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Government )
      • Религия ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Religion )
      • Праздники ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Holidays )
    • Космос и астрономия
      • Солнечная система ( http: // www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Solar_System )
      • ,
      • планет ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Planets )
    • Спорт ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Sports )
    • Хронология ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Timelines )
    • Погода,
    • ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Weather )
    • Штаты США ( http: // www.academickids.com/encyclopedia/index.php/US_States )

    Информация

      Домашняя страница
    • ( http://academickids.com/encyclopedia/index.php )
    • Свяжитесь с нами ( http://www.academickids.com/encyclopedia/index.php/Contactus )

    Микеланджело ди Лодовико Буонарроти Симони Хронология

    6 марта 1475 года Микеланджело родился в Италии.

    Микеланджело Буонарроти родился в Капрезе, Италия, недалеко от Тосканы. Его отец был банкиром и местным администратором. После его рождения семья переехала во Флоренцию, Италия, где он вырос.

    1481 Умерла мать Микеланджело.

    Когда ему было всего шесть лет, умерла его мать. Микеланджело переехал к каменотесу и его семье в город, где его отец владел мраморным карьером.

    1487 Микеланджело идет на работу.

    Стал учеником художника Доменико Гирландайо. Отец Микеланджело уговорил художника заплатить своему сыну за то, что он был учеником, что было редкостью.

    1490 Микеланджело учится лепке 1490-92.

    Работал в доме Медичи и работал скульптором Джованни. Находясь там, когда ему было 17 лет, Микеланджело ударил по носу другой ученик.Это привело к тому, что его нос искривился на всю оставшуюся жизнь. В 1492 году судьба Микеланджело изменилась к лучшему.

    1493-1494 Микеланджело создает первую статую.

    Он купил большой кусок мрамора, чтобы создать статую Геракла в натуральную величину. Эта статуя исчезла по пути во Францию ​​и так и не была найдена. Микеланджело не позволил жизни сломить его, и поэтому в 1494 году он решил подать заявку на заказ снежной статуи для наследника богатой и известной семьи Медичи.

    1495 Микеланджело работает с меньшими блоками мрамора.

    Вернулся во Флоренцию, вырезал статуи Святого Иоанна Крестителя и Спящего Амура.

    1496 Микеланджело терпит неудачу в начале Рима.

    Микеланджело переехал в Рим в возрасте 21 года. Вырезал статую римского бога вина Вакха, однако, когда он закончил, она была отвергнута, и поэтому он так и не получил оплаты за свою работу.

    Ноябрь 1497 г. Микеланджело создает одно из самых известных своих произведений.

    Французский посол при Святом Престоле или Ватикане, как мы его сегодня называем, заказал одну из самых известных работ Микеланджело – Пьету.

    1501 Микеланджело завершает работу над статуей Давида (1499–1501).

    Жизнь во Флоренции менялась в то время, и было много политических потрясений и интриг.Его попросили поставить статую очень известного произведения Давида. Он также много писал за это время.

    1504 Микеланджело заканчивает статую Давида.

    Он завершил «Давид» и получил заказ на картину битвы при Кашине. Сейчас он считается мастером скульптуры или большим техническим искусством и работает в своем любимом месте – во Флоренции, Италия.

    1505 Микеланджело попросили расписать потолок Сикстинской капеллы.

    Микеланджело был вызван в Рим Папой Юлием II для создания гробницы Папы. Он провел восемь месяцев в мраморных карьерах Каррары, чтобы выбрать мрамор для гробницы. За это время он также взял на себя работу по росписи потолка Сикстинской капеллы. На это ушло около четырех лет. Он состоит не менее чем из 300 фигур и имеет в центре потолка девять частей из Книги Бытия в Библии.

    1515 Микеланджело работает на знаменитую семью Медичи (1515-1534).

    Резные гробницы для семьи Медичи, спроектированные капеллой Медичи во Флоренции.

    1524 Микеланджело проектирует первое здание.

    По заказу проектирует Лаврентьевскую библиотеку в Сан-Лоренцо. Это был очень успешный проект мастера-художника как архитектора.

    1536 Микеланджело пишет знаменитую алтарную стену (1536-1541).

    Изображение Страшного суда на алтарной стене Сикстинской капеллы.Он был открыт в 1541 году. Работа огромна и занимает большую площадь. На нем изображено второе пришествие Христа.

    1545 Микеланджело стареет и много работает (1545-1550).

    Постоянно работал над часовней Павлины. По мере того, как он рос, ему становилось все труднее заниматься скульптурой, и он нанимал других, чтобы ему помогали.

    1564 Микеланджело работает над второй Пьетой.
    Похожие записи

    Добавить комментарий

    Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *