Профиль: Wikia – Рецензия на фильм: Чёрный лебедь

Я считаю балет одним из прекраснейших форм искусства. Меня зачаровывают плавные движения балерин, поражает их умение танцевать на кончиках пальцев, я с восхищением смотрю на их умения изобразить чувства в танце… С детства моим самым любимым балетом было «Лебединое озеро» Петра Ильича Чайковского. Во многом из-за балета меня в 2011 году и заинтересовал фильм Даррена Аронофски Черный лебедь. Но смотреть я его опасалась — все же психологический триллер и даже фильм ужасов. Однако я все отважилась на просмотр в кино. А недавно вдруг захотелось пересмотреть. Уже не так страшно, даже можно спокойно поразмыслить над происходящим на экране.

Новый театральный сезон в Линкольн-центре Нью-Йорка открывает балет «Лебединое озеро», и главную роль Королевы лебедей получает молодая и талантливая балерина Нина. Однако во время репетиций она сталкивается с проблемой — Нина прекрасно исполняет партию Белого лебедя, но ей не хватает страсти и чувств для партии Черного лебедя.

В процессе освоения этой роли Нина начинают преследовать зловещие галлюцинации, а чрезмерная забота матери, требования со стороны хореографа Тома и настойчивая дружба новенькой балерины Лили, граничащая с конкуренцией, окончательно подталкивают Нину к сумасшествию.

Фильм раскрывает несколько тем, одной из которых является непростая жизнь театрального закулисья. Редко когда нам покажут настоящую «кухню» балета — это ведь не только плавные движения и танец на кончиках пальцев под мелодичную музыку. Даже больше наше внимание заостряют на самих тренировках и репетициях — здесь есть и зачаровывающие моменты, вроде общей разминки у станков под фортепиано, интересные моменты, вроде подготовки бальных пуантов (которые балерины полностью переделывают, прежде чем начать танцевать), а есть и сложные сцены, где хореограф отчитывает за неудачи перед всей труппой… Нам как бы напоминают, что за каждым прекрасным выступлением скрыты изматывающие тренировки, суровые требования хореографов и конкуренция среди артистов балета.

Следующая тема красной нитью проходит через весь фильм — тема двойственности и противоположностей. Ведь сама главная партия Лебедя в балете — это две роли, Белого и Черного лебедя, Одетты и Одиллии, первая очаровывает, вторая соблазняет. На протяжении всего фильма мы видим двойников и противопоставления. Нина и Лилли — нежная против страстной, хрупкая против чувственной, невинная против откровенной; мать Нины Эрика, которая окружает дочь заботой и лаской, против хореографа Тома, чья критика и обучение роли напоминают сексуальные домогательства; светлая комната в розовых тонах с кучей игрушек против ночного клуба с громкой музыкой, сексуальной энергетикой, где первое служит тюрьмой характеру героини и держит ее в узде, а второе — помогает Нине раскрепоститься. Эта двойственность также служит усилением эффекта саспенса данного триллера, даже становится как-то не по себе…

Далее — музыка. Музыка Чайковского является одной из самых известных в мире, одной из прекраснейших. Однако я и представить не могла, что ее можно сыграть так устрашающе! Особенно когда спокойные и прекрасные мотивы вдруг сменяются на бурные, быстрые и пугающие. В саундтреке мы слышим знаковые композиции балета в новой обработке

Клинта Мэнселла: Nina`s Dream — вариация на тему увертюры, где мы видим момент превращения; Night of Terror — наверное самая страшная сцена фильма; A Swan Is Born — знаменитый выход Черного Лебедя; Perfection — одновременно и красивая, и волнующая, и пугающая…

Эта роль принесла Натали Портман премию Оскар за лучшую женскую роль. На мой взгляд — совершенно заслужено. Ее героиня Нина — очаровательная и хрупкая балерина, перфекционистка от и до. Ей очень трудно перевоплотиться в Черного лебедя, ведь ее характеру такое не свойственно — в той сцене, где хореограф наглядно показывает «как и кого нужно соблазнять» Нина даже похожа на школьницу, которую «отчитал» любимый учитель… Поэтому главным видением, что ее преследует — это она же сама, но более раскрепощенная и свободная, которая смеется над своей же скованностью и неуверенностью. Натали мастерски показывает обе стороны Нины — застенчивую и нежную «милую девочку», которую буквально поглощают все эти страшные галлюцинации, превращающие ее в пылкую и страстную соблазнительницу, которая была и пугающей, и завораживающей. Говоря о танцах — мы знаем, что Натали Портман не профессиональная балерина, и фуэте крутить явно не по силам, но все же великолепно освоила все движения, поддержки, плавность рук, в некоторые моменты можно почти поверить, что перед нами профессиональная балерина.

На втором плане мы видим яркие и эффектные образы героев. Лили/Мила Кунис — полная противоположность Нины, страстная и свободная, которая привлекает внимание всех и каждого, идеальная интерпретация Черного лебедя-Одилии. Эта раскрепощенность, свобода и легкость пугают Нину, ведь Лилли сначала получает роль ее дублерши, а там недалеко и до самой Королевы Лебедей. Да и сама Лилли героиня неоднозначная — неизвестно, что ей нужно от Нины: дружба или что-то большее?

Дьявольски притягательный Венсан Кассель

исполнил роль хореографа Тома Леруа, который и решает по-новому поставить Лебединое озеро, который и требует от Нины большей страсти, чувств и умения соблазнить в танце, потому и дает своей новой приме-балерине весьма нетрадиционные уроки…

Еще одна важная героиня — мама Нины, Эрика (Барбара Херши), в прошлом несостоявшаяся балерина, теперь пишет картины с дочерью в главной роли. Ее чрезмерная опека тяготит Нину, заставляя зрителя задуматься о настоящих причинах душевного потрясения главной героини.

Черный лебедь — фильм зачаровывающий и устрашающий одновременно. Когда ты хочешь отвернуться в ужасе от происходящего, но не можешь, словно заколдованный смотришь дальше. Такое кино встречается нечасто, благодаря чему он непременно запоминается. Как и чарующе-зловещая музыка, порхающие балерины в белоснежных пачках и этот непростой путь к совершенству…

9 из 10

Приятного просмотра!

«Лебеди-феи у Чайковского – это символ свободы» – Интервью

Интервью с хореографом Сергеем Бобровым

Премьера новой редакции балета «Лебединое озеро» в Красноярском театре оперы и балета была приурочена к открытию III Международного форума «Балет XXI век», прошедшего с 5 по 9 октября 2014 года. Для хореографа-постановщика Сергея Боброва, художественного руководителя Красноярского театра оперы и балета, она стала оригинальной, полностью авторской работой. Место за дирижерским пультом спектакля, на котором вашему покорному слуге удалось побывать 5 октября, занял Дмитрий Волосников, дирижер столичной «Новой Оперы» и главный приглашенный дирижер Красноярского театра оперы и балета. Названная премьера стала важной творческой вехой не только в жизни красноярской балетной труппы, но и вписала одну из увлекательнейших страниц в новейшую историю хореографического переосмысления хрестоматийного для русского менталитета балета Чайковского.

Сегодня, когда многочисленные редакции «Лебединого озера» отталкиваются от петербургской постановки Петипа – Иванова 1895 года как от музыкальной и драматургической первоосновы, восприятие этого опуса при всей вариативности разных трактовок давно превратилось в своеобразное клише: должно быть так, а не иначе. Однако, как известно, мировая премьера этого балета, связанная с именем чешского хореографа Вацлава Рейзингера – пусть и весьма неудачная, – состоялась на сцене московского Большого театра еще в 1877 году. Новая хореографическая версия Сергея Боброва впервые в истории после провала постановки 1877 года создает весьма яркий и осмысленный балетоведческий прецедент, возвращающий к истокам музыкально-драматургического замысла оригинальной партитуры. Явно изменившаяся балетная эстетика наших дней и современные постановочные подходы потребовали и определенного переосмысления первоначального либретто, но это переосмысление строго следует букве и духу исходного замысла.

В основе новой хореографической версии «Лебединого озера» по-прежнему лежит незыблемость языка классического танца – и линия действенно-танцевальной драматургической выразительности в спектакле Сергея Боброва является чрезвычайно важной, однозначно определяющей. Беседа с постановщиком состоялась в дни работы Форума, но в практическую плоскость разговор переходил лишь отчасти. Его целью стало приглашение читателя в творческую лабораторию хореографа – и приоритетным для нас будет являться аспект историко-теоретический.

– Сергей Рудольфович, как известно, всевозможных редакций «Лебединого озера» в мире не перечесть. Что побудило вас обратиться к этому названию?

– Я очень долго – не один год – изучал исторические материалы, связанные с этим балетом. Долго размышлял над тем, какой могла бы стать постановка этого шедевра сегодня, если вернуться к его оригинальной музыкальной редакции. Долго вынашивал идею, но всё как-то не решался приступить к ней. В итоге к действию меня подвиг Владимир Георгиевич Урин. Наш давний разговор на эту тему зашел, когда я случайно встретился с ним на конференции в Пекине, и мы имели возможность спокойного и обстоятельного общения. Он спросил меня тогда, какой, в принципе, я вижу новую версию «Лебединого озера». И я сказал, что у меня есть уже определенные мысли и намётки, но приступать к постановке как-то пока побаиваюсь. «А не побаивайся!» – услышал я в ответ, и эти его слова, произнесенные и очень спокойно, и достаточно уверенно, сразу рассеяли все мои сомнения.

Первая постановочная версия в исконной музыкальной редакции меня всегда очень увлекала и интересовала. Лебеди-феи, которых я попытался воссоздать в своей постановке, и которые были неотъемлемой частью драматургии этого балета, очень созвучны замыслу Чайковского. Их музыкальная природа однозначно мажорна, в противовес девушкам, превращенным в лебедей, что само по себе уже является символом минора, символом плена. Лебеди-феи у Чайковского – это символ свободы. Это очень важно, и в этом – суть моего подхода к постановке. Девушке, превращенной в лебедя, всё равно присуща психология девушки, а лебедь-фея – изначально существо неземное. И в любом романтическом сочинении неземное существо соединиться в любви с земным человеком не может: эта любовь всегда обречена на гибель. Так задумано у Чайковского, который основывался на сказке Музеуса и рыцарских романах, которые очень любил.

Наверное, авторам первой постановки балета на сцене Большого театра рассказать всю эту длинную сказочную историю, важную роль в которой играет даже «родословная» главной героини Одетты, средствами хореографии было довольно сложно. На этот раз мы попытались это сделать, исходя из оптимума сочетания хореографии и современных технологий видеопроекционного дизайна. При этом и принц Зигфрид – образ не менее многоплановый. С одной стороны, он гуляка, который постоянно наведывался бы к своей Поселянке, даже если бы и женился на одной из предназначенных ему невест. С другой стороны, он абсолютный романтик: его увлечение книгами и рыцарскими романами сродни самому Чайковскому. И всё же, при виде Одиллии, располагающе «теплой» русской красавицы, которая появляется на балу в третьем акте именно в русском танце, Одетту он тут же и предает! И речь ведь уже не о том, что он обознался, увидев некую «копию оригинала». Он увидел – и это очень важно! – другую фею, но похожую на Одетту, и потому речь идет о предательстве. А предательство, как известно, простить нельзя. Именно в этом и заключена трагедия и Одетты, и Зигфрида. И хотя в постановке 1877 года партии Одетты и Одиллии всё же исполняла одна балерина, именно Чайковский настаивал на том, что эти партии должны исполнять разные солистки.

– А Сова, злая фея, которая выступает теперь оборотной ипостасью образа Владетельной принцессы, у либреттистов оригинальной версии балета Чайковского была?

– Еще как была! Просто соединения этого образа с образом Владетельной принцессы не было. Но именно Сова постоянно следит за Одеттой с одной лишь единственной целью погубить ее. Там была еще очень красивая история с дедушкой Одетты, о которой мы решили лишь просто упомянуть в нашем либретто: Одетта рассказывает Зигфриду, что когда от чар Совы погибли ее мать и отец, дедушка долго плакал – да так, что наплакал целое озеро, то самое, в водах которого под видом лебедя и спрятал свою внучку Одетту. То есть, став изучать исторические материалы, я столкнулся с совершенно иным – поразительно интересным! – образным рядом. В то же самое время Чайковский писал Четвертую (фа-минорную) симфонию – ее премьера состоялась в Москве через год после премьеры «Лебединого озера» в московском Большом театре. Как блестящий симфонист, создавший такое грандиозное полотно, с расстановкой музыкально-драматургических акцентов он, на мой взгляд, просто не мог ошибиться и в балете, музыка которого проникнута явно мажорными настроениями. И то, что он сделал в «Лебедином озере», можно назвать столбами, музыкальными фундаментами: в их основе лежит па-де-сис, танец для ансамбля шести участников.

В собственной постановке я как раз исходил именно из этого: главными и очень важными являются сами эти фундаменты, ведь порядок музыкальных номеров можно, при желании, и поменять. И давно ставшая канонической версия Петипа 1895 года гениально это доказала, хотя после провала московской исторической премьеры 1877 года шанс на забвение у этого шедевра Чайковского был вполне реальный. Собственно, благодаря Петипа, этот балет необычайно популярен во всем мире и музыкальным театром до сих пор не забыт. Сегодня па-де-сис как форма танцевальной организации воспринимается абсолютно самодостаточно. Четыре поселянки, Зигфрид и его друг Бенно – это первый акт. Во втором формула абсолютно та же – двойка и четверка лебедей: снова шесть, и весь кордебалет по шесть. Третий акт – это Зигфрид, Одиллия и четыре невесты – опять шесть. Четвертый акт – ситуация особая: это единый действенно-стремительный ансамбль-финал. Вспомним, что Чайковский был человек добрый, поэтому постоянно по просьбе солисток писал вставные номера – вариации или даже па-де-де. В конце концов, весь написанный музыкальный материал разросся до огромных размеров, и, понятно, сегодня перед хореографом отчетливо стоит проблема выбора.

Па-де-де Одиллии и Зигфрида в третьем акте изначально ведь не было, а, согласно заказу балетмейстера Вацлава Рейзингера, у Одиллии был русский танец, предназначенный для Полины Карпаковой – первой исполнительницы партий Одетты и Одиллии. Вспомним, что в тот момент у нее была очень эффектная и видная соперница, подлинная примадонна Большого театра Анна Собещанская, которая в результате театральных интриг была оттеснена на второй план и вошла в постановку лишь на четвертом представлении. Зная эту весьма драматичную ситуацию, Чайковский откликнулся на ее просьбу и специально для нее написал па-де-де Одиллии и Зигфрида в третьем акте. Впоследствии Анну Собещанскую лишили даже прощального бенефиса – и всё из-за неуступчивости ее покровителю, одному из высоких московских чиновников. И это па-де-де, и русский танец зачастую просто оставались за скобками, хотя место их в партитуре доподлинно известно. Постановщик сам уже должен принимать решение, задействовать ему эту музыку или нет. Я намеренно задействую в своей постановке и то, и другое. И особенно потрясающей предстает история с русским танцем, специально написанным для Одиллии, ведь именно в нем русская красавица и соблазняет Принца, предающего озерную фею.

– В разработке оригинального либретто, «официальными» авторами которого считаются инспектор московских театров Владимир Бегичев и артист балета Василий Гельцер, приняла участие большая группа лиц, в том числе, конечно же, и сам Чайковский. Возврат к нему – основа вашей редакции. В чем ее особенность?

– В моем собственном переосмыслении драматургического материала. Как я уже говорил, в оригинальном спектакле Чайковского Владетельная принцесса в Сову не превращалась, и соединение образа Совы с образом Владетельной принцессы – один из моментов переосмысления. То, что Сова, персонаж, связанный с озером фей-лебедей, в исходном либретто была, известно достоверно, но как этот персонаж был решен в спектакле – танцевально или мимически – мы не знаем. Сова была на озере, а Фон Ротбарт, как он именовался в либретто, – всего-навсего лишь фигурой, приведшей свою дочь Одиллию на бал в замок Владетельной принцессы. На этом роль Фон Ротбарта в спектакле и заканчивалась, и поэтому в моей версии его нет.

Теперь же Владетельная принцесса и Сова в одном лице – злая фея, живущая в замке со своим сыном, принцем Зигфридом. Ее стремление погубить Одетту в итоге неосознанно приводит и к гибели Зигфрида. В моей постановке партия Бенно, друга Принца, – более развернутая и значимая. В оригинальном либретто, отличавшемся всё же известной прямолинейностью, Бенно появлялся и на озере в «белом» акте, но мы решили от этого отказаться. В новой драматургической концепции мы не выходим из стен замка, и всё, что мы видим в лебединых актах, – это превращение реальности в мир грез посредством «волшебной» картины с видом озера, находящейся в замке. Это можно воспринимать и как плод романтического воображения принца Зигфрида, пробуждаемого как этой картиной, так и рыцарскими романами, которые он читает. Но он ведь, к примеру, вполне мог пойти на озеро и утопиться в духе Людвига Баварского… Почему нет? При этом Владетельная принцесса (Сова), хотя и стремится погубить Одетту, вполне могла даже и не подозревать о том, что гибель Одетты способна оказаться роковой, смертельно опасной для Принца. И в подобном контексте всё это выглядит вполне логично и обоснованно.

У Чайковского Владетельная принцесса была мачехой Одетты, то есть женой рыцаря, отца этой белой феи. Но тогда возникает вопрос, чей сын принц Зигфрид? Подобные несуразности мы, конечно же, убирали: у нас теперь Сова – колдунья, которая когда-то, как я уже сказал, погубила отца и мать Одетты – добрую фею и благородного рыцаря. К тому же, в соавторы своей редакции либретто я осознанно включил и самого Чайковского, и Рейзингера, и Шиловского, и Вальца, и Всеволожского. Факты свидетельствуют, что Владимир Бегичев лишь записывал сказанное другими. Но мы ведь прекрасно отдаем себе отчет, как рождается любое новое балетное либретто вообще. Я, к примеру, изнутри познал секреты творческой лаборатории Юрия Григоровича и понял, что всё хорошее всегда рождается в хорошей компании единомышленников.

Центром создания либретто «Лебединого озера» был дом Константина Шиловского, в котором завсегдатаями были и сам композитор, и Карл Вальц, и Вацлав Рейзингер, и Иван Всеволожский. В какой-то момент Всеволожский сказал даже, что буря – это уже не модно, и ее надо убрать из партитуры. Было и такое. Петипа в своей версии бурю вернул, а в оригинальной версии была она или нет, неизвестно, хотя Чайковский, несомненно, ее очень ждал. Вальцем помимо основного сценографического задника второго акта с озерным пейзажем была создана и картина озера в сцене бури. В нашем спектакле она и другие версии озерного ландшафта, написанные Вальцем, проступают через основную картину, заключенную в раму и находящуюся в замке Владетельной принцессы и Принца.

– А не жалко было расставаться с Ротбартом, ведь когда-то этого персонажа, мастерски решенного хореографически, вы сами танцевали в знаменитой постановке Юрия Григоровича?

– Жалко, конечно. Но поскольку я взялся именно за эту редакцию, иного пути у меня просто не было. Если я вывожу в качестве злого гения персонаж с женским началом, то в этом случае я не соприкасаюсь ни с одной из существующих сегодня в мире редакций этого балета. Этот момент для меня чрезвычайно важен. В партитуру рукой Чайковского явно и недвусмысленно был вписан персонаж по имени Сова. Сюжетная роль этого персонажа так и осталась для нас загадкой, а с эпизодическим персонажем Ротбартом как раз всё было предельно ясно, поэтому сохранение его в поле первоначальной драматургии просто потеряло всякий смысл. Зато разработка образа Совы, напротив, открывала совершенно новые постановочные и хореографические возможности, кардинально меняя все постановочные ходы. Должен был остаться кто-то один – либо Сова, либо Ротбарт. Я выбрал Сову, наделив ее функциями Ротбарта и совместив ее образ с образом Владетельной принцессы.

– Для меня как зрителя с миром романтических грез Принца очень естественно ассоциируется второй акт вашей постановки (первый лебединый). В четвертом акте (втором лебедином) у меня возникает ощущение, что всё происходит уже вполне реально, ведь Принц погибает. Выбрав Одиллию и изменив Одетте, он убегает из замка, и его последняя встреча с Одеттой – грезой, возникающей еще в первом лебедином акте, – сразу же после появления на озере черных лебедей начинает ассоциироваться с изменой вполне реального Принца персонажу виртуальному, им же самим и придуманному…

– Так и есть – и сказанное вами, конечно, небезосновательно, но ведь противоречия здесь никакого нет: за внешней стороной поведения Принца вполне может стоять мотивация, не понятная его окружению. Главное, что Одиллия – не двойник Одетты, а иная, противоположная ей сущность: это момент принципиальный. И в начале последнего акта важна вовсе не идея совмещения виртуальности и реальности, а то, что Владетельная принцесса предстает на фоне черных лебедей. А в третьем акте только что ведь была Одиллия, черный лебедь! По сути, это образ, размноженный в мыслях Владетельной принцессы. Именно она теперь правит бал и в прямом, и в переносном смысле, принимая все решения за Принца. Подумать только: она предложила ему на выбор четырех невест, а он отверг всех! Конечно, Владетельную принцессу переполняют гнев и возмущение, поэтому она и создает для Принца новый образ – Одиллию. Либо это происходит просто в сознании Принца, либо его мать – действительно ведьма. Воспринимать можно, как угодно, но суть от этого не меняется.

Таков мир колдовских чар Совы. Именно эти чары и вызывают появление на озере черных лебедей, чтобы подменить Принцу белое черным. При этом очень важна и сама множественность проявления символов как черного, так и белого. Принц же появляется на озере несколько позже, когда все таинственные покровы с Владетельной принцессы уже сняты: он начинает искать Одетту среди черных лебедей, и в группах кордебалета начинается перестроение – черные лебеди сменяются белыми. Это уже мысли принца, полностью противоположные мыслям Владетельной принцессы. Вот в чем квинтэссенция замысла. В какой-то момент финала черное и белое перемешиваются, и Принцу становится трудно понять, где черное и где белое, где обман и где истина. И у зрителя, понятно, могут быть разные ассоциации: формально всё то, что происходит на сцене, для него реально. Но можно верить в волшебную сказку от начала и до конца, а можно находить в ней и проекции на реальность. И ассоциации у каждого, естественно, будут свои…

– Вы ведь не только хореограф-постановщик спектакля, но вместе с Хартмутом Шоргхофером выступили и в качестве художника. С одной стороны – иллюзорная массивность конструкций, создающих ауру романтики рыцарских времен, и картина Вальца в раме, с другой – необычайная легкость и мобильность визуального ряда, удачно продолжающаяся и в костюмах. Пожалуйста, несколько слов об этом…

– Идея сценографии принадлежат мне. Это центральная конструкция в виде огромной картины Вальца в раме, гигантские башни-маяки в кулисах, похожие на подсвечники или факелы, а также сама идея рыцарского зала, превращающегося в воображении Принца в лесное озеро. А трюк с проекциями, которые совмещаются на изображении картины, мной даже запатентован: это особый способ наложения световой картинки на прозрачные поверхности, дающий совершенно необычные эффекты. Я придумал его еще в предыдущей своей постановке, но именно в этой он оказался на своем сюжетно обусловленном месте. Практическое же воплощение замысла сценографии, ее театральная архитектура и дизайн принадлежит австрийскому художнику Хартмуту Шоргхоферу, признанному специалисту по германскому стилю. Он не является дизайнером костюмов, но всё, что с этим связано, мы с ним очень обстоятельно обсуждали. Все костюмы к этому спектаклю, так как эскизы я нарисовать просто не мог, были сделаны мною на манекенах. Я подбирал фактуру тканей, материалы и аппликации, и каждый костюм рождался совместно с нашими мастерскими. Иногда мы что-то искали и непосредственно на фигуре исполнителя. Первыми моими костюмами, которые как-то сразу и получились, стали полупрозрачная лебединая пачка и испанское платье. Я их показал в театре – всем понравилось, и я решил сделать и всё остальное. Так и появилась на свет вся коллекция.

– Еще в начале 90-х вы окончили балетмейстерский факультет Московского института хореографии, и руководителем курса у вас был Юрий Николаевич Григорович. И сегодня в вашей постановке мне очень импонирует то, что, как и в балетах Григоровича, в ней практически всё танцуется. Понятно, что в новом спектакле есть и жесты, и лишь необходимый минимум пантомимы, но во главу угла поставлена действенность классического танца. Это осознанное решение?

– Безусловно, хотя обойтись в спектакле вообще без жестов однозначно невозможно. В силу того, что задумано было обращение именно к оригинальной музыкально-драматургической версии балета, поначалу у меня была всё же мысль привлечь специалиста по старинным жестам, но тогда надо было на этом строить весь спектакль. Когда сегодня, к примеру, в «Ковент-Гарден» Одетта при встрече с Зигфридом рассказывает ему жестами (и показывает), что вот этот рогатый колдун ее погубил и «картинно» заламывает руки, это выглядит не просто архаично и нелепо, но и смешно. Балетная эстетика давно ведь изменилась, но во многих академических театрах Европы подобную пантомиму до сих пор продолжают любить. Я всё же – продукт своей художественной среды, и от примата классического танца никогда не уходил, не ухожу и не собираюсь уходить в будущем.

К сожалению, Юрий Николаевич не смог посетить наш балетный Форум и нашу премьеру, как изначально планировал, но я, естественно, с большим волнением надеюсь на то, что эту постановку он непременно увидит. Его собственная версия «Лебединого озера» – безусловный шедевр, и на этот балет у такого большого мастера, понятно, давно сложилась устоявшаяся точка зрения. Мне же в этой принципиально новой работе хотелось сказать свое собственное слово от начала и до конца. Но наиболее ответственно это было в плане постановки хореографии двух па-де-де – Поселянки и Зигфрида в первом акте, а также Одиллии и Зигфрида в третьем. Всем известно, что за последним числится единственная каноническая концертная версия Баланчина. И риск переступить эту грань был слишком велик! Правда, оптимизм вселяло в меня то, что о па-де-де из «Щелкунчика», которое в постановке нашего театра идет в моей собственной хореографии, Юрий Николаевич, увидевший его на конкурсе, отозвался весьма одобрительно. И это его одобрительное признание для меня поистине дорогого стоит!

– Трудно ли было вырваться из давно ставшего для нас привычным плена хореографии знаменитого «белого» акта Льва Иванова?

– Нет, не трудно, ведь я отталкивался от новой музыкально-драматургической концепции, которую вынашивал очень долго и с которой давно уже успел сжиться. Из наследия Иванова я сохранил лишь первый выход лебедей (знаменитую «змейку») и танец маленьких лебедей. Выход лебедей поставлен им настолько гениально, что я просто не вижу причин что-то здесь менять: лучше я придумать не смогу. Танец маленьких лебедей, вообще говоря, можно было бы поставить заново, но это настолько популярный в массовом сознании номер, что я решил этого не делать. А то, что адажио Одетты и Зигфрида поставлено мной заново, – это уже вопрос принципиальный, ведь оно идет теперь в оригинальной редакции Чайковского, а не в редакции Дриго – Петипа, в которой это адажио заканчивалось на той же грустной лейттеме, что и начиналось. У Чайковского же адажио завершается мажорным галопом. «Одетта смеется над Принцем и не верит ему», – именно так и написано в этом месте партитуры рукой самого Чайковского. В нашей постановке солисты во время адажио на сцене одни. Так и должно быть, это ведь танец для двоих, момент интимности. Однако в хореографии Иванова адажио идет в окружении кордебалета, и это стало предметом ироничных нападок на хореографа со стороны самого Чайковского. Кстати, и другие темы в оригинале звучат совсем иначе, в других темпах. Вспомните так называемые «селёдки» окружающего кордебалета в адажио, поставленном Ивановым. Теперь при возвращении к исходной музыкальной редакции в сопровождающей их музыке уже явственно проступает тема волнения, трепета.

С «белым» адажио вообще очень интересная история, и она объясняет, почему я за него взялся, несмотря на то, что его хореография, казалось бы, – вещь абсолютно каноническая. Со времени постановки Петипа – Иванова этот курьез подспудно, хотя и неявно, продолжает сохраняться и сегодня. Петербургскую премьеру 1895 года танцевала Пьерина Леньяни и Павел Гердт. Балерина была маленькая, толстенькая и очень тяжелая, а Гердту было уже под пятьдесят, и поднять ее он, в принципе, уже не мог. Поэтому Петипа и привел Бенно, друга Принца, на озеро (и это, кстати, было заложено и в оригинальном либретто!). Но Петипа привел Бенно исключительно для того, чтобы именно он танцевал с Одеттой, в то время как Зигфрид лишь наблюдал за ними с разных точек сцены. И поэтому в каноническом адажио, поставленном Львом Ивановым, Одетта лицом к Зигфриду ни разу не поворачивается! В либретто же написано, что она рассказывает Зигфриду свою историю, но как можно что-то рассказывать кому-то, не глядя на собеседника! Так что Одетта танцевала с молодым солистом, а Зигфрид с разных сторон ее «подслушивал» – нонсенс явный и недвусмысленный.

Позже в Москве Горский из этого адажио Бенно убрал и его партию поручил Зигфриду. Но с кем при этом разговаривала Одетта, всё равно было непонятно, ведь эта партия в адажио у Петипа была предназначена Бенно, к чему все просто уже успели привыкнуть. Поэтому вмешаться в «белое» адажио и поставить его заново было для меня принципиальным. Именно с Зигфридом должна разговаривать Одетта. Именно ему, а не Бенно, она и рассказывает теперь свою историю. И, конечно же, финальный галоп, в котором Одетта улетает от Зигфрида, восстановлен как оригинал партитуры. Можно много рассуждать, чья редакция лучше, но я при работе над любой постановкой считаю, что всегда прав композитор. Если он так решил, значит, он прав. А если мы что-то из задуманного им не делаем, значит, мы в его замысле просто чего-то не понимаем.

– Оригинал Чайковского необъятен, и понятно, что использовать всю его музыку просто невозможно. Как шел отбор музыкального материала?

– Я руководствовался лишь тем, чтобы сохранить генеральную линию Чайковского. О концепции его музыкальных фундаментов, в основе которой лежит па-де-сис, я уже сказал. Свое собственное – в контексте замысла Чайковского – музыкально-драматургическое кредо, которое, естественно, повлияло на отбор музыкального материала, я также изложил уже достаточно подробно. В частности, компоновка музыкальных номеров «белого» акта – это безусловное следование Чайковскому и в плане порядка, и в плане полноты – то, к чему мы еще не привыкли. Это танцы фей-лебедей в их естественной среде обитания. И в их собственных перьях им хорошо! Им нравится мир, в котором они живут, и они вполне довольны своей судьбой… Их танцы до прихода Принца – это атмосфера безмятежного счастья, поэтому вариация Одетты находится внутри этого действа. Идет вальс белых лебедей, затем – вариация, и снова – вальс белых лебедей, который обычно купируют, не исполняют, в то время как в этом действии в выход Одетты всегда включают коду, дописанную Дриго по просьбе Петипа. Все номера, в том числе и танец маленьких лебедей, теперь расставлены по своим исконным местам – абсолютно никаких музыкальных изменений в «белом» акте нет.

– Трагический финал спектакля – обоюдно трагический и для Одетты, и для Зигфрида – изначально и был прописан у Чайковского?

– Однозначно, да! Фея-лебедь Одетта может полюбить лишь один раз, и предательство Принца неминуемо губит ее: противостоять этому невозможно – и она гибнет, «растворяясь» в породившей ее водной стихии. Гибель же Принца – шаг стопроцентно осознанный им. Здесь полная аналогия с лебедем, который, когда погибает самка, камнем бросается вниз, разбиваясь о земную твердь. Отличие лишь только в том, что Принц бросается в воды озера вслед за Одеттой. В четвертом акте, в котором присутствует сцена бури, очень важна динамика драматического развития действия, и я взял не всю музыку Чайковского, написанную для него. Ради общей ансамблевой выстроенности новой хореографии этого акта, я купировал два первых номера, так что в спектакль вошли все номера, начиная с танцев черных лебедей и до финала, который в моей постановке строго соответствует оригинальной партитуре Чайковского.

– Постановка сюиты характерных танцев – венгерского, неаполитанского, испанского и польского – в вашем спектакле доверена Юлиане Малхасянц: чем это обусловлено?

– В прошлом она – великолепная характерная танцовщица Большого театра и, конечно же, в этой сфере хореографии специалист весьма опытный. В принципе, мы начинали эту работу вместе, и я постоянно вмешивался в репетиционный процесс, но в итоге мы достигли полного творческого взаимопонимания, и в какой-то момент я четко для себя решил, что Юлиана Малхасянц – мой соавтор и что ее имя должно значиться в афише.

– И все-таки, что в этой большой и, несомненно, этапной для вас постановке было самым трудным?

– Принять решение, ведь после неудачной, по отзывам современников, премьеры 1877 года в московском Большом театре к оригинальной музыкальной редакции Чайковского не обращались не только в нашей стране, но и в мире. Важно было принять решение и осознать, что это не только возможно, но и нужно, ведь сегодня в отношении этого едва ли не самого популярного балетного названия сформировалось огромное множество стереотипов. Самым трудным было именно принять решение, а всё остальное, как говорится, происходило в рабочем порядке. А уже после принятия решения я действовал, как Чайковский, который каждый день писал музыку (хорошую или плохую), выбрасывал что-то корзину или выносил написанное на обозрение. Я мог проснуться ночью и, разбудив свою жену Наташу, которая является моим ассистентом, попросить записать какую-то новую комбинацию. И она записывала. Создание хореографии не ограничивалось только работой в репетиционном зале: как любой творческий процесс, который захватывает тебя с головой, он был круглосуточным, непрерывным. Бодрствуешь ты или спишь, неважно: творческая мысль всё равно работает.

Впервые о постановке оригинальной музыкальной редакции «Лебединого озера» я задумался лет десять назад. Однако поначалу я всё же сделал постановку с сохранением всех танцев Петипа – Иванова и лишь с добавлением в нее собственной хореографии. Музыкальную редакцию той компилированной версии мы делали вместе с дирижером Дмитрием Котовым. С этим спектаклем мы регулярно ездим в Великобританию, там он имеет успех, и отказываться от него как от гастрольного варианта мы не собираемся. Но самое интересное, что здесь, на своей сцене, тот прежний спектакль показывать уже нельзя. Нынешняя премьера вызвала такой резонанс, что все хотят теперь видеть именно новую постановку, и теперь я уже четко понимаю, что решение осуществить свое собственное принципиально новое хореографическое прочтение было абсолютно верным.

– После того, как отзвучали последние аккорды премьерной серии новой постановки «Лебединого озера», можно ли подвести предварительные итоги с точки зрения того, как труппа справилась с поставленными перед ней задачами?

– Любая премьера – это не только определенная веха в жизни труппы, но и стимул для продолжения работы над новой постановкой как для исполнителей, так и для хореографа. И всё же для солистов и артистов балета этот стимул должен быть гораздо сильнее. Я по своему танцевальному опыту знаю, что любой спектакль «садится на исполнителя» где-то раза с пятнадцатого. Особенно молодые танцовщицы должны осознать, кто такие главные герои этого балета в свете его новой музыкально-драматургической концепции. Всю эту непривычную для них тему им еще только предстоит «прожить и пережить». Пока же они невольно танцуют и играют тех девушек-«лебедиц», к которым, естественно, давно привыкли. Очень трудно, к примеру, дается понимание того, что Одиллия должна быть «теплой» русской красавицей, а не женщиной-вампом: всё «одиллистое» так и сидит в них со старого спектакля. Одетта же должна быть доброй и светлой феей, которая несет позитив, а у многих она уже изначально трагична на первом же выходе, хотя пока никакой трагедии еще нет: в ее родном свободном мире пока всё хорошо. Другое дело, есть некий испуг: на озере фей появился земной человек, и он, естественно, спугнул всю лебединую стаю. Это нужно еще осознать, нужно ритмически прочувствовать.

Все движения нужно делать «на раз наверх», а танцовщицы пока привыкли совсем к другому темпоритму. В принципе, в классическом балете вполне допустим и вариант «на раз вниз», но именно в «Лебедином озере», по моему глубокому убеждению, возможен только вариант «на раз наверх». В октябрьской премьерной связке состоялись четыре спектакля с разными составами, но остался еще один – пятый. Это совсем молодые артисты, которые лишь первый год работают в нашем театре: хорошие ребята, но пока для такого большого спектакля они еще не созрели физически, и поначалу мы будем потихоньку пробовать их на гастрольных вводах, возможно, и в старой постановке «Лебединого озера». Но и в новом спектакле они обязательно станцуют. В их молодости есть даже известная прелесть: груз старого спектакля будет давить на них не так сильно, как на более опытных артистов, а это значит, что создавать свои характеры в новой постановке им предстоит с заведомо более ясного и чистого листа.

Игорь КОРЯБИН
Belcanto.ru, 30.01.2015 г.

Лебединое озеро

 

ЛЕБЕДИНОЕ ОЗЕРО

балет

Композитор	Пётр Чайковский
Либретто	Владимир Бегичев, Василий Гельцер
Премьера в ХНАТОБ	октябрь 1985 года

Романтические образы этого балета волнуют и взрослых и юных зрителей, а Белый Лебедь давно уже стал символом балетного искусства. Балет «Лебединое озеро» П.И. Чайковского – знаковый спектакль для ХНАТОБа. Именно этим балетом открывала свой первый сезон балетная труппа нашего театра в далеком 1925 году. И далее «Лебединое озеро» стало путеводной звездой для всей истории становления и развития харьковского балета. Легенда нашей сцены – звездная пара Светлана Колыванова и Теодор Попеску – предложила такую ​​интерпретацию образов главных героев, которую бережно поддерживает в современных постановках балета новое поколение танцовщиков. Интересно, что первые в жизни гастроли молодой солистки Большого театра М. Плисецкой состоялись на харьковской сцене именно в «Лебедином озере».

Слава харьковского балета, благодаря совершенству постановки с оригинальной хореографией М. Петипа и Л. Иванова, сопровождала гастроли балетной труппы на многих самых известных сценах мира. Она и сейчас продолжает собирать восторженные отзывы.
Сказочный сюжет «Лебединого озера» Чайковского по мотивам старинной немецкой легенды рассказывает о прекрасной девушке, превращенной колдуном в белого лебедя. Образ волшебной Одетты оттеняет полная ее противоположность – черный лебедь Одилия – эмоциональная, страстная и красивая воровка. Партии обеих героинь по традициям выполняет одна балерина, раскрывая контрастный спектр образно-эмоциональных состояний.
В сценографии архитектура дворца, волшебные пейзажи, окружающие главное место действия спектакля – лебединое озеро – стали тем фоном, на котором разворачивается драма, фантастическая и в то же время вполне реальна. Это романтический балет, в котором явственно звучит захватывающая и неистовая в своей экспрессии тема любви, одна из лучших мелодий, написанной П. Чайковским и совершенно воспроизведена в хореографии на балетной сцене.

 Главные герои

Одетта	королева лебедей
Зигфрид	принц

Ротбард	злой колдун
Шут

Королева	мать принца
Наставник

Содержание

Перед замком властной Королевы веселится молодежь. Танцы шута меняются танцами фрейлин и кавалеров.
Королева предупреждает сына: сегодня он должен избрать себе невесту. Но принцу грустно: он еще не знает девушки, которую хотел взять себе в жены.

Белая стая лебедей привлекает внимание принца, и он идет за ней.
В лесу, у руин мрачного замка, застыло озеро. Белые лебеди выходят на берег. Самая прекрасная из них неожиданно превращается в очаровательную девушку и раскрывает принцу тайну: злой колдун превратил в лебедей Одетту и ее подруг. Освободить от чар их может только искренняя первая любовь. Зигфрид горячо клянется в верности и любви Одетте. Их разговор подслушивает злой волшебник.
В замке Королевы начался бал.
Среди гостей появляется Ротберт – злой волшебник. С ним его дочь – Одиллия, чрезвычайно похожая на Одетту.
Зигфрид, думая, что перед ним девушка-лебедь, избирает ее своей невестой. Колдун торжествует: клятву данную Одетте, нарушено.
Зигфрид видит на мгновение настоящую Одетту и понимает, что произошло.
Взволнованный, бежит он к берегу озера.
Мрачная, тревожная ночь. Пораженная горем, Одетта рассказывает подругам об измене Зигфрида.
Зигфрид пытается убедить любимую, что он верен ей …
Злой волшебник призывает против влюбленных силы природы. Но ничто уже не может их разлучить. В поединке с колдуном побеждает принц.
Злые чары исчезают. Одетта, принц, девушки радостно несутся навстречу лучам солнца.

 

Государственный балет Берлина оправдывается из-за обвинений в расизме — Российская газета

Громкий скандал разразился в стенах Государственного балета Берлина после того, как одна из танцовщиц Хлоя Лопес Гомес, с которой не продлили контракт, решила публично рассказать о том, как у нее не сложились отношения с фрау балетмейстером. Однако интервью немецкой газете Tagesspiegel вышло далеко за рамки истории про личный конфликт. Темнокожая француженка с корнями из Алжира и Кабо-Верде обвинила руководство балета в расизме, поскольку ей в последнее время регулярно приходилось наносить белый грим для исполнения роли лебедя в знаменитом балете Петра Ильича Чайковского.

Правда, постановка “Лебединого озера”, которая идет на сцене Берлинского балета с 1997 года, изначально предполагала, что все без исключения балерины, танцующие белых лебедей, должны гримироваться, усиливая белизну кожи ради сценического эффекта. Однако Гомес, ставшая первой чернокожей танцовщицей в труппе, заявила, что в отношении нее такое требование выглядит проявлением расизма.

Прежний директор, пригласивший Хлою два года назад, вообще запрещал всем артистам перекрашивать лица – будь то в белый или, наоборот, в черный цвет. Однако с его уходом балетмейстер перестала скрывать враждебное отношение к участию сеньориты Гомес в классическом репертуаре, уверяет балерина. По ее убеждению, приверженность традиции вообще составляет “проблему” для развития искусства в XXI веке. Ну а решимости “бросить вызов системе” ей придало движение Black Lives Matter (“Жизни чернокожих имеют значение”) за океаном.

После переполоха, вызванного откровениями Гомес, Государственный балет Берлина опубликовал покаянное письмо с обещанием “пересмотреть репертуар, равно как устаревшие и дискриминационные способы исполнения”. В храме искусства собираются провести внутреннее расследование и даже ввести специальные курсы по противодействию расизму – вплоть до их отдельного упоминания в трудовых контрактах. “Мы осознаем, что жанр европейского балета на протяжении всей своей истории маргинализировал людей с цветной кожей”, – говорится на сайте. Правда, там не поясняется, кого именно могло оскорблять зародившееся в XVI веке придворное искусство балета, до которого за пределами Европы никому столетиями не было решительно никакого дела. И как теперь быть с тем же “Лебединым озером”, построенном на антитезе черных и белых образов, не имевших во времена Чайковского (да и сейчас) никакой расовой подоплеки.

Между тем в Европе уже не первый год идут дискуссии о том, что пора бы и белым актерам запретить перевоплощаться в черных персонажей. Так что фильм “Отелло” 1965 года, где шекспировского “благородного мавра” (кстати, само это слово также попало в опалу) играет знаменитый британец Лоуренс Оливье, с современной точки зрения выглядит неполиткорректным.

Балет Берлина опубликовал покаянное письмо с обещанием пересмотреть репертуар 

Кстати, в Германии подобный запрет уже затронул культуру уличных праздников, для которой испокон веков не существовало никаких табу. Как сообщал Bild, в городе Фульда (земля Гессен) комитет местного карнавала распорядился не допускать к шествиям на Масленицу ряженых в негритянских образах. Участникам процессии отныне нельзя перекрашиваться в черный цвет, заворачиваться в леопардовые шкуры и украшать себя костяными бусами. А в детсадах Гамбурга и Эрфурта отменили костюмированные утренники, чтобы малыши не играли в “вождей краснокожих” с традиционными масками и перьями.

Кто на самом деле погубил Одетту?

9 стран и 51 участник, конкурс артистов балета «Гран-при Сибири» и 4 выставки из фондов театрального музея им. Бахрушина, пленарное заседание Генеральной Ассамблеи Международной федерации балетных конкурсов и круглые столы – все это включал в себя этом году красноярский форум, открывшийся мировой премьерой «Лебединого озера» в постановке Сергея Боброва. Но сначала – о конкурсе.

Традиционно сильный сибирский конкурс особых сюрпризов не преподнес, но и в ожиданиях тоже не обманул. В этот раз он впервые проходил в статусе международного, и победили те, чьи имена сейчас на слуху, и кто уже неоднократно выигрывал в предыдущих балетных соревнованиях. Даже поразивший своими выразительными стопами не слишком известный лауреат II премии Кадир Окурер (Турция) успел до этого засветится в Варне. Результаты же конкурса таковы.

Гран–при досталось Кристине Андреевой, недавней выпускнице Красноярского хореографического колледжа. Золото в мужской номинации поделили прекрасно выученные классические танцовщики Олег Ивенко (помимо хорошей техники у артиста ещё и масса обаяния) из Казани и Дмитрий Соболевский, представлявший Московский музыкальный театр Станиславского и Немировича-Данченко. Среди женщин лидировала перспективная и одаренная танцовщица Большого театра Диана Косырева.

Если же говорить об открытиях «Гран-при Сибири», то здесь лишь имена юниоров. Прежде всего, это Егор Геращенко и Георги Смилевски, питомцы Московской академии. Причем первый выделялся не только в классике, но и в современной хореографии, удачно исполнив номер, поставленный на стихи Бродского в записи чтения самого нобелевского лауреата. Очень интересную хореографию собственного сочинения, показал на конкурсе и молодой солист красноярского балета Дмитрий Антипов.

Но главное и самое интригующее событие красноярского феста все же «Лебединое озеро», самый популярный в мире из всех классических балетов.

За 137 лет своего существования балет «Лебединое озеро» оброс множеством мифов. Худрук Красноярского театра оперы и балета Сергей Бобров, обратившись к самой первой редакции «Лебединого», единственной осуществленной еще при жизни Чайковского в Большом театре в 1877 году (постановщик Вацлав Рейзингер), развеял некоторые из этих мифов. В его спектакле кроме самой музыки используется и либретто, а также элементы декорационного оформления той самой первой редакции этого балетного шедевра.

А был ли провал?

Во всех учебниках по истории хореографии написано, что балет, впервые явленный на свет в Москве в Большом театре в 1877-м, провалился. Тем не менее простая статистика докажет, что это утверждение совершенно не соответствует действительности: «Лебединое» шло 7 лет (с перерывом в 1 год), прошло 39 раз, в то время как другие спектакли не выдерживали и 18 показов. К примеру, еще один такой традиционный московский спектакль, как «Дон Кихот» (также впервые поставлен в Большом), шел всего один сезон и, не выдержав 30 представлений, надолго исчез из репертуара.

Мало того, «Лебединое» за эти 7 лет еще 2 раза возобновлялось и подновлялось. Несохранившаяся хореография Рейзингера при этом всеми рецензентами оценивалась весьма скептически: «…Танцы г. Рейзингера до последней степени слабы… слабы так, что хуже-то, кажется, и придумать ничего нельзя… Бестолковое махание ногами, продолжавшееся в течение четырех часов, — не сущая ли пытка?». Правда, и про гениальную музыку Чайковского тогда писали: музыка-де «монотонна, скучновата», обнаруживает «бедность творческой фантазии и… однообразие тем и мелодий». Балет Чайковского даже называли сбором «невероятных диссонансов, бесцветных невозможных мотивов» — словом, «музыкальной какофонией»! Либретто досталось от современников меньше всего. Оно и сегодня, помимо музыки, представляет известный интерес. К нему-то в несколько отредактированном виде Бобров и обращается.

Интересно, что авторы либретто не были обозначены в афише премьерного спектакля от 20 февраля 1877 года. Привычные всем Бегичев и Гельцер, которые и сегодня стоят в программках, к балету имели весьма косвенное отношение (Гельцер, скорее всего, вообще никакого). Как показывает самый авторитетный биограф Чайковского, Александр Познанский, либретто было сочинено самим хореографом первого спектакля, то есть Вацлавом Рейзингером. Вполне вероятно, что в сочинении сценария активно участвовал и сам композитор.

Бриллиантовая королева Анна Собещанская.

Одетта была не лебедь?!

Важно понимать, что вторая по счету, классическая и известная всем версия «Лебединого» (1895), принадлежащая Петипа и Иванову, сильно отличалась от замысла Чайковского и в музыке и в либретто. Осуществленная уже после его смерти в Санкт-Петербурге, версия эта авторскую волю ни в коей мере не отражала. Так, капельмейстер Мариинского театра Рикардо Дриго сделал существенные купюры, переставил местами номера и добавил сюда фортепьянные пьесы композитора, а возможно, и кое-что от себя самого.

А как пострадало оригинальное либретто Райзингера! Достаточно сказать, что Одетта в этой версии была не лебедь. Точнее, не заколдованная девушка, превращенная злым волшебником Ротбартом в лебедя. Она — внимание — фея! И фея эта превращается в лебедя по своему желанию и развлечения ради!

— Я ни в коем случае не хочу отрицать версию Иванова и Петипа, но там все по-другому, — объясняет мне Бобров, сравнивая первую и вторую версии. — Ведь девушки, превращенные в лебедей, у Петипа хотят обратно стать девушками. Ничего подобного в первой прижизненной версии Чайковского не было. Здесь отражены чувства не заколдованных девушек, а фей, которым хорошо в этом облике, им не хочется терять крылья. Они находятся в этой атмосфере, в которую вторгается земной человек и разрушает все это. И в этом конфликт: лебеди Чайковского символ свободы, а у Петипа они — символ плена. Ведь Одетта у него превращена в лебедя. И эти лебеди минорны по своему внутреннему состоянию, в то время как музыка в этой сцене мажорная.

Победители «Гран-при Сибири» Олег Ивенко (золото) и Кристина Андреева (Гран-при) Автор фото – Александр Мищенко.

Вместо Злого гения Мачеха-сова

На этом удивительные несоответствия с либретто, ставшим уже классическим, не заканчиваются. Оказывается, совсем не Ротбарт был тем злым волшебником, который преследовал Одетту в первом «Лебедином». Ведь все мы привыкли к тому, что превращает в лебедя, а потом и губит Одетту в «Лебедином озере» некая черная тварь с огромными крыльями, которую часто еще называют филином или коршуном. Между тем злой гений Ротбарт в первой редакции был хоть и демонической породы, но весьма проходным персонажем.

Злые чары в версии Чайковского—Рейзингера олицетворяет другая пернатая злыдня — Мачеха-сова. А Филина-Ротбарта во второй редакции «вывели» путем «селекции», скрестив сову с неким фон Ротбартом, что мельком появляется на балу со своей дочерью Одиллией благодаря козням Мачехи-совы. И только в конце этого акта он превращается в демона (не зря при перечислении действующих лиц ему впервые и дается характеристика «злой гений»).

У Рейзингера в перечне действующих лиц нет в помине этой самой Совы. Только как элемент декорационного оформления она была изображена на заднике, что ясно из напечатанной во «Всемирной иллюстрации» 1877 года литографии сцены бури в 4-м действии. Но тем не менее в либретто на ее присутствии многое основано. Например, подробный рассказ главной героини при первом ее свидании с Зигфридом о том, что же происходит.

В либретто 1877 года мы обнаруживаем много интересных деталей о близких родственниках Одетты: «Моя мать — добрая фея, она вопреки воле отца своего страстно, безумно полюбила одного благородного рыцаря и вышла за него замуж, но он погубил ее — и ее не стало. Отец мой женился на другой, забыл обо мне, а злая мачеха, которая была колдуньей, возненавидела меня и едва не извела. Но дедушка взял меня к себе. Старик ужасно любил мою мать и (внимание!) так плакал об ней, что из слез его накопилось вот это озеро».

Вот оно что! Оказывается, в балете присутствовал дедушка, и этот самый дедушка озеро, получается, наплакал. Не все знают, что озеро из слез в качестве рудимента сохранилось и в привычной нам постановке, только образовалось оно не из слез деда, а из слез матери Одетты, которая здесь оказывается жива-здорова.

Чтобы сделать либретто жизнеспособным и все-таки наконец ввести персонаж Совы в спектакль, худрук Красноярского балета Бобров придумал нечто парадоксальное. Королева — мать принца (Наталья Демьянова) становится у него оборотнем и превращается в эту самую сову (эту партию на премьере очень удачно исполнила Маргарита Носик).

Зигфрид — Иван Смольцов (1925 г.), постановка Горского.

Одиллия — «теплая русская баба»

Не в мечтах, в которые периодически погружается принц Зигфрид в спектакле (солист Софийской национальной оперы Цецо Иванов), но в балетной реальности всем руководит в жизни принца в версии Боброва его властная мамаша. Она никак не хочет допустить его женитьбы на озерной фее, которую всеми силами пытается извести. Чтобы отвлечь царственного отпрыска, мать подсовывает ему совершенно непохожую на Одетту русскую красавицу Одиллию, появляющуюся на балу и соблазняющую принца русской пляской (Мария Литвиненко). Этот танец, сочиненный Чайковским и вставленный в балет по просьбе постановщика как выражение патриотических чувств в условиях начавшейся тогда войны между Россией и Турцией, был гвоздем третьей картины у Рейзингера, ту же функцию он выполняет и в новой постановке. Тут выясняется тоже много неожиданного уже с Одиллией:

— Если Одетта — это озерная фея, то Одиллия у Чайковского — конкретно русская красавица, для принца это теплая русская баба, он увлекается ею на балу, — продолжает свой рассказ Бобров. — В первом акте есть еще поселянка, живущая в деревне неподалеку. И если он женится на польской или венгерской невесте, он будет все равно к ней таскаться. Это ведь много говорит о принце. Если нет поселянки, непонятно, почему он обратил внимание на Одиллию, которая лишь немного похожа на Одетту, но все же не Одетта.

Роль Одетты (солистка Софийской оперы Марта Петкова) и Одиллии Бобров не без основания разводит — вопреки традиции их исполняют разные танцовщицы. Это вполне соответствует либретто Рейзингера — на вопрос Зигфрида: «Не правда ли, как она похожа на Одетту?» — друг принца Бенно фон Зомерштерн (еще один герой, напрочь исчезнувший из дошедших до нас версий, — Николай Чевычелов) отвечает: «На мой взгляд — нисколько… ты всюду видишь Одетту». Не слишком при этом Бобров отходит и от традиции. Ведь в версиях Горского (1920), Вагановой (1933) или Федора Лопухова и Константина Боярского (1958) эти партии тоже танцевали разные танцовщицы.

А как же исполнялась эта партия у самого Рейзингера? Эта загадка окончательно была решена совсем недавно крупнейшей современной исследовательницей истории балета Елизаветой Суриц. Самой первой исполнительницей партии Одетты, как известно, была Полина Карпакова. А вопрос — кто же танцевал Одиллию — долго не давал покоя балетоведам. Карты путала афиша, где на месте имени исполнительницы стояли три звездочки. Так и возникла гипотеза, что роль Одиллии в первой постановке была сведена на нет и ее «исполняла, быть может, рядовая статистка, фамилии которых не было принято помещать на афише».

Иными словами, та самая партия, которую сегодня по традиции исполняет одна и та же танцовщица, уже в первой постановке, по предположению историка балета Юрия Бахрушина, была разделена (эту версию и поддерживает Бобров в своем спектакле). Тем более что в 1882 году при возобновлении спектакля уже другой руководитель балета Большого театра — Иосиф (Жозеф) Гансен, вроде бы разделил эту роль на две: «Одетту исполняла Е.Н.Калмыкова, а Одиллию — Л.Н. Гейтен». Проверив афиши (здесь выяснилось, что Гейтен просто танцевала модный в те времена номер «Космополитана», а Одиллией была все же Колмыкова) и другие документы того времени, Суриц, а также американский исследователь Джон Уайли эту версию весьма убедительно опровергают. Решающим аргументом является найденное Уайли юмористическое описание «Лебединого озера» в газете «Новое время», сделанное через несколько дней после премьеры. Там, в частности, присутствует такой диалог Зигфрида и Бенно: «Как она похожа на госпожу Карпакову 1-ю!» — восклицает Зигфрид. «Чему вы удивляетесь? — недоумевает друг. — Ведь вы видите, что это она и есть, только в другой роли».

Лауреат «Гран-при Сибири» Егор Геращенко Автор фото – Александр Мищенко

Кровавая бойня на озере

И вот знаменитый «белый акт» «Лебединого озера»… Ведь как сейчас принято — принц в одиночестве приходит на озеро и там встречается с белыми лебедями, которые на его глазах превращаются в девушек. Но совсем не так было в первых постановках. Тут у него были помощники: во-первых, упомянутый уже нами его ближайший друг Бенно фон Зомерштерн, а во-вторых… И тут еще одна неожиданность.

В 1895 году Бенно танцевал «белое адажио» вместе с Зигфридом и Одеттой! И это из-за его участия его называют «адажио на троих». Дальше — больше: в сцене задействованы еще и другие юноши из компании принца, которые вместе с ним пришли поохотиться на лебедей. Известна фотография, где эти самые друзья принца в количестве аж восьми человек стоят «стеной» в два ряда и целятся в девушек в белых пачках, а те, перепуганные, умоляют их не стрелять. Не менее взволнованные принц и Бенно пытаются остановить кровавую бойню! Но почему же при такой массовке «адажио на троих»? Почему исполняется не двумя (принцем и Одеттой), как нам показывают по телевизору, а тремя исполнителями?

Разгадка проста и курьезна — во второй редакции у Бенно была особая миссия — по прикрытию. Дело в том, что танцевавший роль принца Зигфрида Павел Гердт был уже не молод — за 50, — и ему требовалась помощь в этом трудном и длинном адажио. Вот на долю Бенно (в 1895-м партию исполнял более молодой танцовщик А.Облаков) и ложилась эта чисто прикладная функция.

Бриллианты для всесильной примы Большого

А знаменитое «черное па-де-де» (от черной пачки Одиллии)? Ветреный принц танцует его совсем не с Одиллией, как мы привыкли, а… И тут еще одна интрига, имевшая место в первом варианте: принц танцует с поселянкой, которой сильно увлечен! У него, как и у Ромео до Джульетты, имелась пассия! А с Одиллией уже в третьем акте вместо привычного «черного» он танцует совсем другое па-де-де, известное как «па-де-де Собещанской» — в честь популярной в те времена солистки Большого театра 35-летней Анны Собещанской.

Интересна история создания музыки к этому па-де-де. Обнаружив, что в новом «Лебедином» в 3-м акте для нее нет ни одного танцевального номера (здесь она танцевала только в танцах невест), капризная прима поехала в Санкт-Петербург и попросила Петипа лично для нее поставить соло, а музыку для него согласился сочинить композитор Минкус.

После того как Петр Ильич наотрез отказался включать в свой балет чужую музыку, госпоже Собещанской все же удалось уговорить его написать для своего же балета взамен музыки Минкуса музыку, такт в такт с ней совпадающую.

Танцовщица рассматривала написанные для нее танцевальные номера как свою собственность, а потому на премьере, где выступала Карпакова, эти танцы не исполнялись. Сама же к премьере готовилась, на нее рассчитывала и, более того, в том, что именно она станет первой исполнительницей этой партии, нисколько не сомневалась… Но, как известно, человек предполагает, а бог располагает…

А случилось вот что — в последний момент разразился скандал, который описал в своих воспоминаниях Вальц, художник и машинист сцены, что создавал декорации для «лебединых актов». Обнаружилось, что 25-летний муж всесильной Собещанской, также танцовщик Большого Виктор-Станислав Гиллерт, распродавал бриллианты супруги, подаренные ей генерал-губернатором Москвы В.А.Долгоруковым, тогдашним ее любовником. Когда продажа бриллиантов открылась — артистка впала в немилость и была допущена лишь к четвертому представлению, а через какое-то время и вовсе уволена, вместе, естественно, со своим молодым мужем.

Так что сообщения в некоторых современных работах, будто бы именно он на премьере «Лебединого озера» исполнял партию принца Зигфрида, ошибочны. Во-первых, такие ответственные партии молодым танцовщикам (а 25 лет для танцовщика для того времени, в отличие от нашего, возраст детский) не доверяли. А во-вторых, Виктора-Станислава Гиллерта просто-напросто перепутали с другим польским танцовщиком, его однофамильцем — тоже Гиллертом, только Арнольдом Каземировичем. В те времена ему было 54 года (для премьера того времени в самый раз), и он эту партию как раз и исполнял. Причем, как пишет Ю.Бахрушин, в ней «был крайне беспомощен», однако «замены ему не было».

Несчастный конец и Одеттин венец

Как в первой редакции заканчивалось «Лебединое»? Тоже не совсем привычным для нас образом — разбушевавшееся озеро поглощает влюбленных. Знакомый нам по многим редакциям оптимистический финал, когда у волшебника Ротбарта отрывают крыло и он гибнет в страшных конвульсиях, а Одетта, к радости принца, превращается обратно в девушку, — изобретение советских времен, и он был введен в сценарий Асафом Мессерером в страшном 1937 году. В версии Петипа, которая, как и у Чайковского, заканчивалась не самым благополучным образом и герои в ней гибли, концовка тоже была просветленной. На последних аккордах появлялась ладья, которая плыла уже в другом, потустороннем мире и несла встретившихся уже после смерти главных героев по райским волнам. В атеистическом Советском Союзе воспевающее загробную жизнь окончание, конечно, терпеть не стали. Но и к трагедии возвращаться не захотели.

Замечу, что в романтических балетах XIX века важную роль часто играл некий талисман, который защищает героиню от злых козней. Например, крылышки «девы воздуха» в «Сильфиде». Такой талисман существовал и в первом «Лебедином»: это корона (она в качестве рудимента сохранилась до сих пор), которая защищала Одетту. Ведь просто утонуть в озере Одетта не может — она же фея.

Из либретто 1877 года: «Он (Принц) быстро срывает с ее головы венец и бросает в бурное озеро, которое уже выступило из своих берегов. Над головой с криком пролетает сова, неся в когтях брошенный венец Одетты». С чего это вдруг ему взбрело в голову сорвать венец — непонятно. Чтобы устранить такие вот несуразности либретто, после смерти Чайковского сценарий переделал его брат Модест. Но в первоначальной редакции балет заканчивался именно так. «Что ты сделал! Ты погубил и себя, и меня, я умираю», — говорит Одетта, падая на руки принца, и сквозь раскаты грома и шум волн раздается грустная последняя песня лебедя. Волны одна за другой набегают на принца и Одетту, и скоро они скрываются под водой. Гроза утихает, вдали едва слышны слабеющие раскаты грома, луна прорезывает свой бледный луч сквозь рассеивающиеся тучи, и на успокаивающемся озере появляется стая белых лебедей».

Пляски скелетов, карликов и мужчин в птичьем оперении

«Лебединое озеро» продолжает оставаться одним из самых популярных спектаклей во всем мире. К нему, ставшему своеобразной «балетной иконой», и сегодня обращаются многие хореографы. Каких только версий не возникло к началу XXI века. Джон Ноймайер посвятил свое «Лебединое» несчастному «лебединому» королю Людвигу Баварскому, действительно утонувшему в озере, находящемся невдалеке от выстроенного им Лебединого замка (и Лебединый замок, и Лебединое озеро существуют в Баварии в реальности).

У англичанина Мэтью Боурн, как и до него у француза Ролана Пети, лебедь — это мужской знак: вместо заколдованных девушек появляются брутальные парни в лебедином обличье. Но если у Пети Одетта и принц как бы меняются местами, и девушка влюбляется в превращенного в лебедя парня, то у Боурна наследный английский принц, встретив предводителя шайки лебедей, осознает свою альтернативную сексуальную природу. Но самое радикальное «Лебединое» было создано Яном Фабром для Фламандского королевского балета — здесь повсюду царит смерть, бродит доктор Чума, развешаны скелеты животных, на сцене стоит и скелет лебедя, а некий карлик Нано ножом режет всех подвернувшихся ему под руку.

Постановка, талантливо осуществленная Сергеем Бобровым в красноярском театре, — еще одна версия в ряду многих. Свой балет Бобров постарался максимально приблизить к исходной версии Чайковского—Рейзингера, хотя использовал в «белом акте» еще и хореографию Льва Иванова из версии 1895-го. Главное, что Бобров использовал декорацию, восстановленную по литографии из журнала «Всемирная иллюстрация» 1877 года. Именно эта увеличенная литография — подлинная декорация Карла Вальца второй картины балета — обрамляла действие премьерного балета в Красноярске от начала и до конца.

Версия Боброва может нравиться или не нравиться, но, по сути, она возвращает к жизни выхолощенные в последующих редакциях идеи и логику подлинного балета Чайковского и, таким образом, также открывает новые горизонты перед постановщиками этого балета в будущем.

Почему черный лебедь из “Лебединого озера” – изначально никакой не лебедь (и не черный)? | О балете и не только

Одной из основ знаменитого балета, одним из его самых узнаваемых мест является так называемое “Черное па-де-де” второго акта. В этом акте, я напомню, разворачивается сцена бала в средневековом замке, где проходит смотр невест для принца Зигфрида. Внезапно появляются демон в человеческом обличии Ротбарт (или Злой Гений, как в постановке Юрия Григоровича) со своей дочерью Одиллией, похожей на возлюбленную Зигфрида Одетту. Далее идет дивертисмент, представляющий собой сюиту национальных танцев, а уж затем то самое “Черное па-де-де”, во время которого Одиллия пытается соблазнить принца (что ей в итоге и удается).

Однако па-де-де это изначально никаким “черным” не было. Более того, и никакого черного лебедя изначально не существовало. Давайте разбираться, что к чему.

Как известно, постановка 1877 года сильно отличалась от того, что мы привыкли сегодня видеть. Кроме того, очень мало свидетельств относительно того, что из себя представляла хореография, сценография, костюмы. Как была одета Одиллия? Очевидно лишь, что она там лебедем не была, а была дочерью демона в человеческом обличии Ротбарта.

Более подробные описания спектакля начинаются с версии 1895 года.

Как известно, в 1895 году вышла каноническая постановка “Лебединого озера” в редакции Мариуса Петипа и Льва Иванова. Одно из самых примечательных изменений по сравнению с версией 1877 года заключалось в купировании па-де-сис в сцене бала и перестановке на его место па-де-де из первой картины (с определенными изменениями и дополнениями). Именно это па-де-де обольщения принца Одиллией, дочерью злого волшебника Ротбарта, и стало впоследствии именоваться “Черным па-де-де”. Но именно впоследствии, т.к. сам Петипа не ставил па-де-де под таким названием. И Одиллия не была там черным лебедем.

Была она там, опять же, дочерью Ротбарта, злой колдуньей (или, как говорила Майя Плисецкая, демоницей, демоном). На Пьерине Леньяни, исполнявшей партию Одиллии (так же, как и Одетты), не было перьев или иных атрибутов, указывающих на то, что она является лебедем.

Существуют разногласия по поводу того, какова была цветовая гамма пачки, в которую была одета Одиллия в том спектакле.

Как писал Юрий Слонимский, автор нескольких научных работ, посвященных ЛО, “из глубины сцены по диагонали движется Одиллия в черно-красной пачке“. Правда, ссылок на какие-либо источники балетовед не приводит. Вполне возможно, что ученый видел такую пачку на Одиллии в спектаклях его молодости, в 10-е или 20-е годы 20 века.

Любопытно, что в постановке ЛО Алексея Мирошниченко, идущей в Пермском театре оперы и балета, у Одиллии также черно-красная пачка (красного, там правда, не так много). У создателей спектакля изначально была задумка стилизовать пачки балерин, в т.ч. и Одиллии, под спектакль 1895 года.

Инна Билаш в партии Одиллии в постановке Пермского театра

Инна Билаш в партии Одиллии в постановке Пермского театра

Искусствовед Андрей Галкин, которому принадлежит одна из наиболее свежих научных работ об ЛО (кандидатская диссертация), со ссылкой на Ежегодник императорских театров на сезон 1894-1895 пишет, что Одиллия появлялась в “черной пачке и черном трико, со светлыми нитями жемчуга и на шее и запястьях”. О перьях или других атрибутах лебедя также ничего не сказано.

В постановке Алексея Ратманского, делавшего реконструкцию “Лебединого озера” 1895 года для балета Цюриха в 2016 году (перенесенную затем в Ла Скала), пачка Одиллии выглядит так:

Николетта Манни и Тимофей Андриященко

Николетта Манни и Тимофей Андриященко

Как вы видите, это довольно обычная пачка, и притом черная лишь частично. Интересно, однако, какими источниками пользовался балетмейстер при восстановлении исторического, по его мнению, облика пачки Одиллии.

Также можно привести данные со страницы англоязычного Общества Петипа, где отмечается, что на Одиллии была “темно-синяя пачка с яркими разноцветными блестками” (источник прямо также не назван).

Тамара Карсавина и Пьер Владимиров. ЛО, начало 20 века. Даже из этой нецветной фотографии очевидно, что на Карсавиной пачка не черного цвета.

Тамара Карсавина и Пьер Владимиров. ЛО, начало 20 века. Даже из этой нецветной фотографии очевидно, что на Карсавиной пачка не черного цвета.

Приходилось также читать, что Одиллия была одета в желтую пачку. Правда, источника сейчас уже не вспомню.

Как бы то ни было, но очевидно, что черным лебедем Одиллия не была. То, что она могла носить пачку черного цвета – такое может быть. Описываются появления Матильды Кшесинской “в элегантном черном платье”, когда она танцевала Одиллию в начале 20 века. Однако перьев и каких-либо других атрибутов лебедя балерины опять же не носили.

Кроме того, надо отметить, что в версии 1895 года было меньше движений и пластики Одиллии, имитирующих движения Одетты, к чему мы привыкли сегодня. И это также подчеркивало то, что она не является ее двойником. В наше время в черном па-де-де есть фрагменты танца, где Одиллия прямо имитирует пластику Одетты. Но так не было изначально. Тема обмана Зигфрида в хореографии прямо не выражалась. Речь шла о простом сходстве героинь, не двойничестве.

Итак, была дочь демона Ротбарта, колдунья, демоница Одиллия, но не было лебедя. Да и то, что в первых спектаклях она была одета в черное – вопрос не до конца ясный.

Но когда же Одиллия стала “черным лебедем?” Точнее, когда ее стали так называть? Точных данных на этот счет нет, однако есть предположение, что эта традиция берет свое начало примерно с конца 30-х начала 40-х годов, и связана она с именем “черной жемчужины” балета, американской балерины русско-грузинского происхождения (предположительно) – Тамары Тумановой.

Тамара Туманова

Тамара Туманова

Многие историки сходятся в том, что это был 1941 год. Тогда в Нью-Йоркском театре “Метрополитен Опера” Александра Федорова-Фокина (невестка Михаила Фокина, однокурсница Тамары Карсавиной) с труппой Русского балета Монте-Карло осуществила постановку под названием “Волшебный лебедь” (“Mаgic Swan”), которая представляла из себя 2 акт балета Чайковского. Тогда Тамара Туманова, танцевавшая Одиллию, вышла в черной пачке. Соответственно, коль скоро это был лебедь (волшебный), на что прямо указывало название постановки, и одет этот лебедь был в черное, то и называть Туманову, а затем и Одиллию вообще, стали “черным лебедем”.

Также такому противопоставлению способствовало и то, что на Западе в то время балет полностью почти не ставился, и в основном был известен первый акт с белыми лебедями. Вполне возможно, что увидев сцену бала, зрители и критики на контрасте решили назвать Одиллию “черным лебедем”.

И далее эта традиция разрослась, а называть Одиллию “черным лебедем” стало уже обыденным явлением.

Также точно неизвестно, когда па-де-де 2 акта в замке стало именоваться “черным”. Надо лишь отметить, что изначально оно не ставилось под таким названием, о чем уже упоминалось (имеется ввиду постановка Петипа-Иванова 1895 года), да и вовсе никаким па-де-де и не было. Но это уже другая история, о которой мы в скором времени расскажем.

Спасибо за внимание! Если понравилась статья, то ставьте лайк, подписывайтесь, комментируйте, делитесь с друзьями.

«Черный лебедь» — Look At Me

НаписалR10 февраля 2011

Натали Портман сходит с ума в новом фильме Даррена Аронофски

Главный мотив всех фильмов Даррена Аронофски – одержимость. Каждая его картина посвящена героям, развитие которых рано или поздно входит в стадию помешательства с дальнейшим кризисом окружающей реальности. Но обвинять режиссера в самоповторах также бессмысленно, как предъявлять претензии человеку, который честно и упорно практикует свое мастерство – с каждым разом у него получается все лучше и лучше. Так и с «Черным лебедем». Взяв балет Чайковского и уставшую от пресных ролей Портман, Аронофски сделал триллер о стремлении к совершенству, где есть место и дешевой эксплуатации, и психологической драме, и просто захватывающей истории.

 

 

Хрупкая девушка Нина – молодая балерина, уже достаточно опытная, чтобы занять освободившееся место примы в театре балета в Нью-Йорке. Ее звездный дебют состоится в новой постановке «Лебединого озера», где она должна сыграть белого и черного лебедя. С первой ролью прилежная Нина справляется без проблем, но образ страстной птицы никак не поддается слишком правильной героине. Вечное недовольство и приставания главного режиссера, сексуальная фрустрация, сверхзаботливая мама, молодая раскрепощенная конкурентка и повышенной порог требовательности загоняют балерину в эмоциональный хаос, в котором Нина должна найти достаточно безумия для танца черного лебедя. Но вместо этого она теряет ощущение реальности и саму себя.

 

 

Еще до съемок «Рестлера» Даррен Аронофски планировал фильм о взаимоотношениях балерины и комичного борца без правил, но что-то не срослось. В итоге было решено, благоразумно разделить картину на два разных произведения. Если в «Рестлере» Аронофски делал вид, что ему важна документальная составляющая жизни безнадежного атлета, то в «Черном лебеде» превалирует пограничная с безумием реальность. Коварный мир балета и творческих переживаний идет в картине мощным фоном, на котором трясущимся почерком режиссер выписывает краткую, но богатую на психозы историю болезни человека, потерявшегося в совершенстве.

 

Даррен Аронофски

Моя сестра занималась балетом. Эта была такая важная часть ее жизни, которую я никогда не мог понять. Как только я начал делать кино, мне захотелось исследовать эту тему и снять фильм про балет, но я не знал, как подступиться. Однажды я читал «Двойника» Достоевского и сильно испугался той мысли, что кто-то может украсть твою личность. Потом  случайно попал на «Лебединое озеро», увидел танец черного и белого лебедя, и все вдруг идеально сложилось в историю о том, как два реальности борются внутри одного героя – к тому же про балет.

Сходить с ума от желания быть идеальной Аронофски пригласил Натали Портман, у которой были свои счёты и с балетом, и с миром совершенства. Актриса села на строгую диету, полгода тренировала сложные движения, и, несмотря на то, что в ключевых моментах ее заменяла дублерша, не самая элегантная из голливудских актрис Портман в роли балерины выглядела более чем убедительно. И хотя есть расхожее мнение, что истерить — это самая легкая часть актерской профессии, виртуозное погружение в бездну безумия черного лебедя принесло Портман вторую в жизни номинацию на Оскар.

 

Натали Портман

Я танцевала до 12 лет и с тех пор несколько идеализировала балет. Я всегда хотела сыграть балерину, и когда Даррен поделился этой невероятной идеей о фильме, который был не только о балете, но еще и об очень сложном персонаже, испытывающем проблемы с разными уровнями реальности — то я поняла, что это роль мечты.

Одной Портман режиссер решил не ограничиваться и в итоге собрал внушительный актерский состав: Венсан Кассель в качестве режиссера спектакля мастерски лапал балерин, Мила Кунис соблазняла и сводила с ума главную героиню, а Вайнона Райдер появлялась в образе отца Гамлета и устрашающе намекала, что все будет плохо. Но,  чтобы соорудить мрачный и нестабильный мир героини внутри современного балета,  Аронофски еще понадобились и не самые тривиальные спецэффекты, с помощью которых «Черный лебедь» окончательно превратился в довольно исключительный для современного американского кино фильм.

Премьера картины состоялась в США еще в прошлом году. С тех пор фильм с бюджетом в тринадцать миллионов долларов успел собрать около сотни миллионов, получить положительную прессу и пять номинаций на «Оскар» за режиссуру, главную женскую роль, монтаж, операторскую работу и как лучшая картина года.

 

• В прокате с 10 февраля.

Лебединое озеро Чайковского: история и музыка балета русского композитора

3 ноября 2020, 15:05

Вы думаете о балете, вы думаете о Чайковском. Русский композитор был настоящим мастером танцевальной музыки XIX века.

Сегодня, «Щелкунчик », «Спящая красавица» и «Лебединое озеро» остаются незаменимыми хитами для балетных трупп всего мира.Примечательно, что когда в 1877 году была представлена ​​премьера Swan Lake , реакция на нее была в лучшем случае теплой.

История «Лебединого озера»

Волшебный балет Чайковского рассказывает историю обреченной любви принца Зигфрида и принцессы Одетты. Однажды ночью принц Зигфрид выходит на охоту и преследует группу лебедей – один из них превращается в молодую женщину, Одетту, которая объясняет, что она и ее товарищи были превращены в лебедей злым бароном фон Ротбартом.

Заклинание можно разрушить, только если тот, кто никогда раньше не любил, поклянется в вечной любви и пообещает жениться на ней. Принц признается Одетте в любви и обещает быть верным ей навсегда.

На торжественном приеме во дворце принц должен выбрать невесту, но он может думать только об Одетте. Вдруг фанфары объявляют о прибытии двух гостей – это Одетта! Князь танцует с ней и просит руки и сердца.

Но это не Одетта – таинственная женщина – дочь злого фон Ротбарта, Одиллия.Одетта была свидетельницей всей сцены. Слишком поздно Зигфрид осознает свою ошибку.

Зигфрид следует за Одеттой к озеру и просит у нее прощения. Она говорит, что прощает его, но ничто не может изменить того факта, что он нарушил свою клятву. Они решают умереть вместе. Влюбленные бросаются в озеро.

Подробнее: Путеводитель по «Лебединому озеру» Чайковского для начинающих>

Музыка «Лебединого озера»

Артисты, выступавшие на премьере балета, заявили, что под музыку Чайковского сложно танцевать.Они думали, что музыка такого богатства и глубины не должна сопровождать их балетные ходы.

Сегодня балет обожают молодые и старые: от изящного вальса в I действии до игривого танца лебедей – это удивительно невинная музыка.

Чайковскому, очевидно, нравилось сочинять музыку для «Лебединое озеро» , он писал гораздо больше материала, чем когда-либо требовалось. Действительно, наиболее часто встречающаяся сегодня версия – это отредактированная версия, созданная после смерти Чайковского, и значительно короче оригинальной полнометражной работы.Сейчас это самый часто исполняемый балет в мире.

Знаете ли вы?

Балет Мариинского театра представляет иную версию балета, впервые созданную в 1950-х годах, – со счастливым концом.

Лучшие моменты балета

Помимо знаменитого танца лебедей (см. Выше), «Лебединое озеро» также включает в себя некоторые из самых известных моментов балета, в том числе:

Па-де-де «Черный лебедь»

Умирающий лебедь:

Рекомендуемая запись

Оркестр Мариинского театра; Валерий Гергиев (дирижер).Декка: 4757669.

Щелкните здесь, чтобы загрузить запись

Аннотации к балету Чайковского “Лебединое озеро”

Самый любимый и завораживающий из классических балетов, «Лебединое озеро» – первый балет Чайковского. Он был написан в 1875 году и более 100 лет спустя остается фаворитом балетных трупп, регулярно исполняющих его во всем мире.

«Лебединое озеро» дебютировало в 1877 году в Большом театре в Москве, но в то время его не приняли. В 1895 году Мариус Петипа и Лев Иванов переработали хореографию своего петербургского спектакля, и эта версия осталась самой популярной. «Лебединое озеро» дебютировало в Америке в 1940 году балетом Сан-Франциско.

История «Лебединого озера»

«Лебединое озеро» – это вечная история любви, в которой в четырех действиях сочетаются магия, трагедия и романтика.В нем изображены принц Зигфрид и прекрасная принцесса-лебедь по имени Одетта. Под чарами колдуна Одетта проводит свои дни, как лебедь, плывущая по озеру слез, и ночи в своей прекрасной человеческой форме.

Пара быстро влюбляется. Как и в большинстве сказок, все не так просто, и у колдуна есть больше трюков, которые нужно разыграть. Это приводит к появлению в кадре его дочери Одиллии. Замешательство, прощение и счастливый конец, когда Зигфрид и Одетта вместе навсегда завершают балет.

Чтение синопсиса четырех действий поможет вам разобраться в остальной части истории. Тем не менее, интересно отметить, что во многих спектаклях одна прима-балерина играет и Одетту, и Одиллию. Это роль, к которой балерины стремятся с самого раннего возраста.

Закон I

Принц Зигфрид прибывает на празднование своего 21-го дня рождения во дворах дворца. Здесь он обнаруживает, что все королевские семьи и горожане танцуют и празднуют, в то время как молодые девушки с нетерпением ждут его внимания.

Во время изысканного праздника мать дарит ему арбалет. Она сообщает ему, что, поскольку он достиг совершеннолетия, его брак будет быстро устроен. Внезапно осознав свои будущие обязанности, он берет свой арбалет и бежит в лес со своими товарищами по охоте.

Закон 2

Опередив группу, принц Зигфрид оказывается в одиночестве в тихом месте у заколдованного озера, по поверхности которого мягко плывут лебеди. Пока Зигфрид наблюдает, он замечает самого красивого лебедя с короной на голове.

Его приятели вскоре догоняют его, но он приказывает им уйти, чтобы он мог побыть один. С наступлением сумерек лебедь с короной превращается в самую красивую молодую женщину, которую он когда-либо видел. Ее зовут Одетта, Королева лебедей.

Одетта сообщает молодому принцу о злом чародее фон Ротбарте, который замаскирован под наставника принца Зигфрида. Именно Ротбарт превратил ее и других девушек в лебедей. Озеро образовалось из слез родителей. Она говорит ему, что единственный способ разрушить чары – это если мужчина с чистым сердцем клянется ей в любви.

Принц, собирающийся признаться ей в любви, быстро прерывается злым колдуном. Он забирает Одетту из объятий принца Зигфрида и приказывает всем девушкам-лебедям танцевать на озере и на его берегу, чтобы принц не мог их преследовать. Принц Зигфрид остался совсем один на берегу Лебединого озера.

Закон 3

На следующий день на торжественном торжестве в Королевском зале принцу Зигфриду представляют множество будущих принцесс. Хотя дамы достойны его внимания, он не может перестать думать об Одетте.

Его мать приказывает ему выбрать невесту, но он не может. В настоящее время он удовлетворяет просьбу своей матери, танцуя с ними.

Пока принц танцует, трубы возвещают о прибытии фон Ротбарта. Он приводит свою дочь Одиллию, которую заколдовал, чтобы предстать в образе Одетты. Принц очарован ее красотой и танцует с самозванцем.

Без ведома принца Зигфрида настоящая Одетта наблюдает за ним из окна. Вскоре принц признается в любви Одиллии и предлагает жениться, думая, что это Одетта.

В ужасе Одетта убегает в ночь. Принц Зигфрид видит настоящую Одетту, убегающую из окна, и понимает свою ошибку. После своего открытия фон Ротбарт раскрывает принцу истинный облик своей дочери Одиллии. Принц Зигфрид быстро покидает вечеринку и гонится за Одеттой.

Закон 4

Одетта сбежала к озеру и в печали присоединилась к остальным девушкам. Принц Зигфрид находит их собравшимися на берегу, утешая друг друга. Он объясняет Одетте обман фон Ротбарта, и она прощает его.

Фон Ротбарт и Одиллия не заставили себя долго ждать, чтобы предстать в своих злых, нечеловеческих и отчасти птичьих формах. Фон Ротбарт говорит принцу, что он должен сдержать свое слово и жениться на его дочери. Быстро завязывается драка.

Принц Зигфрид говорит фон Ротбарту, что он скорее умрет с Одеттой, чем женится на Одиллии. Затем он берет Одетту за руку, и они вместе прыгают в озеро.

Заклинание разрушается, и оставшиеся лебеди снова превращаются в людей. Они быстро загоняют фон Ротбарта и Одиллию в воду, где они тоже тонут.Девушки наблюдают, как духи принца Зигфрида и Одетты поднимаются в небеса над Лебединым озером.

Темы о Лебедином озере

В театральном танце каждая труппа приспосабливает произведение к своему собственному стилю и подчеркивает различные интерпретации. Но в таком классическом балете, как «Лебединое озеро», есть ряд тем, универсальных практически для любых постановок.

Прежде всего, мы замечаем чувство прекрасного в плавных и динамичных движениях прима-балерины, играющей Одетту.Она элегантна и изящна, но в ее человеческом обличье несколько неудобно. Как лебедь, она уравновешена, хотя по ночам часто чувствует себя изолированной. Красота не равняется уверенности, иногда она сильно ее умаляет.

Принц Зигфрид также играет роль в своем собственном мире вдали от озера. Связанный ответственностью, его королевский статус связывает его с уже предрешенным будущим. Его нежелание приводит к бунту, поскольку он следует своему сердцу ради любви, которая является центральной темой, преобладающей в балете.

Здесь также встречается борьба между добром и злом. В конце концов, какая хорошая история любви не имеет небольшого конфликта? Сопоставление балерины, играющей две противоположные роли, только усиливает эту концепцию. Обман фон Ротбарта и Одиллии подпитывает битву, и, хотя она заканчивается смертью всех четырех персонажей, добро в конечном итоге преобладает.

Все, что вам нужно знать о знаменитом балете Чайковского

Сказка о запретной любви, волшебной обстановке и мощно мелодичной музыке: «Лебединое озеро» Чайковского, несомненно, является ключевым произведением классического балета.

Если есть только один балет, имя которого известно во всем мире, то это, без сомнения, Лебединое озеро . Однако люди могут не знать, что существует пятнадцать версий балета, и что его первая хореография в Москве в 1877 году была провалом и разочарованием для композитора Петра Ильича Чайковского , который вложил все свое время и силы в работу над балетом. оркестровка и мелодическое письмо.

Давным-давно…

Молодой принц, Зигфрид , отказавшись выбрать благородную невесту, безумно влюбляется в красивую девушку и Королеву-Лебедь, Одетту , жертву заклинания колдуна Ротбарт : проклят жить днем ​​как белый лебедь, только ночью обретая человеческий облик.

История Лебединое озеро во многом вдохновлена ​​немецкими народными сказками Белая утка и Украденная вуаль Иоганна Карла Августа Мусауса: на самом деле идея принцессы-лебедя является общей и повторяющейся темой повсюду в славянской и немецкой литературе. Символ силы, элегантности и чистоты, белая птица хорошо подходит для сказок, а также для классической балетной хореографии, в которой танцоры-соперники соревнуются в своей ловкости.

Danseuse-cygne de l’English National Ballet (Лондон, 2013)., © Getty / Ian Gavan

Романтическая судьба!

Из всех сочинений Чайковского «Лебединое озеро» определенно был гадким утенком… Первоначальная версия балета, премьера которой состоялась в Большом театре в Москве в 1877 году, была полной неудачей, отвергнутой как критиками, так и публикой. Даже Чайковский был недоволен работой, не в силах узнать балет, который он изначально придумал.

Чайковский был прав: партитура произведения была переделана и изменена балетмейстером Bolchoï Юлиусом Райзингером .Он нашел музыку слишком амбициозной и плохо приспособленной к балетному искусству. «Лебединое озеро» действительно отличалось от других балетных произведений конца XIX века: оно было сложным, сильно заимствованным из симфонического жанра. Работа строится непрерывно, музыка развивается по мере развития сюжета, здесь и там повторяются разные темы.

Заполните афишу контента Youtube, оставьте куки-файлы Publicité .

Ces cookies, которые позволяют участникам предлагать рекламу и персонализированные материалы в функции votre navigation, de votre profil et de vos center d’intérêt.

Accepter

Paramétrer les cookies

Только в 1895 году в руках балетмейстера Мариуса Петипа , «Лебединое озеро» окончательно завоевали российскую публику. Хотя Петипа также внес несколько изменений в оригинальную партитуру, он вместе со своим ассистентом Львом Ивановым убедился, что остался верен первоначальному видению Чайковского. Однако композитор уже умер двумя годами ранее, и поэтому не смог ни увидеть творчество Петипа, ни насладиться огромным успехом своего творчества…

Петипа, Па де де и традиции

Хореография Петипа и Иванова полностью соответствует традициям романтического балета. Стиль «балет блан», который обычно ассоциируется со сверхъестественными существами и фантастическими духами, присутствует в каждой из картин : па-де-де , па-де-катр , вариаций, а также испанских и венгерских танцев. Конечно, вся работа следует точному плану и кодификации: например, pas-de-deux начинается поговоркой, за которой следуют вариации для танцора и танцора соответственно, а затем завершается виртуозной кодой.

Патрик Дюпон и Фанни Гайда, эталоны парижской оперы, по сцене дворца Гарнье в 1992 г., © AFP / Bertrand Guay

Мариус Петипа также был создателем важной традиции: первая балерина, исполнившая оба основных принципа. роли, Одетта, принцесса-лебедь, и Одиллия, ее злой близнец. Спустя более ста лет эта традиция соблюдается и по сей день, что делает «Царевну-Лебедь» одной из самых требовательных ролей в балете.

Месть принца

В 1911 году Париж впервые открыл Лебединое озеро в исполнении Ballets Russes .Пятьдесят лет спустя балет был принят в Парижской опере в постановке Владимира Бурмейстера , во многом вдохновленной Петипа. Однако версия «Лебединое озеро », которая окончательно повлияла на историю произведения, была задумана Рудольфом Нуреевым , танцором étoile [ star ], хореографом и руководителем балета Парижской оперы в 1980-х годах.

Рудольф Нуреев после презентации Lac des Cygnes à Londres, в 1965 году., © Getty / John Howard

Как хореограф Нуреев стремился повысить важность мужских ролей: во многих классических и романтических балетах эти роли были второстепенными, их единственная цель заключалась в том, чтобы выделить танцовщиц. Но какой балет лучше подходит для возвышения мужской роли, чем «Лебединое озеро» ? Эта история о принце, разрывающемся между своими обязанностями и своей мечтой, беспомощно и безнадежно влюбленным?

Исполняя партию принца Зигфрида в Лондонском Королевском балете в 1962 году, Рудольф Нуриев представил новую вариацию в конце первого акта, соло, во время которого принц, наконец, может выразить все свои чувства и свою меланхолию.

Рудольф Нуриев впервые поставил полную версию «Лебединое озеро» в 1964 году для Венской государственной оперы. Двадцать лет спустя он доработал эту первоначальную версию для Парижской оперы, став ключевой работой балетного репертуара.

Его «Лебединое озеро» дает представление о психологическом аспекте истории. По словам самого Нуреева, это « одна долгая мечта принца Зигфрида. […] Чтобы спастись от унылой судьбы, которая уготована ему, он приносит видение озера, это« в другом месте », для которого он тоскует в свою жизнь.В его уме рождается идеализированная любовь вместе с запретом, который она представляет.

Le danseur étoile José Martínez incarne le Prince Siegfried sur la scène de l’Opéra Bastille, en 2010., © Getty / Sveeva VIGEVENO

A rite прохода для любого танцора

Для любого артиста балета исполнение роли принца или царевны-лебедя – настоящее достижение и обряд посвящения не только в физическом и техническом плане, но и в качестве исполнения при интерпретации Нуреева. определенный характер.

Léonore Baulac promue danseuse étoile de l’Opéra de Paris à l’issue de s role de role dans Le Lac des Cygnes, en 2016., © AFP / Handout / Opéra de Paris

Ставки высоки не только для “звезд” “но также и для остальной труппы, которую Нуреев считает столь же важной, как и ведущие танцоры, как видно из полонеза , который танцуют 16 молодых людей в первом акте, или actes blancs с более чем тридцати танцоров на сцене, или даже Pas de Quatre Маленьких лебедей, одного из самых сложных в репертуаре…

Одна тысяча и одна редакция

В Парижской опере сегодня чаще всего исполняется хореография Нуриева. Однако существует множество других версий Swan Lake от Мишеля Фокина (1910, Лондон), Сержа Лифаря (1936, Париж), Джорджа Баланчина (1951, Нью-Йорк), Алисии Алонсо (1965, Гавана), Dada Masilo (2013, Париж) …

В 1995 году в Лондоне хореограф Мэтью Борн поставил новую интерпретацию произведения: в его версии Лебединое озеро В лебедей играют мужчины, ссылаясь на психоаналитические гипотезы, касающиеся сексуальной идентичности принца Зигфрида, якобы выражающего свою гомосексуальность во сне.

Le Lac des Cygnes chorégraphié par Matthew Bourne, au Sadlers Well Theater de Londres, en 2013. © Getty / Leo Mason / Corbis

Это хореография из «Лебединое озеро » Мэтью Борна в конце Билли Эллиот (2000), фильм о борьбе мальчика, который хочет осуществить свою мечту стать артистом классического балета.

Балет Лебединое озеро также использован в фильме Черный лебедь (2011).Натали Портман, получившая «Оскар» за свое выступление, играет Нину, юную танцовщицу, которая впервые в своей карьере столкнулась с двойной ролью белого лебедя / черного лебедя и которая под сильным давлением медленно поддаётся шизофрении.

На большом экране и в опере «Лебединое озеро» – это как классическая работа с большим культурным наследием, так и возможность для больших инноваций и творчества. Доказательство того, что произведение неизмеримой важности в истории балета не обязательно является неприкосновенным, оно все еще является частью сегодняшнего живого репертуара.

Лебединое озеро, хореографическое изображение Дада Масило, au Sadlers Wells Theater de Londres, en 2014. © Getty / Leo Mason / Corbis

Your Ultimate Guide to Swan Lake

Высокая драма. Великолепная музыка. Самые знаковые роли балета.

«Лебединое озеро» Хельги Томассона – часть репертуарного сезона SF Ballet 2022 года. Он будет проходить в программе 07 с 29 апреля по 8 мая 2022 года.

Что это такое? Самая известная история любви балета с одной из самых знаковых ролей в этом виде искусства.Отчасти благодаря преобладанию этого балета в поп-культуре (вспомните: Натали Портман в Black Swan , а также Рудольфа Нуреева в The Muppets или балерины Тейлор Свифт в Shake It Off ), лебеди и балет стали почти синонимами. в культурном воображении. Эта история – плюс высокая драма, захватывающие танцы и великолепная музыка в постановке Хельги Томассона « Лебединое озеро » в 2009 году – сделали ее одной из самых популярных постановок SF Ballet.

Короче? Трагическая любовь; партитуру Чайковского; и лебеди, лебеди и еще раз лебеди.

Для кого это? Любители фильмов, заставляющих плакать, про атлетику олимпийского уровня и наблюдение за птицами.

Что я увижу? История начинается с молодой женщины по имени Одетт. . .

ПРОЛОГ

Сюжет: Балет открывается тем, что юная принцесса Одетта прогуливается в одиночестве у озера. Если бы это был фильм ужасов, вы бы знали, что это плохо кончится – и, действительно, это не так. Появляется злой колдун фон Ротбарт и, прежде чем Одетта успевает сбежать, превращает ее в лебедя.

Что мне искать? Многие постановки «Лебединое озеро» переходят прямо в действие I, но эта постановка начинается здесь, только с нашей героиней и нашим злодеем. Этот момент не о танцах, а о представлении Одетт. Мы встречаем ее как женщину, а не как лебедя, и мы встречаем ее в середине ее истории, вместо того, чтобы нам позже рассказывали об этом через мим. Обратите внимание, как этот короткий перерыв может изменить ваше восприятие будущей истории.

АКТ I

Дорес Андре и Анджело Греко в фильме Томассона «Лебединое озеро » // © Эрик Томассон

Сюжет: Есть ли термин для обозначения грустного, угрюмого парня в фильме, который влюбляется в маниакальную девушку из мечты пикси? Что ж, в «Лебединое озеро» он принц по имени Зигфрид, и ему исполняется двадцать один год.Как и следовало ожидать, его друзья устраивают ему вечеринку – то есть до тех пор, пока не появится его мама. И что еще хуже, она приходит с плохими новостями: пора выходить замуж. Королева сообщает Зигфриду, что на следующий день у нее будет бал, и пригласила на него множество принцесс. Он может выбрать ту, которая ему больше всего нравится. Да, еще она дает ему арбалет. Спасибо, мама.

Хотя он доволен новым оружием, он не очень доволен приказом жениться. Что случилось с любовью ?! К романтике ?! На самом деле делать со своей жизнью то, что он хочет ?! (Он явно не читал правил сказочного княжества.) Но как только он сильно расстраивается, он замечает стаю лебедей. Ага! Попробовать новый арбалет действительно улучшит его настроение.

Что мне искать? Здесь мы впервые встречаемся с Зигфридом и начинаем понимать его мотивы: наблюдайте, как он взаимодействует со своими друзьями, а также за его соло, которое полно больших арабесок и длинных движений, которые предполагают его тоску по другой жизни. Также обратите внимание на «Pas de Trois», короткое произведение, которое танцуют две женщины и мужчина.Этот танец, полный сложных шагов и возможностей проявить блеск, дает возможность нескольким ведущим танцорам продемонстрировать свое мастерство или нескольким начинающим танцорам произвести сильное впечатление.

ACT II

Юань Юань Тан и Тийт Хелиметс в «Лебедином озере » Томассона // © Эрик Томассон

Сюжет: Этого лебедя Зигфрид видит и хочет забрать домой на обед? Оказывается, это Одетт, которая снова превращается в женщину прямо перед выстрелом.Он очарован. Она рассказывает ему всю свою печальную историю: злой колдун, лебедь днем, женщина ночью. Но выход есть – если мужчина обещает свою любовь и остается верным, проклятие будет снято, и Одетта и все ее друзья будут свободны. Вы, наверное, видите, к чему все идет. Зигфрид ухватывается за возможность и признается в любви. На рассвете, обе стороны, Одетта возвращается в свою лебединую форму, а Зигфрид отправляется на вечеринку своей мамы со своим секретом.

Что мне искать? Это, пожалуй, самая известная сцена во всем балете: Одетта и ее десятки лебедей, одетых в белые пачки, танцуют вместе, двигаются и дышат как одно целое.Их port de bras (движения рук) особенно известны: рябь по всей длине руки, начиная с лопатки и до кончиков пальцев. Одетта действительно должна дать в этом спектакле ощущение одновременно и женщины, и лебедя – или женщины, привыкшей проводить большую часть своего времени как лебедь. Также обратите внимание на один особенный момент для четырех самых невысоких девушек в кордебалете: они будут танцевать вместе, держа скрещенные руки и двигая ногами и головой в идеальной синхронизации.Это намного сложнее, чем кажется!

ACT III

Юань Юань Тан и Тийт Хелиметс в «Лебедином озере » Томассона // © Эрик Томассон

Сюжет: Именно тогда для Зигфрида дела начинают идти не так, как надо. Мы на балу у его матери, и она привела ему на встречу пять потенциальных невест (очевидно, это было до Tinder). Но он все еще думает об Одетте и говорит матери, что не может жениться ни на одной из этих женщин.

В этот момент прибывают два новых гостя: фон Ротбарт и его дочь Одиллия, преобразованные, чтобы напоминать Одетту.Зигфрид тянется к ней, и они танцуют вместе. Он даже не замечает Одетту, когда она машет ему через окно. В конце их танца он заявляет о своей любви к Одиллии и, с одобрения матери и поддержки фон Ротбарта, дает свою официальную клятву.

Одиль и фон Ротбарт пользуются этой возможностью, чтобы раскрыть свои истинные личности, но уже слишком поздно. Зигфрид видит Одетту через окно, понимает, что он сделал, и гонится за ней.

Что мне искать? Па-де-де «Черный лебедь».Эта хореография – одна из самых известных в репертуаре, известная как своей технической сложностью, так и драматической связностью. По сюжету это момент, когда Зигфрид влюбляется в Одиллию, считая ее Одеттой. Эта идея передается двояко: во-первых, ее движения имитируют движения Одетты из предыдущего акта, включая крылатые движения рук. Во-вторых (и в защиту Зигфрида) Одетту и Одиллию танцует один и тот же танцор.

Но вы ищете не то, насколько похожи танцы, а, скорее, насколько они разные.Там, где Одетта была мягкой, Одиллия остра. Там, где Одетта была невинна, Одиллия соблазнительна. Эта роль – высшее испытание для балерины, потому что она должна уметь танцевать оба вида танцев с одинаковым мастерством.

О, и следите за последней частью па-де-де, «кодой». Повороты, которые делает Одиль, называемые фуэте, чрезвычайно сложны и требуют 32 отсчета музыки. Самая первая Одиллия, Пиерина Леньяни, была первой женщиной, способной совершить этот подвиг, и теперь все, кто танцует эту партию, должны делать то же самое!

ACT IV

Балет Сан-Франциско в «Лебедином озере » Томассона // © Крис Харди

Сюжет: Это плохо кончится.Предательство Зигфрида усилило проклятие, и Одетта навсегда останется лебедем. Он просит у нее прощения, и она дает его (более снисходительная женщина, чем большинство других!), Но тут ничего не поделаешь. Она решает, что больше не может так жить, и бросается со скалы. Зигфрид следует за ним. Конец, правда?

Не совсем так. Этот акт чистой любви разрушает чары и убивает фон Ротбарта (любовь, очевидно, более эффективна, чем арбалет из первого акта). Когда чары разрушены, духи Одетты и Зигфрида воссоединяются в загробной жизни.Не совсем счастливый конец, но проблеск надежды среди трагедии.

Что мне искать? Этот акт – о драме. Следите за тем, как Зигфрид, Одетта и фон Ротбарт взаимодействуют друг с другом. Это кульминация балета, момент, когда шаги и техника отходят на второй план (хотя, конечно, все еще есть!), А на первый план выходят повествование, страсть и эмоции.

Проверьте сезон 2022 года

Автор: Дженни Шолик, доктор философии

Заголовок: Балет Сан-Франциско в «Лебедином озере » Томассона // © Эрик Томассон

Символика Лебединого озера от сцены к экрану

«Лебединое озеро» – первая музыка для балет, заказанный Большим театром у Петра Ильича Чайковского в 1877, чтобы сопровождать хореографию Юлиуса Венцеля Райзингера.Начальный версия была признана посредственной в то время, однако, ее было обнаружено тринадцать лет спустя Мариус Петипа. Если он останется верным Чайковскому намерений, символика белого лебедя и черного лебедя была исследована в большая глубина Рудольфа Нуреева, чтобы придать балету более психоаналитический измерение. Эта интерпретация позже будет использоваться рядом кинематографистов как они создавали психологические триллеры, подвергая сомнению стремление к художественное совершенство.

---

Существует несколько версий «Лебединое озеро» , но вариант Рудольфа Нуреева, созданный для балета Парижской оперы в декабре 1984 года, несомненно, остается наиболее фрейдистским. Хореограф решил поместить мужского персонажа, принца Зигфрида, в центр повествования, чтобы изобразить всю гамму его эмоций на сцене. В прологе дремлющему принцу снится «странный и предупреждающий» сон, как и указано в синопсисе балета.Принцесса захвачена хищной птицей и уносится с ней в небо … сцена, которая на самом деле знаменует конец балета. В книге Леонардо да Винчи «Воспоминания о детстве », опубликованной в 1943 году, Зигмунд Фрейд пишет: « Быть птицей – это всего лишь маскировка для другого желания […] во сне желание летать означает не что иное, как внутреннее. желание быть способным к сексуальной активности ».

Здесь, Одетта, белая лебедь, символизирует идеальную женщину, к которой должен идти Зигфрид, даже хотя его непоправимо привлекает более темное, более постыдное желание (гомосексуальность?) в лице Одиллии, черного лебедя.Эта внутренняя суматоха также усугубляется Вольфгангом, его наставником, и Ротбартом, жестоким магом, каждый в свою очередь, символ фрейдистской проекции Суперэго (разума) и Ид (извращение). Этот анализ становится тем более острым, когда мы принимаем во внимание что сам Чайковский был гомосексуалистом. Озлобленный этим Чайковский писал: в то время в письме своему брату Модесту: «Я считаю, что наши наклонности величайшие и непреодолимые. препятствие на пути к счастью ». Цитата, которая в равной степени может быть применена к Зигфрид, который оказывается в одиночестве в тумане собственного сознания. Черный лебедь с Натали Портман, Даррен Аронофски, 2010 © Коллекция Christophel / Fox Searchlight Pictures / Cross Creek Pictures

В 2010 году Даррен Аронофски снял фильм Черный лебедь , рассказ о Нине, танцовщице New York City Ballet, которая после принятия роли Одетты / Одиллии в Лебединое озеро погружается в глубокий самоанализ, который в конечном итоге приводит к ее кончине. Хотя балет, поставленный в фильме, не принадлежит Нуриеву, режиссер черпает вдохновение в фрейдистских стремлениях хореографа превратить жизнь Нины в мизансцену «Лебединое озеро» .В начале фильма танцовщица – молодая невинная девушка, которая обнимает мягкие игрушки в своей комнате и кажется замкнутой. У нее есть все, чтобы воплотить белого лебедя, а точнее, на втором уровне, все, чтобы воплотить Зигфрида. Как и он, ей часто снятся сны, преследуемые черной птицей – представление ее подавленных фантазий о бунте, силе и желании женщины (Лили, танцора). На самом деле Нина больше похожа на аватара Зигфрида, чем на «Черного лебедя» в конце фильма: в конце фильма она умирает в костюме белого лебедя после борьбы со своими болезненными порывами.Также как принц в балете, который остался один и несчастен, когда зло было изгнано.

Но Лебединое озеро тоже ставит под сомнение стремление к совершенству художника, особенно танцора. в балет, это совершенство символизирует белый лебедь – недостижимая фигура для Зигфрида. К тому же, независимо от хореографии, есть только когда-либо был одним танцором, чтобы изобразить этих двух лебедей с диаметрально противоположными персонажи. Это сложная интерпретация и обряд посвящения для любого балерина, мечтающая превзойти себя.Это также символ самоотречения и источник вдохновения для кинематографистов. В Черный лебедь, Нина в поиск идеального воплощения и готов умереть за него. Таким образом, в заключительная сцена, после того, как ударилась осколком стекла (во время драки против своего внутреннего врага), она совершает заключительный акт, падает, покрытая кровь и бормочет: «Это было прекрасно». Les chaussons rouges avec Moira Shearer, Майкл Пауэлл, 1949 © Коллекция Christophel / RnB © Independent Producers

Другой Пример можно увидеть в фильме 1948 года Майкла Пауэлла The Red Slippers и Эмерик Прессбургер.В этом фильме Виктория Пейдж – молодая балерина, чья спектакль в Лебединое озеро критикует директор балет. Безумно влюбленная, ей не удается проявить себя в своем искусстве. и должна выбирать между любовником и любовью к танцам … В полном отчаянии, молодая девушка убивает себя, спрыгнув с балкона Оперы. Здесь снова Лебединое озеро кажется движущей силой та же страсть: отказаться от всего ради искусства, рискуя потерять жизнь.

---

«Лебединое озеро» – Рудольф Нуриев
Опираясь на древнюю славянскую и скандинавскую мифологию, где судьба часто рождается из таинственных сил природы, «Лебединое озеро» само по себе стало легендой …

5 причин, по которым «Лебединое озеро» является культовым

В выходные дни святого Валентина Питтсбургский театр балета возрождает великую историю любви «Лебединое озеро » с оркестром PBT на сцене фев.16-25, с новым сценическим оформлением. «Лебединое озеро». впервые был показан в 1877 году в Большом театре в Москве и был возрожден Петипа и Ивановым в 1895 году. От самого балета до книг, фильмов и моды, вдохновленной им, «Лебединое озеро» захватило общественное воображение более 100 человек. годы. Вот всего несколько причин.

1. Мистика Королевы Лебедей. Двойная роль балерины – Одетты / Одиллии или Белого лебедя / Черного лебедя – одна из самых знаковых в репертуаре, требующая технического мастерства и эмоционального диапазона, чтобы трансформироваться из уязвимой и чистой Одетты в дерзкую и обманчивую Одиллию.Тематически эти полярные противоположности символизируют битву между добром и злом. Хореографически они тоже контрастируют. Одетта текучая и воздушная с изящной осанкой и колышущимися лебедиными руками, которые являются визитной карточкой балета. Одиллия виртуозна и требует внимания серией захватывающих прыжков и поворотов, включая знаменитые 32 фуэте из акта 2.

Прима-балерина Юлия Эриксон в роли Одиллии / Черного лебедя (слева) и Одетты / Белого лебедя (справа)

2. Захватывающая партитура Чайковского. «Лебединое озеро» – первый балет Чайковского. Создав партитуру, больше похожую на симфоническое произведение, он радикально поднял планку балетной музыки. Но во время его премьеры 1877 года Чайковский не осознавал, что написал шедевр. Среди волнующих частей партитуры – знаменитая «Лебединая тема», которая начинается с тихих струнных тремоло и арпеджио на арфе, объявляющих лирическое соло гобоя. Тема создает ощущение романтики, задумчивости и таинственности, намекая на ауру трагедии, которая окружает Одетту.Поскольку музыкальное крещендо и духовые инструменты с драматизмом и интенсивностью перенимают тему Одетты, от этого всегда мурашки по коже.

3. Лебединые руки, вызывающие холод. Волнистые порт-де-бюстгальтер с изображением лебедей – уникальное качество механизма Swan Lake – придают классической лексике загадочность. Ищите их во втором и четвертом актах, в сценах балета en blanc swan. Лирические и интроспективные движения и позы кордебалета напоминают трепещущие крылья и изогнутые шеи стаи лебедей с колышущимися руками, изогнутым торсом и дрожащими топотами остроконечных ног.

4. Новые декорации от известного дизайнера Питера Фармера. В феврале этого года на PBT дебютируют новые декорации покойного Питера Фармера, того же визионера, который создал в 2016 году воссоздание Giselle на PBT. По словам художественного руководителя Терренса С. Орра, который хорошо его знал, «Питер был одним из самых востребованных в мире дизайнеров классического балета, сотрудничая с такими компаниями, как Royal Ballet, American Ballet Theatre и Мариинский театр. Он был настоящим художником, который рисовал каждую рендеринг вручную.Его рисунки захватывают невероятную глубину и свет, как ожившие картины, и добавят совершенно новое измерение в нашу работу ».

Живописные дизайны Питера Фармера для воссоздания Жизели на PBT в 2017 году

5. Актерский состав из почти 100 роскошных костюмов. От украшенных перьями головных уборов Одетты до богато украшенной черно-золотой пачки Одиль – более 90 костюмов «Лебединое озеро» являются неотъемлемой частью сценического волшебства. Помимо костюмов, в производство входит 470 аксессуаров, в том числе сапоги, головные уборы и другие предметы.Есть пышный бархат и парча мантий и платьев куртизанок… а есть лебеди. Их выделяли белые классические пачки и головные уборы с перьями. В частности, пачка Одиль сделана из шелкового дюпиона с золотыми металлическими аппликациями, которые создают эффект перышка. Блеск и гламур ее костюма сразу привлекают внимание публики.

Убедитесь сами в волшебстве в Питтсбургском балетном театре «Лебединое озеро» , на сцене фев.16-25, в Бенедуме. Купи билеты здесь.

Источник: Лебединое озеро Аудитория Производственное руководство

Все, что нужно знать о «Лебедином озере Чайковского»

«Лебединое озеро» – один из самых технически и эмоционально сложных классических балетов. Он также является одним из самых популярных, его любят как дети, так и взрослые. Мы посмотрим, что делает эту работу такой прочной и мощной.

Трудно говорить о балете без упоминания Чайковского – этот человек написал одни из величайших, самых любимых и исполняемых балетных произведений в мире: «Щелкунчик», «Спящая красавица» и, конечно же, , «Лебединое озеро».

Последний оказал огромное влияние как на последующую эволюцию балета, так и на современную поп-культуру.

Происхождение

Людвиг II Баварский.Изображение с Herrenchiemsee

Существует несколько различных теорий относительно того, как Чайковский пришел к идее «Лебединое озеро» .

Хотя либретто основано на рассказе немецкого писателя Иоганна Карла Августа Мусауса Украденная вуаль , многие современники Чайковского утверждали, что он был глубоко очарован трагической историей жизни баварского короля Людвига II, которого иногда называют Королем-лебедем – который умер при загадочных обстоятельствах, утопившись в озере.Вполне вероятно, что Чайковский выбрал его в качестве прототипа принца Зигфрида.

Легко сказать, что композитору явно нравилось работать над музыкой для «Лебединое озеро» , поскольку он написал гораздо больше материала, чем когда-либо требовалось. В результате версия, которая чаще всего исполняется сегодня, на самом деле является отредактированной, созданной после смерти Чайковского и значительно короче оригинальной работы.

История

Изображение через markronan.com

Принц Зигфрид встречает на берегу озера стаю лебедей во время охоты. Когда он направляет свой арбалет на лебедей, один из них превращается в красивую женщину, Одетту.

Она и ее спутники стали жертвами ужасного заклинания, наложенного злым колдуном фон Ротбартом. Заклинание может быть разрушено только в том случае, если тот, кто никогда раньше не любил, поклянется любить Одетту вечно. Зигфрид мгновенно очаровывается и решает снять заклинание, удерживающее ее пленницу.

И все же злой Фон Ротбарт придумывает ужасный план: он маскирует свою дочь Одиллию, чтобы она выглядела в точности как Одетта, и приводит ее на бал, где принц Зигфрид должен выбрать себе невесту.Обманутый Зигфрид заявляет о своей любви к Одиллии и обрекает Одетту на вечные страдания под проклятием. Зигфрид и Одетта тонут и объединяются в смерти.

Премьера

Большой театр в Москве, где первая премьера состоялась в 1877 году. Изображение предоставлено Balletinsider

Учитывая, что «Лебединое озеро» в настоящее время является наиболее часто исполняемым балетом в мире, трудно представить, что это был провал на премьере, с почти единодушной критикой различных аспектов постановки: танцоров, оркестра и декораций.

No related posts.